— В нем тебя и утопят, — обнадежила Алена.

— Катись отсюда, чучело-выдрючело! — поддержала Лиза.

— Так вы отказываетесь?! — Симпомпончик был изумлен невероятно. Пустяковое дело перерастало в проблему.

— Категорически! — Лиза отвернулась, давая понять, что разговор окончен.

— Что ж! — слащавое лицо Чарли исказила злобная гримаса. — Придется побеспокоить хозяина. Вы пожалеете, что родились на свет, малявки!

Дверь хлопнула, и ключ заскрежетал в замке.

Алена отвернулась от телекамеры, беззвучно сглатывая слезы.

Чарльз Бэдмен Бимбом боялся Очистка до звона в животе. Докладывать о неудаче представлялось немыслимым. Пленка нужна была к вечеру следующего дня — колдун хотел сделать заявление миру. Раскинув мозгами, Сияющий Чарли решил переждать ночь и устроить еще один заход. С утра. Жесткими методами. А пока следовало хорошенько подготовить девчонок. Время сюсюканий кончилось.

Расследование в кабинете Глака медленно, но верно заходило в тупик. Истекали вторые сутки непрерывной работы. Были опрошены почти все картоморы, имевшие когда-либо дело с Очистком — от появления колдуна на свет до последних дней его неуклонного возвышения. Тайные привычки, любимые выражения, мельчайшие факты биографии, детские болезни вылезали и корчились на ярчайшем свету перед глазами короля картоморов и Великого Мага Фантазильи. Все без пользы.

— Как же ты его сотворил, милок, коли говоришь, что все свойства знать никак невозможно? — задал Федя очередной вопрос Дранику, главе коллектива изобретателей магического эликсира.

Лощеный картомор холодно пожал плечами.

— Сложно объяснять неспециалисту. Есть двести одиннадцать томов подробнейших записей. Теоретическая база, исходные расчеты, цепь лабораторных опытов, ошибки, пробы. Если угодно, можете ознакомиться.

— Надо ж, какой скользкий?! — удивился домовой. — Нешто мне у вас тут до новой луны сидеть? Ты нормальным языком объясняй, как он действует, чего можно, значит, а чего нельзя.

— В рамках осуществляемого мной общего руководства. — начал Драник.

Глак подался вперед. В глазах его вспыхнул интерес.

— Общее руководство? — зловеще произнес он. — Чины, награды?.. Сейчас тебя будут пытать, слышишь, мыльный пузырь?! Эй, палача сюда!

— Пощадите, государь! — спесь картомора улетучилась. Он бросился на пол, обнимая ноги короля. — Сознаюсь, я обманул Моркофила, украл его разработки. Дряхлый, умирающий старец, зачем ему слава и почести. Не знаю, жив ли он еще.

— Увести, — приказал Глак, не поворачивая головы. — И пусть мастера тайных дел займутся им.

Старец Моркофил оказался жив. Причем не только жив, но даже излишне словоохотлив. Доставленный в кабинет на носилках, он впервые за многие месяцы выговаривался досыта. Федя и Глак слушали терпеливо. Один час, второй.

— Вот оно!! — заорал домовой внезапно. — Так, говоришь, государю послушен и все делал в границах законов картоморских и указов?

— Истинно так! — подтвердил благообразный Моркофил. — С одиннадцати до семи положено спать и не чинить противоправных действий. Шум, крики, будоражение отдыхающего народа настрого воспрещены. Какое уж тут колдовство.

— То есть, — переспросил король, не веря ушам, — с одиннадцати до семи Очисток беспомощен?

— Как младенец, — заверил Моркофил. — Государево время — все согласно указу. И то, хотелось бы поведать, вот у меня за стенкой семья живет.

— Следует наградить щедро, Ваше Величество! — Федя вскочил, не дослушивая. — Отправляюсь немедля в СОН! Держите связь, ежели что новое будет. А мне прикажите книгу. Любую, потолще.

— Мы редко пользуемся записями, — Глак повел головой, соображая. — Может, что осталось от прежних хозяев? Там шкафы, за панелями.

Не прошло и минуты, как Великий Маг пулей вылетел в окно, оседлав толстенный «Справочник партийного работника».

— Уж такая семья неуемная за стенкой живет.

Обхватив руками голову, король застыл над столом, не слыша неугомонного Моркофила.

