Спустя некоторое время девочки перебрались в «мужскую» палатку и уселись на одеяла рядом с мальчиками. Все четверо погрузились в тихую беседу. Вдруг издалека послышался слабый рокот мотора. Ребята вскочили и бросились наружу.

– Это Билл! Конечно, это он! У кого есть фонарик? Пошли на пляж!

Спотыкаясь на каждом шагу, они ринулись через колонию тупиков, всполошив несколько спящих птиц. Недалеко от пляжа они столкнулись с Биллом, спешившим им навстречу. Обезумев от радости, они повисли у него на шее.

– Билл! Дорогой Билл! Что случилось? Мы уж думали, ты пропал.

– Ах, Билл! Больше никогда не отпустим тебя одного!

– Простите, что напугал вас, – сказал Билл. – Но я сознательно не хотел возвращаться засветло, чтобы меня не застукал какой-нибудь самолет. Пришлось ждать, пока стемнеет, хоть я и догадывался, что это обеспокоит вас. Но, как видите, я все-таки вернулся.

– Но объяснять нам ты, конечно, ничего не собираешься? – накинулась на него Дина. – Почему ты не захотел возвращаться до наступления темноты? Кто мог тебя заметить? И почему, собственно, это запрещается?

– Да, – медленно начал Билл, – дело довольно странное. В этой глуши явно что-то происходит. Пока не знаю, что именно, но очень хотелось бы в этом разобраться. За весь день я не видел ни одной живой души, хотя прочесал несчетное количество островов. Честно говоря, я на это не очень-то и рассчитывал, поскольку, если кому-то пришло в голову провернуть в этих местах какие-то темные делишки, вряд ли этот кто-то будет слишком высовываться. Однако я очень надеялся, что удастся обнаружить хотя бы какой-то след.

– А разве та апельсиновая корка, которую мы обнаружили в воде, не является доказательством того, что мы на островах не одни? – резонно спросила Люси. – Но что может понадобиться людям в этой глуши, где нет ничего, кроме птиц?

– Вот и мне хотелось бы это узнать, – сказал Билл. – Контрабанду можно исключить, потому что побережье охраняется так тщательно, что там и мышь не проскочит. Но что тогда?

– Ты уверен, Билл, что тебя никто не видел? – опасливо спросила Дина. – Может, на каком-нибудь острове устроен потайной наблюдательный пункт, с которого за тобой незримо велось наблюдение?

– Возможно, но маловероятно. Те, кто занимаются в этой глуши чем-то запрещенным, вряд ли ожидают сюда вторжения посторонних. Поэтому маловероятно, что они выставили пост наблюдения.

– И все-таки нельзя исключить, что тебя мог кто-то увидеть, – упорствовала Дина. – Не будем забывать, что ты находишься здесь не совсем по своей воле. А что, если это твои враги напали на след?

– Враги, от которых я прячусь, вряд ли будут ошиваться именно здесь, – рассмеялся Билл. – А кто-то другой едва ли смог бы узнать меня на таком расстоянии. Если меня кто и заметил, то наверняка принял за сумасшедшего любителя птиц или еще какого-нибудь не слишком юного натуралиста.

Счастливые, что Билл вернулся, ребята проводили его к палаткам. В чистом небе сияли звезды. Воркун и Курлыка облегченно вздохнули, когда их новая семья наконец-то угомонилась. Они весьма неодобрительно относились к ночным вылазкам.

Люси долго еще не могла заснуть, одолеваемая беспокойными мыслями. «Опять мы вляпались в какую-то историю», – размышляла она. «Я просто кожей ощущаю, как что-то надвигается на нас. А я уж было обрадовалась, что здесь-то с нами ничего не случится».

Люси была права. На них надвигалось очередное испытание. Более того – они были от него в каких-то двух шагах.

На следующее утро все, казалось, было в наилучшем виде. Ребята забыли о своих ночных страхах, Билл хохотал и шутил, как будто ничего не произошло. Однако его не покидало чувство внутреннего беспокойства. Когда в небе появился самолет, сделавший несколько кругов над островом, ребята были вынуждены по команде Билла растянуться на земле прямо посреди колонии тупиков, которую они в тот момент исследовали.

– Думаю, палатки они вряд ли заметили, – сказал он.

– Никто не должен знать, что мы здесь? – поинтересовался Джек.

