Не без юмора вспоминаю, как во время заседания одного из Ученых советов, в котором имею честь состоять и членов которого высоко ценю, ибо считаю представителями породы людей, являющейся надеждой человечества на пути к Венцу творения, высказал свой взгляд на морфологический облик человека. Естественно, начав с резкой и критичной самооценки своей внешности. Не скрою -- был поражен непониманием, более того -- реакцией обиды почти всех присутствующих. Разрядила обстановку пауза, во время которой мы смогли беспристрастно всмотреться и в себя, и друг в друга. Мудрый, сморщенный как высушенная груша миниатюрный аксакал от педагогики, обладающий не только фундаментальным запасом знаний, но и античным скепсисом, перевел взгляд с тощей как килька соседки, бесспорного авторитета в психологии, на маленького, напоминающего гнома солидного ученого, широко известного научной общественности работами по соотношении медицины и педагогики, мощные, как говорят спортсмены - накачанные бицепсы которого никак не монтировались с его габаритами, и выговорил задумчиво: " А ведь действительно!... ". В итоге раздался общий гомерический хохот как признак торжества острого и самокритичного ума мудрых и тонко чувствующих людей, отлично понимающих, что достоинство человека отнюдь не в форме бедер, не в размере полового члена или структуре черепа.
Нет, ни в прошлом, ни в настоящем не смог ищущий и плодотворный человеческий ум теоретически обосновать мысль о человеке как Венце творения только в системе координат морфологической системы мира. Здесь не помогли ни египетская магия чисел, ни вычисления пифагорейцев, ни расчеты божественного Леонардо да Винчи, ни линия красоты Хогарта, ни все классики компьютерного мышления современности. Но нарциссизм человеческой породы / если таковая существует как нечто единое / - фатален и неизменен от века к веку, о чем свидетельствует выработанный духом другой, параллельный, но отнюдь не тождественный рациональному пути способ поиска истины -- эмоциональный или художественно -- образный.
С того момента, когда первая пингвиниха рода человеческого / вспомните " Остров пингвинов " Анатоля Франса / накинула на свои узкие плечи шкуру, вызвав тем самым продолжающийся и поныне животный восторг самцов, переставших быть нормальными, а стало быть прекрасными животными, функция оформления, а иначе говоря -- эстетической маскировки морфологических недостатков человека стала едва ли не главной в искусстве. Да и не только в искусстве.
Наивный макияж предков заменила промышленность, опирающаяся на успехи современной химии. В отличие от животных у каждой человеческой особи свой, неповторимый и далеко не приятный запах, свой цвет волос и структура кожи -на помощь в борьбе с природой пришла та деятельность оформления, которую мы ныне называем парфюмерией и которая уже реально грозит нанести нашей среде обитания непоправимый и необратимый вред. Как мужчины, так и женщины не мыслят ныне своего повседневного бытия без паст, притираний, помад, лаков, кремов, превращающих их в стандартные размалеванные манекены. Впрочем, влияние химии на человека в перспективе также не изучено должным образом, но мне оно представляется роковым. На индивидуальном же уровне все изощрения косметологов способствуют лишь наивной маскировке морфологических качеств каждого человека, который он сам вдруг начинает оценивать как недостатки, как отступление от неведомо кем измышленного эталона.
Не найдя теоретического пути нормализации, то -- есть совершенствования человеческой натуры, ее морфологии через труд, спорт, медицинские ухищрения / подобные тем косметическим операциям, которым радостно подвергают себя дряхлеющие самки рода человеческого, тщетно пытающиеся остановить беспощадное время в наш якобы всесильный перед природой век /, люди создали бескрайний мир искусства, где главный лейтмотив -- осанна совершенству человеческой природы. Посмотрите, какую галерею красавцев и красавиц, относящихся к власть предержащим, но бывших в реальности почти уродами, оставила нам живопись нового времени! Но человек как был, так и остается в морфологическом отношении только голой обезьяной, лишенной какого бы то ни было единого, родового принципа физического совершенства. Таков и Цезарь, таков и бездомный бедолага в трущобах нынешнего мегаполиса.
Путая вполне наивно, но убежденно эстетический образ, создаваемый художественным творчеством, с индивидуальным человеческим прообразом, наивный в теоретическом отношении люди весьма часто возражают мне патетически, а то и с нескрываемой ненавистью, которая всегда является спутником истины, приводя примеры знаменитых див эстрады и модельерного бизнеса, голливудских звезд и очередных " мисс " - планеты, континета, государства, города и любого заштатного сельского поселка. Но совлекая мысленно и со здоровым цинизмом вместе с ними с живых манекенов -символические по значению одежды, знаки той или иной моды, поражающей ныне человечество похуже бубонной чумы, бессмысленные побрякушки -- украшения / от спицы в носу африканской красавицы до отягчающие мочко уха всевозможные золотые и позолоченные серьги /, убеждаюсь, что мои оппоненты -- поборники современной женской красоты довольно легко сдают свои " эстетические бастионы ".
И уж совсем трогательное единение возникает тогда, когда я предлагаю всех самых очаровательных с их точки зрения, а стало быть -- идеальных по совершенству в морфологическом плане человеческих особей женского пола раздеть до гола и вымыть в преотличной, всех равняющей русской бане. Среди подобных, лишенных какого бы то ни было макияжа и внешнего оформления тел кумиры женского пола, кинодивы и до предела амбициозные " всемирно известные " манекенщицы вдруг оказываются кривоногими, мослатыми, с непомерно широкими или со столь же непомерно узкими плечами и деформированной индивидуальным образом жизни головой, с сосками на нижней части живота, с обвислыми задами и с тупыми глазами. Не верите? Вспомните хотя бы унылые кинематографические сцены полового совокупления в ванных, душах, туалетах подобных записных красавиц -- и вы невольно согласитесь со мною. Здесь даже неодолимый мужской половой инстинкт / почему -- то именуемый сексом, хотя последний термин ничего иного, кроме генетического смешивания не означает /, украшающий бурным воображением даже чурбан или замочную скважину, не срабатывает.
