— Видите ли, госпожа, дело в том, что география взбесилась. Похоже, наш мир перестал быть плоским и превратился во что-то такое… ну, короче, соединился концами. Я вижу лучше, чем вы.

— Верю тебе на слово. Алебастр. А где норхи? — спросила она.

— Мы здесь, о королева, — отозвался Гробонос. — Мы успокаиваем лошадей.

— Нам повезло, что мы остались в живых! Это было поистине величайшее колдовство! — заявил Грызноклык. — Горизонт неузнаваемо изменился!

Пыльная пелена на небе слегка рассеялась, и Аландра поняла, что Алебастр и норхи были правы. Подняв голову, она увидела, что земля загибается вверх и поднимается в небо, словно перекрученный потолок. Солнце только-только выглянуло из-за одного края причудливого карниза-горизонта и разогнало сумрак, что висел над той частью земли, где находился отряд.

— Возможно, мне все же не стоило пускаться в этот побег, — кротко заметила Аландра.

— Все пропало, — простонал Грызноклык и бросил на королеву Аландру яростный взгляд. — Брат, мы должны принести жертву, чтобы умилостивить богов!

— Недурная мысль, — ответил Гробонос. — Но ты забываешь, брат, о наших священных клятвах Моргшвину. Нам поручено доставить госпожу к нему — а не ликвидировать.

Грызноклык что-то досадливо пробурчал, но согласился.

— Но каким путем мы отправимся дальше? Ведь теперь между нами и замком господина непроходимая пропасть!

— Нам остается только ехать дальше, брат, и надеяться на удачу. — Уродливое угловатое лицо Гробоноса обратилось к Аландре. — Пора в путь, о королева. Нас ожидают долгие и многотрудные странствия.

— Сперва я должна посоветоваться с рунами! — непреклонно возразила Аландра.

— Советуйтесь с ними по дороге сколько угодно! — грозно проворчал норх. — И не вздумайте больше докучать нам, иначе мы передумаем и принесем вас в жертву!

— У этого парня богатая фантазия, — заметил Алебастр.

— Как ты думаешь, Алебастр, твой бывший хозяин, этот Кроули Нилрем, что вышвырнул тебя из дому, имеет какое-то отношение к этому катаклизму?

— Отследить событие Таких гигантских масштабов он просто обязан… но, сказать по правде, госпожа, он не настолько могуществен, чтобы послужить его причиной. Нет, госпожа, наши похитители совершенно правы: здесь поработала величайшая магия.

— Да, натворить такое не под силу простому чародею, — согласилась Аландра, зачарованно глядя на ужасный новый мир.

Годфри Пинкхэма никогда не мучили сомнения насчет того, какой жизненный путь уготовила ему судьба. Он был благородного происхождения: его отец приходился кузеном представителю рода Лисострелов, а мать была из числа потомков самого Единовластного Монарха. Этого было вполне достаточно. Детские годы Годфри посвятил двум занятиям: издевательству над своими менее везучими низкородными сверстниками и мечтам о немеркнущей славе, которая ждет его впереди. Размахивая деревянным мечом, он воображал, как пронзает бесчисленных драконов и грифонов и спасает целые толпы прекрасных дам, угодивших в беду.

Став пажом, Годфри постиг более утонченные нюансы рыцарской жизни, перенял от изящных придворных дам учтивые манеры и освоил хитроумнейшие приемы дворцовых интриг. Достигнув юношеского возраста, он сделался оруженосцем и быстро овладел законами борьбы за выживание в среде закаленных боями мужчин. И наконец, в возрасте девятнадцати лет Годфри превратился в сэра Годфри, будучи удостоен самим бароном великолепной церемонии посвящения в рыцари и придя в экстаз, сравнимый с видением Галахада, когда тому предстали толпы серафимов, херувимов и сам Господь Бог.

Прошло еще несколько лет. И ничего не случилось! Ни единой войны, ни одного похода, никаких угодивших в беду прекрасных дам. Только скучные турниры.

Сэр Годфри заскучал.

Он пошел к цыганке погадать на Таро. Та заявила, что доблестному рыцарю действительно предстоит избавить от беды прекрасную даму, причем это будет весьма важная особа, спасение которой принесет Годфри неимоверную славу и популярность.

