Сноп света затрясся, тихонько зашипел и принял вразумительную форму.

Перед Яном стоял незнакомый юноша изумительной красоты. На его широкие мужественные плечи был небрежно наброшен плащ, подбитый соболями и отороченный горностаем. Красавец нахмурился, встряхнув длинными белокурыми локонами.

— Ох, да успокойся же, Ян! Ты ведь знаешь, что остался один-единственный выход, — прошептал голос Яну прямо в ухо. Голос был до боли знакомый!

Да и самого юношу, стройного и высокого, сильного и уверенного в себе, Ян не однажды видел в зеркалах своих сновидений.

Видение померкло и растаяло.

— Стой! Куда?! Вернись! — воскликнул Ян. Дерево затряслось еще сильнее.

Поневоле возвратившись к неприветливой действительности, Ян во все глаза уставился на норха, по-прежнему трудившегося над стволом.

Да. Выход оставался только один. И теперь Ян понимал, что надо сделать.

Лучше сломать себе шею, готовясь к битве, чем покинуть сию юдоль скорбей, пресмыкаясь и визжа от страха.

С некоторым удивлением Ян обнаружил, что в нем проснулась своего рода отвага, а отвага, порожденная отчаянием, все же лучше, чем ничего.

Тщательно прицелившись, Ян испустил пронзительный клич и спрыгнул вниз — вперед ногами.

Охваченный приятным чувством невесомости, Ян летел к земле. Норх, удивленный его неожиданным воплем, задрал морду — и тут же в нее врезалась пара тяжелых башмаков. Нос чудовища хрустнул, хлынула зеленовато-красная кровь. Норх пошатнулся, теряя равновесие, и попятился назад.

Ян, чей полет замедлился благодаря столкновению с врагом, приземлился среди мха и сорняков. Не дожидаясь, пока дыхание полностью восстановится, он старался вскочить на ноги, чтобы снова пуститься наутек.

Подняв голову, он увидел пятящегося норха. Чудище в этот момент ничего вокруг не замечало: глаза его заливала кровь из рассеченного лба. Зато Ян отлично видел, куда направляется его противник.

Прямиком к трясине!

Не тратя времени на раздумья, Ян ринулся навстречу норху. Подпрыгнув, он лягнул чудовище ногами в грудь, покрытую кольчугой. Толчок был несильный, но его хватило, чтобы опрокинуть и так уже нетвердо шагающего монстра в болотце, гостеприимно распахнувшее объятия навстречу такой увесистой поживе. Норх плюхнулся прямо в середину лужи и сразу же погрузился по пояс, изрыгая неразборчивые проклятия.

Ян поднялся и, отойдя на безопасное расстояние, стал наблюдать.

Норх, по— видимому, уже очухался в достаточной степени, чтобы оценить свое положение. Медленно, но неотвратимо его засасывало вглубь. Монстр забарахтался, пытаясь доплыть до берега или хотя бы удержаться на поверхности, но при каждом движении лишь погружался в трясину еще глубже, увлекаемый тяжелыми доспехами.

Наконец он оставил бесплодные усилия и замер, медленно скользя навстречу неизбежной гибели и сверля Яна тяжелым взглядом.

Ян как зачарованный не отрывал от него глаз, впервые за последнее время вздохнув спокойно.

В тот момент, когда трясина подобралась к горлу чудовища, глаза его внезапно вспыхнули каким-то надрывным светом. Похоже, он пережил некое озарение. Раздался хриплый и скорбный голос: «Если бы я только знал… Да я сжег бы мою нынешнюю жизнь дотла… Но раз поздно — принимай мое проклятие…»

Увы, монстр не успел окончить фразу — болотная жижа хлынула ему в пасть.

Рефлекторно задергавшись, норх тем самым лишь приблизил свой последний миг.

Ян, охваченный самыми противоречивыми чувствами, подобрал меч — единственное сохранившееся свидетельство появления норха в этой местности. Меч был кривым и походил скорее на ятаган. Серебряное лезвие его покрывали руны, выгравированные на металле каким-то неведомым Яну способом. Рукоятка была инкрустирована диковинными узорами из драгоценных камней — опалов, изумрудов, сапфиров.

Отдышавшись и собравшись с мыслями, Ян, все еще стоя возле ямы, разразился долгим приступом хохота. Он хихикал, фыркал, взвизгивал и хватался за живот.

