Утром, позавтракав в том же буфете гостиницы, Катюша с Надюшей собрались поехать к морю, на пляж. Они, вернее. Катюша осведомилась у буфетчика за стойкой, грузного и небритого мужчины, как можно проехать на пляж.

- Вы на пляж хотите? - поинтересовался небритый, засверкав золотыми зубами в улыбке. - А какой вам нужен? Он говорил с южным акцентом, но почему-то акцент этот оказался, если прислушиваться, явно не грузинского свойства. Сестрам казалось, что каждый порядочный кавказец должен непременно говорить именно с грузинским акцентом - к этой мысли их приучили фильмы по телевизору, в которых усатые кавказские люди говорили с характерным грузинским выговором. Да еще анекдоты. Рассказывая эти веселые анекдоты, приятели Катюши и Надюши в их родном городе подражали необычному говору "гэноцвале" - азербайджанцев, грузин, армян. Но тем не менее Катюше понравилось, как говорит буфетчик, и она некстати подумала, что если б он еще и брился, то было бы совсем неплохо.

- Нам что поближе, - сказала она, явно разочаровав буфетчика.

- Нет, дорогая, - возразил он неожиданно, будто лучше знал, куда им надо. - Который пляж поближе, тот плохой, мазут там бывает. Такие красивые барышни могут быть совсем черные от мазута. Нефть, понимаешь, нефть!..

- А куда же нам ехать? - огорчилась Надюша. - Чтоб без нефти?

- Куда? - удивился буфетчик, будто бы сроду не слыхал, ничего глупее этого вопроса, и, приговаривая, стал загибать свои толстые пальцы, так что по вытатуированным на них цифрам Катюша поняла, что он ее ровесник. - Во-первыхБильгя, во-вторых, - Бузовна, потом - Загульба, потом еще - Приморск... Сколько хочешь, дорогая, выбирай...

Сидевших за столиком рядом со стойкой буфета двух молодых людей лет тридцати - тридцати пяти на вид этот разговор заинтересовал, они стали подмигивать буфетчику за спиной сестер, выразительно показывали ему на них глазами, корчили рожи, и наконец, один из парней вмешался в разговор, не поднимаясь из-за столика, уставленного не менее чем дюжиной бутылок пива.

- Самый хороший пляж в Мардакянах, - сказал молодой человек, и Катюша вдруг вспомнила название поселка, в котором отдыхала винно-водочная Люська. Грэс. Отличный пляж.

- Да, да, правильно говорит, - поддержал его охотно буфетчик. - Мои друзья как раз собираются ехать на этот отличный пляж. Если хотите, они могут взять вас с собой.

- Да ну, что вы! - возразила Катюша. - Зачем им беспокоиться...

- Какое беспокойство, - обиженно отозвался молодой человек из-за стола; второй любитель пива пока хранил молчание, - мы же все равно на машине. Можем и вас взять с собой...

- Ну вот еще, завезете куда, а потом как мы будем возвращаться? простодушно заявила Надюша.

- Да что вы! - развел руками молодой человек и вроде бы обиделся на такое заявление. - Мы же тоже должны возвратиться вечером. Тебе ведь, - обратился он к молчавшему приятелю, - нужно быть к вечеру в городе? Да, Алик?

Молчаливый Алик кивнул и остался молчаливым. Катюша и Надюша нерешительно переглянулись.

- Ну как, Надюша, поедем, что ли?..

- Конечно, поедем! - отозвался приятель Алика. - Какие разговоры! Вы, кажется, тут живете?

- Ага, - ответила Катюша.

- На третьем этаже, - доверчиво сказала Надюша. - В номере...

- Идите за купальниками, - не дал ей договорить парень, - а мы здесь кое-чего возьмем закусить.

Такая неожиданная решительность и доброжелательность, обнаруженная серьезным с виду молодым человеком, отметала последние колебания сестер. Они поднялись к себе в номер, захватили купальники.

- Считай, повезло нам, - убедительно сказала Катюша сестре. - Так бы на автобусе, полном народу, в такую жарищу пришлось бы ехать, а так на машине прокатимся...

- Ребята все-таки незнакомые, вдруг чего... - неопределенно предположила Надюша.

- Да ну тебя, - отмахнулась Катюша, - съедят, что ли?.. Искупаемся в море и тут же назад...

- Нет, - задумчиво проговорила Надюша, - ребята вроде приличные, добрые, сами предложили довезти... Верно?

- Верно, верно, собирайся.

Катюша и Надюша спустились в буфет, где обнаружили только приятеля молчаливого Алика с охапкой свертков и бутылок.

- А где же ваш друг? - поинтересовалась Катюша.

- Он в машине ждет. Пошли.

Надюша озабоченно косилась на свертки в его руках, не решаясь что-то спросить.

- А вас-то как зовут? - опять поинтересовалась Катюша.

- Меня - Рафик, - с готовностью отозвался парень. - А вас?