– Нет, – коротко ответил Билл. – Во всяком случае, пока. Если услышите самолет, немедленно ложитесь на землю! И обойдемся пока без чая, костер тоже могут заметить. В конце концов, лимонад ничем не хуже.

День выдался ужасно жарким. Ребята то и дело отправлялись купаться и потом долго валялись на берегу, обсыхая под лучами солнца. Кики ревновал ребят к Воркуну и Курлыке, которые купались вместе с ними.

Брошенный всеми, он стоял на берегу и отчаянно орал во все горло:

– У попки насморк. Вызови доктора. Апчхи! Джек хохотал и брызгал в него водой. Кики оскорбленно отбегал в сторону и начинал жаловаться:

– Бедный Кики, как жаль! Бедный жаль, что Кики!

– Что Кики! – передразнил его Джек и нырнул, чтобы дернуть Билла за ногу.

Они взяли фотоаппарат Джека и наделали массу замечательных снимков. Особенно удобно было фотографировать Воркуна и Курлыку. С неизменным достоинством птицы невозмутимо смотрели прямо в объектив, не делая даже попытки сдвинуться с места.

– Мне все кажется, что они вот-вот положат руки на плечи друг другу. – Джек щелкнул. – Искренне благодарен, очень мило с вашей стороны! Но в следующий раз просьба улыбнуться. Кики, выйди из кадра и не трожь, пожалуйста, колышки! Он повыдергивает все колышки из земли.

Под вечер небо заволокли темные тучи, солнце исчезло.

– Похоже, надвигается шторм, – сказал Билл. – Только бы палатки не унесло.

– Посмотрим, – философски заметил Джек. – Ночная долина – самое защищенное место на острове. Насколько я знаю, пещер здесь все равно нет.

– Может, снова пронесет? – Филипп вытер пот со лба. – Фу, ну и жарища! Пожалуй, я еще разик искуп-нусь.

– Ты купался сегодня уже восемь раз, – заявила Дина. – Я считала.

Из-за сплошных облаков, затянувших небо, стемнело раньше, чем накануне. Ребята, зевая, забрались под одеяла.

Билл взглянул на светящийся циферблат своих наручных часов.

– Я по-быстрому сбегаю на катер передать радиограмму. Возможно, будут какие-то новости. Спите спокойно, я скоро вернусь.

В ответ мальчики буркнули что-то нечленораздельное. Билл на цыпочках выскользнул из палатки. Девочки уже спали и не слышали, как он уходил. Филипп тут же крепко заснул, а Джеку пришлось еще пару минут провести без сна, в пятый раз сгоняя Кики со своего живота.

Попугай с оскорбленным видом перебрался на живот к Филиппу и принялся караулить мышей. Ничто не могло ускользнуть от его зорких глаз. И когда вдруг прямо у него под ногами шерстяное одеяло чуть вздыбилось, он нанес разящий удар клювом.

Филипп с диким воплем подскочил на месте.

– Кики, скотина несчастная! Джек, убери его от меня! Своим ужасным клювом он чуть не вспорол мне живот. Его счастье, что я ничего не вижу, иначе прихлопнул бы на месте.

Кики выбрался наружу и уселся на самую верхушку палатки. Ему по-прежнему абсолютно не хотелось спать.

А тем временем Билл сидел в каюте катера перед радиоприемником. Вследствие атмосферных возмущений, вызванных штормом, из аппарата слышался лишь треск помех. «Если так будет продолжаться дальше, мне вообще не удастся принять сегодня радиограмму», – раздраженно подумал Билл. Может быть, целесообразней было бы перегнать катер в каменную бухту, нареченную ребятами «Потайной гаванью»? Должно быть, там прием будет лучше. Биллу было совершенно необходимо связаться с Лондоном именно сегодня вечером. Он решительно завел мотор, и скоро катер уже ходко бежал по направлению к Потайной гавани. Он осторожно провел его через узкий проход и пришвартовался к каменному причалу.

Билл снова принялся колдовать над приемником. Через минуту ему показалось, что снаружи доносится какой-то шум. Он выключил приемник и прислушался. Ничего. Вероятно, шум возник из-за усиливающегося ветра.

Он опять включил радио и стал напряженно вслушиваться в эфир. Одна радиограмма уже прошла. Центр радировал, что через минуту передадут очень важное сообщение. Из приемника доносились треск, шипение и завывание. Билл терпеливо ждал. Вдруг снаружи раздался шум. Билл испуганно вскинулся. Неужели кто-то из мальчишек последовал за ним?