Картоморов Очисток разместил отдельно. В четырех камерах. Так было проще видеться с агентом. Хотя необходимость свидания появилась только сейчас.

Время «Г». Проклятое время «Г»! Каждые сутки на восемь часов колдун будто оказывался под ножом гильотины. Он ненавидел даже эту безобидную четвертую букву алфавита. Очисток ловил себя на постоянном бормотанье: гнев, горе, гадость, гром, гроза, гонения, гибель. Нет! Прочь дурацкие мысли! Его ум, воля и могущество победят все. А там, на другой планете, он как следует прижмет изобретателей. Эликсир будет доработан, и время «Г» исчезнет без следа. Полное могущество станет ему наградой. И полная, безграничная, вечная власть!

Перелетев во время погони все той же ничтожной пылинкой с «феррари» на «мерседес», Очисток прочно прилепился к машине врагов. После остановки «мерседеса» он без труда растянул податливое время, словно резиновую ленту. Повредить колесо троллейбуса, создать такой же, неотличимый от вражеского, обернуть домовым подручного и вложить ему в уста единственно правильные в той обстановке слова — все это заняло лишь крохотную долю мгновения.

Очисток намеренно ставил перед волшебниками простые ловушки, готовя в конце решающий, неотразимый удар. И все получилось великолепно.

Впрочем, у него в запасе было еще около тридцати вариантов.

Сейчас их тайное убежище охранялось Чарли, под началом которого находилось еще два десятка отъявленных головорезов. Улизнуть, выдать они не могли — Очисток позаботился об этом. С тех пор, как удалось похищение, зловредное время «Г» наступало дважды. Оба раза колдун хоронился в укрытии, тайно от Сияющего Чарли. Бандит не смел беспокоить его без крайней нужды. Пока неприятностей не случалось, но сколько еще ночей впереди. Конечно, Очисток мог наделить Симпомпончика частицей магической силы. На тот случай, если — невероятным образом — место, где они прячутся, будет открыто. Но зная жестокую, коварную и подлую натуру Чарли, Очисток ни на грош не доверял ему.

Спокойно, нарочито позевывая, колдун вошел в камеру своего шпиона.

— Часы бегут, надежду хороня! — агент преданно кинулся ему навстречу. — Где звуки голосов, где шум полезный? Зачем, несправедливо обвиня, меня закрыли на засов железный? Ужели я теперь не ко двору?

— Вас четверых я вместе соберу, — пообещал Очисток. — Проклятье! Как заразительны эти твои гнусные рифмы!..

— Старания мои внести раздор, — существо каялось, — попытки вешать на уши лапшу плодов не дали. Получился вздор. Смиренно извиненья приношу.

— Пора бы принести что-нибудь другое, — осклабился злодей. — Завтра утром всех картоморов переведут в общую камеру. Твоя задача — пропаганда и агитация. Истинная. ОЧИСТИТЕЛЬНАЯ. Пускай троица обормотов привыкает постепенно к мыслям: Очисток Грандиозный — вот истинный светоч силы и духа! Больше никто не приведет народ в Великое Завтра. У всех будут равные безграничные права. Конечно, в определенных рамках, — строго добавил Очисток. — Сумеешь?

— В душе восторг, в желаниях — простор, — вдохновенно импровизировал предатель. — Жить хорошо на огненной Запеке! Права осуществляет картомор в забое, у станка, на лесосеке!

— Примитивно, но верно, — колдун слегка поморщился. — Старайся работать тоньше. И вот еще что. — тут он понизил голос до шепота.

— Без пищи можно месяц запросто прожить. Я читала. И без воды. несколько дней. Тебе раньше. крышка будет.

Лиза говорила медленно, с паузами — постоянно сглатывала слюну. Есть хотелось отчаянно. Мысль о миске с нетронутой картошкой зудела в голове огромной жирной сине-зеленой весенней мухой. Жирной. Девочку передернуло.

Симпомпончик убрал еду и питье вскоре после девчоночьего ультиматума. Сейчас, к вечеру, аппетит разгорелся не на шутку. Да еще жажда! Прямо как когда-то в пустыне.

Но все же пока выдержки еще хватало. Потом чувство голода должно притупиться. Теоретически Лиза знала это, однако верилось слабо.

Удивляло другое: Аленка не кричала, не скандалила, требуя еды. Она сидела тихо, понуро, время от времени осторожно проводила язычком по сухим губам. Терпела. Мучительнее всего Лизе было глядеть на сестренку.