Поэтому неудивительно, что, услышав о принцессе Аландре, Годфри воспользовался всем доступным ему политическим влиянием, чтобы возглавить спасательный отряд, направившийся в Темный Круг под руководством механической головы лорда Пугара. Неудивительно и то, что рыцарь так огорчился и расстроился из-за катастрофы, разразившейся еще до того, как отряд пересек зловещую границу Круга.

— Проклятие! — было первым его словом, когда Годфри очнулся и увидел, что шестеро его спутников валяются вокруг без сознания. — Что случилось?

Годфри Пинкхэм всегда отличался завидно упорядоченным мировоззрением, поэтому преображение ландшафта потрясло его до глубины души.

— О ужас! — простонал он. — Черная магия! — Рыцарь глубоко вздохнул и зажмурился, чтобы преодолеть головокружение. — Надо срочно спасать принцессу!

Обещанные катаклизмы уже начались!

Годфри обошел своих спутников, привел их в чувство и поставил на ноги.

— Надеюсь, в конце нас ждут груды сокровищ и бессмертная слава! — ворчал сэр Оскар Корноухский, садясь в седло.

Его поддержал целый хор дрожащих от страха голосов. Годфри подозревал, что лишь могучая рыцарственная инерция не дает им поджать хвост и броситься сломя голову домой, к мамочке.

— Вы что, не понимаете? — прикрикнул на них сэр Годфри. — Об этом походе будут сложены высокохудожественные легенды! — Впрочем, несмотря на всю торжественность своих слов, глава отряда был тоже не в силах преодолеть дрожь в голосе.

— Это верно, — согласился сэр Рональд Кроватт. — Но что проку нам в легендах, если мы все погибнем?

— Нас зовет долг, джентльмены, — сказал сэр Годфри. — Наш долг священен.

Поспорить с этим не смог никто из рыцарей: эту идею все они всосали с молоком матери.

— Может быть, этот Пугар объяснит нам что-нибудь или посоветует? — предположил; сэр Мяллори.

— Когда творились все те чудеса, он был в необщительном настроении, — заметил сэр Годфри. — Но я попытаюсь еще раз.

Ореховый ларчик лежал на земле. Сэр Годфри поднял его и откинул крышку.

Глаза головы были широко открыты.

— Какая-то неслабая хрень стряслась! — сообщил лорд Пугар. — Даже сквозь сонное заклятие чую.

— Ваши предчувствия справедливы, лорд Пугар, — отозвался Годфри и поднял говорящую голову так, чтобы она могла окинуть взглядом новый пейзаж. — Вы только взгляните!…

Стеклянные линзы механических глаз оглядели искореженный горизонт; механические брови нахмурились.

— Тля буду, ребята, — заявила голова наконец, — но только ни фига не понимаю. Трансформация, блин, такая, что аж слов нет!

— Нет ли у вас каких-либо предположений о том, что все это может означать и предвещать? — поинтересовался сэр Оскар Корноухский.

— Нет, — после секундного размышления ответил лорд Пугар. — Просто у этой, у структуры мира, шарики за палочки зашли.

— А то мы без вас не заметили! — съязвил сэр Мортимер Щитсон своим гнусавым — хорошо еще, что его густые висячие усы несколько приглушали неблагозвучие тембра, — голосом.

— Ишь какой! Еще пошути у меня, Нептун тебе в ноздрю! — воскликнул лорд Пугар, вновь обретя самомнение.

— Это как-то связано с принцессой Аландрой? — спросил Годфри, указав жестом на преображенный ландшафт.

— Да нет. Мухи отдельно — коньяк отдельно, — проворчал лорд Пугар. — Какая-то новая фигня, типа… вроде… блин, быть не может! Выходит, я тут погряз в мыслях о всяких там Аландрах, о полярности квадрантов и о Моргшвиновых кознях, а о главном позабыл?! Ох, сюда бы астролога толкового с эсхатологическим уклоном!

— О чем вы, лорд Пугар?…

— Не обращайте внимания, сэр Годфри, я об этом… о своем, о девичьем…

— Не значит ли это, что наш поход окончен? — с надеждой спросил сэр Рональд, украдкой поглядывая на ведущую к дому тропку.

— Еще чего, клянусь юбками Юпитера! Наоборот, его важность растет не по дням, а по часам! И если вам хоть сколько-нибудь дорого счастье вашего долбаного клочка земли, продолжайте путь и слушайте мои указания!