Он победил! Первый раз в жизни — победил!

— Ага-а, паршивая харя! — завопил он, наклонившись над трясиной. — Ты уж подумал, что достал меня, да? Ну так знай: ты заслужил эту вонючую могилу за то, что убил Мрака! Ты уж решил, что я — трус, да? Что я побоялся вызвать тебя с твоими дружками на бой? Так знай, что я вызвал бы вас, если бы только не…

И тут из— под ряски, покрывавшей болото, внезапно высунулась скрюченная ручища. Пошевелив пальцами, она вцепилась в выступавший корень.

Едва успев что-то сообразить, Ян занес меч и рубанул. Кисть руки отвалилась. Трясина забурлила и покрылась пузырями. Окровавленная культя снова исчезла в глубине. Отрубленная кисть выползла на твердую почву и забилась в укромный уголок между двумя корнями.

Ян решил, что не стоит больше задерживаться в этом странном месте.

Когда норхи со своей прелестной пленницей пересекли границу, разделявшую Реальность и Сюрреальность, Порядочные Края и Земли Хаоса, провинцию Грогшир и Темный Круг, Аландра Достославная чуть не лопнула от отчаяния.

Она испытывала то же, что переживает человек, увидевший во сне кошмар и внезапно обнаруживший, что этот кошмар стократ реальнее любых ощущений наяву.

Подпрыгивая на спине лошади перед флегматичным норхом, Аландра чувствовала, как встречный ветер буквально липнет к рукам и лицу. Воздух здесь был насквозь пронизан бесхозной энергией и напоминал статическое электричество. Он топорщил волосы, бегал мурашками по спине, пробираясь под платье, и отплясывал сумасшедший танец на растрепанных нервах Аландры.

Да стоит ли удивляться, что она в один прекрасный день умаялась от такой жизни! Да, и сбежала! Можно ли винить ее за побег в надежде обрести более вменяемый способ существования? Моргшвин похитил Аландру из родных краев и убил ее отца, а затем объявил, что любит ее и собирается на ней жениться. И кто бы мог подумать, что на хрупкие плечи этой прекрасной леди ляжет такая непомерная ответственность?!

Позднее, уже заточив Аландру в своей мрачной цитадели, Моргшвин объяснил ей, что она — Ключ. А раз она Ключ, следовательно…

Раздался грохот копыт. Всадников галопом догоняла третья лошадь. Аландра извернулась, приподняла голову и ухитрилась бросить на нее взгляд. Это оказался скакун норха, которого послали покончить с тем косноязычным недомерком, что нарушил все планы Аландры.

Всадника на лошади не было.

Сердце пленницы вновь затрепетало надеждой. Возможно ли, что?…

Норх, державший Аландру поперек седла, поспешно натянул поводья и что-то рявкнул своему спутнику. Девушку обдало зловонное дыхание чудища. Проклятие!

Моргшвин еще поплатится за то, что послал за ней таких вот ублюдков… Аландра отомстит ему — отомстит, пускай изо всех своих слабых женских сил…

Норх окинул лошадь леденящим взглядом и проворчал:

— Этого-то я и боялся.

— Что? — Второй норх ухватил скакуна за гриву. — Ты боялся, брат Гробонос?

Интересно, чего же?

— Того уродца. Он не так-то прост, как кажется. Я узнал в нем… но нет!

Быть не может. Чернобронх еще нагонит нас, брат Грызноклык. Мы должны торопиться. Боевая задача — достичь Врат в рекордно короткий срок.

— Эй! — окликнула их Аландра. — Прошу прощения, но вы, похоже, забыли обо мне! О вашей бедной пленнице…

— Примите наши нижайшие извинения, о королева, — отозвался державший ее норх. — Что вам будет угодно?

— Мне угодно вон ту лошадь. Если с нами больше нет Чернобронха, то почему бы мне не занять его местечко в седле? Это было бы куда удобнее, и осмелюсь предположить, что Моргшвин не намерен лишать меня удобств и маленьких удовольствий. В конце концов я ведь его гордость и радость.

— Наш владыка Моргшвин, да продлится во веки веков его достохвальная тирания в Третьем квадранте Нижне-Нижайшего королевства, распорядился доставить вам как можно больше неудобств, о госпожа. Он более чем огорчен вашим неожиданным отбытием. Более чем огорчен!