- Убью!!!

Горящая смола врезалась Хардвару в бок, вызвав громки крик боли. Отскочив, мазанула женщину вдоль бедра.

- Сука!!! И ты, мразь! Обоих убью!!! - пальцы короля сжимались и разжимались, взгляд блуждал по комнате в поисках любого предмета, способного послужить оружием.

Бейона гибким движением отодвинулась подальше от занимающейся огнем простыни, без тени страха, скорее с любопытством взглянула на готовых сцепиться из-за нее самцов.

Принц кубарем скатился на пол по ту сторону кровати. Вскочил, с шипением прижимая ладонью обоженные ребра. Как был нагишом шагнул навстречу отцу. Каким-то уголком сознания, чудом сохранявшим спокойствие и рассудительность, Экхард позавидовал мужскому достоинству сына. При других обстоятельствах он бы даже гордился этим. Но не сейчас!

На глаза разъяренному монарху на свою беду попался инкрустированный столик. Глиняный кувшин полетел на пол, разлетаясь кучей мелких черепков. Двум посеребренным кубкам повезло больше - звеня и подпрыгивая, обгоняя друг друга, поскакали они в темный угол.

- Ваше величество,.. - слабая попытка наследника урезонить короля только еще больше взъярила его.

- Кобель похотливый! Своими руками оскоплю!..

Несчастный предмет меблировки в щепы разлетелся о каминную полку. Хряпнулась о пол и раскололась шкатулка с драгоценностями. Но и граненая ножка в руках Экхарда продолжала оставаться оружием.

Хардвар, на полном серьезе спасая свою жизнь, метался по комнате, уворачиваясь от ударов отеческой руки. И лишь, когда оказался загнанным в угол, прыгнул вперед, норовя выбить деревяшку из пальцев короля. Острая щепка пребольно рванула за ухо, но он уже врезался в пропитанную потом, облитую пивом рубаху, боднул отца головой в подбородок и опрокинул навзничь.

- Неси чем вязать, - кинул он через плечо невозмутимой Бейоне, которая в это время сталкивала ногами факел и горящую простынь на каменный пол.

Экхард бросил ножку стола, попытался вцепиться сыну в горло, но неожиданно захрипел, выпучив глаза на стремительно наливающемся кровью лице

Проходит ли перед глазами умирающего вся жизнь? Вот вопрос вопросов. Сказители и песенники утверждают - да, проходит. И некому рассказать правду, опровергнуть наглых лгунишек.

Экхард не увидел всю свою жизнь. Только лицо своего собственного отца, перекошенное гримасой ненависти, со всклокоченным венчиком седых волос, с которых он только что сорвал вожделенную корону. И слова Экварра, казавшиеся прочно забытыми, а поди ты, всплыли: "Сдохнешь, как я..."

Король дернулся, судорожно выпрямил ноги и затих.

- Ваше величество?! - принц опасливо - не ловушка ли - разжал объятия. - Ваше величество!!

- Тише, не ори, - гораздо быстрее сообразившая что к чему женщина соскользнула с кровати, легким танцующим шагом приблизилась к телу. - Не дышит.

Приложила ухо к остро воняющей потом королевской груди:

- И сердце не бьется.

Сын медленно отполз от трупа отца и, стоя на четвереньках, завыл, захлебываясь в рыданиях без слез.

Бейона выпрямилась, нырнула в полотняную сорочку.

- Король умер, - задумчиво произнесла она, помолчала и добавила. - Да здравствует король! Оденьтесь, ваше величество.

Хардвар непонимающе уставился на нее:

- Что теперь делать...

- Слушать меня, мальчишка, и все будет в порядке, - в голосе королевской любовницы зазвенел металл - сразу видно урожденная пригорянка.

Пока наследник престола с отсутствующим взглядом влазил в штаны и широкую рубаху, Бейона продолжала:

- Его величество, король ард'э'клуенский Экхард, был у меня с самого заката. Тебе понятно? Запоминай. Мы должны говорить одно и тоже. Еще с ужина королю нездоровилось. Ты ведь помнишь, как он жаловался на боли в сердце? Помнишь или нет?

Хардвар кивнул, застегивая пояс.

- Слушай дальше! Среди ночи его величество поднялся по нужде...

- По какой? - не понял принц.

- Какая тебе разница? По большой, по малой? Ночной горшок все равно пустой! Встал с кровати, зачем-то зажег факел. Запоминай. Меня разбудил звук падения и крик... Да, еще ж факел... Падая, король уронил огонь мне на ногу. Я побежала за помощью...

- За какой помощью? Разве мы можем кого позвать?..

- Помощь - это ты, - с трудом сдерживая раздражение отчеканила Бейона. Что за мужчины на этих равнинах? И это еще наследник престола сурового северного королевства! - Ты примчался так быстро, как только мог. Но король уже не дышал... Все понял?

- Да, - Хардвар уже оправился в какой-то мере от пережитого потрясения. Бейона, ты понимаешь, что я только что сделал?

- И что же?

- Я убил родного отца.

- Во-первых, не убил. Это удар. Жила лопнула в голове. Экхарду еще повезло, что он умер и сразу отправился к Сущему...

- К кому?

- Мы так зовем вашего Пастыря Оленей. Мог бы еще лет несколько жить паралитиком: дышать, есть да под себя ходить - вот и вся забава. Во-вторых, было бы лучше, ели бы он размозжил тебе череп этой деревяшкой?

- Нет, но...

- Все, что делает Сущий, к лучшему. Если мы будем как следует хранить нашу маленькую тайну, ничто не воспрепятствует тебе получить корону. Ну же, взбодритесь, ваше величество! Жизнь, настоящая жизнь, только начинается.

- Но,.. - Хардвар беспомощно развел руками. - Как же...

- Я буду нема, как рыба, - Бейона положила руки ему на плечи. - Не бойся, я всегда буду рядом. Ведь ты же не выгонишь меня прочь из замка перебиваться сухими корками и развлекать завсегдатаев трактиров веселыми сказками? Ну?

- Я буду королем, - голос Хардвара обрел решительность. - А ты... Ты будешь моей королевой!

- Вот и славно, ваше величество, - насмешка в голосе женщины если и была, то легкая, почти незаметная. - Я благодарю вас, ваше величество.

Она присела в глубоком поклоне на имперский манер.

- Я пошел за охраной...

- Конечно, ваше величество. Только...

- Что - "только"?

- Позволю себе отвлечь ваше драгоценное внимание.

- Давай, да поскорее.

- Ничего, ему уже все равно. Первым делом мы должны убрать Тарлека Двухносого.

- Канцлера?

- Его, родимого.

- Но почему?

- Он слишком умен. И слишком долго изучает людей. Ты думаешь, он поверит нашей сказочке?