- Ее - Надюша, а меня - Катюша.

- Вот и хорошо, - сказал Рафик. - Пойдемте.

По-русски он говорил бойко, почти без акцента, и это приятно удивило сестер и с первых же минут, как он раскрыл рот, оставило хорошее впечатление у Катюши и Надюши, ожидавших, что в Баку с местным населением придется в основном объясняться языком мимики и жестов.

Они вышли на улицу, залитую солнцем, где в желтых "Жигулях" сидел неразговорчивый Алик, уселись в машину, причем Рафик побросал все покупки на заднее сиденье между сестрами, и помчались с ветерком к синему морю и желтому песочку, о коих в последнее время навязчиво мечталось Катюше и Надюше.

- Не мог похуже лахудр пригласить, - обратился по дороге мрачно молчавший Алик к приятелю по-азербайджански.

- Э-э, - беспечно отмахнулся Рафик, - никто же нас там не увидит...

Он тоже говорил на азербайджанском, и потому Катюша посчитала своим долгом вмешаться, что и сделала фразой, заимствованной из репертуара многоопытной винно-водочной Люськи.

- Воспитанные люди в обществе женщин говорят на ил языке, - заявила она и уже по собственной инициативе прибавила: - Откуда нам знать, а вдруг вы нас ругаете?..

- Что вы! - живо отозвался Рафик. - Зачем нам вас ругать? Просто я спросил у Алика, хватит ли в баке бензина... Ведь нам и возвращаться потом придется.

- Тем более могли бы говорить по-русски, - резонно заметила Надюша.

Пляж, на который они приехали, оказался далеко не с желтым песочком, что представлялось в грезах сестрам весьма даже натурально, а совсем наоборот это был дикий, скалистый пляж, замусоренный и очень запущенный, где почти ни души не было, если не считать изредка попадавшихся на глаза купающихся, в основном парочек.

Эти парочки купались на солидном друг от друга расстоянии и, кажется, были этим вполне довольны. Во всяком случае, поползновений к сближению между ними не наблюдалось.

- Зато на этом пляже самая чистая вода, - успокоил Рафик несколько разволновавшихся сестер, начавших предъявлять претензии, - сами сейчас убедитесь, вода здесь чистая, как... как черт знает что...

Обещанная чистота воды несколько успокоила Катюшу и Надюшу, они влезли в свои купальники за ближайшим бугорком за неимением раздевалки, что на таком пляже показалось вполне естественным, окунулись разок-другой и впрямь в очень прозрачную - дно видать было - воду, и настроение у обеих заметно улучшилось. Искупавшись и позагорав вволю, то есть, как водится у приезжающих к морю, до солнечных волдырей, Катюша и Надюша вспомнили и о своем номере в гостинице, который с таким трудом им достался и который теперь каждую минуту боялись потерять (а вдруг их за что-нибудь выселят?), обнаружили, что голодны, что вроде бы вечереет, вроде бы солнышко хочет закатиться, висит, багровое, на краю моря, будто их ждет и сердится, что задержались, не дают ему идти спать.

- Пора и вернуться, - сказала Надюша.

- Да уж, умаялись, - лениво, разморенная водой и солнцем, поддержала сестру Катюша.

Но тут как раз обнаружилось, что Алик, который к тому времени сделался разговорчивым не хуже своего приятеля Рафика и очень симпатичным, неподалеку отсюда имеет дачу, где можно приготовить шашлык, они и мясом запаслись, кстати. Сестры нерешительно переглянулись, есть, однако, хотелось, да и ребята - оба веселые, гостеприимные, свои, как говорится, в доску - не внушали особых опасений, держались уважительно.

Дача при ближайшем знакомстве оказалась запущенным одноэтажным домиком с небольшим, почти голым, без деревьев, участком; в двух комнатах пахло затхлостью, матрацы на двух престарелых железных кроватях образца третьей пятилетки были сыроваты, а возле крошечного сухого бассейна во дворе лежало давно засохшее нечто, хотя тут же, в десяти шагах, имелся деревянный туалет с огромными щелями, заросший весь изнутри и снаружи паутиной. Короче, дача оказалась в весьма заброшенном состоянии, но шашлык, что приготовили Рафик с Аликом, поднял упавшее было настроение, показался сестрам изумительно вкусным, и водка летела птицей под жирный шашлычок, и по мере того как весело и непринужденно проходило застолье, вернее, застулье (потому что за неимением стола были сдвинуты три табуретки и один стул), по мере того как потреблялось спиртное и мир представал в ярчайших красках своих, несмотря на позднее время, и многообещающее что-то, таинственное висело в воздухе. По мере того, одним словом, как шло время, ребята становились Катюше и Надюше родней и ближе. Так что когда вдруг совершенно естественным образом из всей атмосферы дружелюбия и сердечности возникли поцелуи, поцелуи-поцелуйчики, то никто этому не удивился. В общем, подружились.