Следующим шагом была несложная операция, в результате которой в Леночкиной чашке с кофе оказалось некое совершенно безобидное снадобье. Кофе Леночка распивала постоянно и охотно угощала всех, кто забредал в библиотеку, меня, например, чем я и воспользовалась. Спустя полчаса Леночка почувствовала настоятельную потребность посетить дамскую комнату, а ещё через час поняла, что лучше бы ей отправиться домой, чтобы не носиться туда-сюда по коридору.

– Иди-ка домой, – посоветовала я ей. – Ты, наверно, что-нибудь не то съела. Опять салат в нашей столовке покупала?

– Ага… – со страдальческим видом ответила Леночка. – Ладно, пойду… Только Воблу предупрежу…

– Иди уж, – вздохнула я. – Я ей сама скажу, пусть она тебе на завтра отгул выпишет.

– Да я сама… – пробовала сопротивляться Леночка, но я была непреклонна.

– Ты что, хочешь, чтобы Эмма тебе полтора часа втолковывала, почему не стоит есть салат в нашей столовой? – поинтересовалась я. Леночка замотала головой, на лице её отразился неподдельный ужас. – Ну и иди себе. Я к Эмме зайду…

Разумеется, к Эмме Германовне я пойти и не подумала.

План мой строился на очень простом расчете: Эмма Германовна была полнейшим профаном в области магии, хоть и работала в ГМУ. Во всяком случае, она была не способна распознать иллюзию: в этом я убедилась, когда мне срочно потребовался учебник, а книг мне больше не выдавали – я и так набрала под завязку. Тогда я взяла читательский билет у однокурсницы, «надела» её облик и преспокойно получила требуемое. Эмма Германовна ничего не заподозрила, хотя знала всех студентов в лицо – память у неё была феноменальная.

Рано утром я в облике Леночки явилась на рабочее место. Первым делом я выслушала выговор за то, что вчера так безответственно покинула рабочее место, не дожидаясь окончания рабочего дня. Пришлось просить прощения и выслушивать длинную нотацию, после чего я с большим пониманием стала относиться к Леночкиной нелюбви к доброй, в общем-то, но чудовищно занудной пожилой женщине. Счастье еще, что я была закалена родительскими нравоучениями, а потому умела отключаться от произносимых речей, сохраняя на лице виноватое выражение и кивая в нужных местах. Впрочем, в конце концов, Эмма Германовна выговорилась и оставила меня в покое.

Я сидела на выдаче. Дело это было несложное, Леночка неоднократно рассказывала мне, по какой системе расставлены книги и как можно быстро отыскать нужную. Разумеется, я не забывала периодически отпрашиваться в буфет за булочками и то и дело наливать себе кофе. К обеду я налилась этим кофе чуть не по уши и задумалась над тем, как можно ежедневно пить этакую гадость в больших количествах. Наверно, у Леночки организм как-то иначе устроен, меня от растворимого кофе уже тошнило.

После обеденного перерыва наступило затишье. Первая смена уже отучилась, а сидеть в библиотеке после занятий никто не жаждал.

– Леночка, – снова завела Эмма Германовна. После дня, проведенного в её обществе, я стала еще лучше понимать Леночку. Последней следовало выписывать молоко за вредность. – Ну почему ты не хочешь учиться? Вот сидишь, читаешь какой-то глупый журнал…

Я и впрямь сосредоточенно изучала «Космополитен», от которого меня тошнило почище, чем от кофе. Но нужно же было поддерживать образ!

– Вот, полистай… – Эмма Германовна подсунула мне пухлый том. – Очень интересно!

Я вздохнула и покорно раскрыла книгу. Хм… «Травник»? Надо же, какое старое издание! В каталоге я такого не видела.

– Сегодня с шестого этажа принесли, а я не успела в хранилище отнести, – подтвердила мои подозрения Эмма Германовна. – Посмотришь – отнесешь, хорошо?

– Конечно, Эмма Германовна, – уныло ответила я. – Только…

– Опять код от сейфа забыла? – всплеснула она руками. – Леночка, ну нельзя же так!

Я покаянно вдохнула и сделала несчастное лицо.

– Вот, пишу тебе код на бумажке, – сказала Эмма Германовна. – Смотри, не потеряй!

Я поблагодарила и уткнулась в книгу. Это действительно был травник, но какой! Никаких нудных поучений и лирических отступлений, всё четко и ясно, растения нарисованы безо всяких стилизаций, вполне узнаваемо, даны подробные инструкции по применению тех или иных трав, дозировка… Я задумалась: а наша преподавательница народной медицины хоть когда-нибудь держала эту книгу в руках? Судя по той ахинее, что она обычно несет – вряд ли.

Я воровато оглянулась, не обнаружила поблизости Эммы Германовны, вынула из сумки маленький цифровой фотоаппаратик, родительский подарок на день рождения, и пересняла несколько особенно интересных страниц. Потом подумала и пересняла еще пару десятков. Неизвестно еще, удастся ли мне проникнуть в хранилище, а травник – вещь полезная даже в повседневной жизни.

К вечеру я засобиралась домой, как обычно делала Леночка, примерно за час до окончания рабочего дня. Эмма Германовна милостиво меня отпустила, обрадованная моим неожиданным интересом к народной медицине, и даже не вспомнила о том, что велела мне вернуть травник в хранилище. Разумеется, я никуда не ушла, а постаралась слиться со стеной в коридоре. Через полчаса мимо меня промаршировала Эмма Германовна, окинула меня взглядом, пробормотала что-то вроде «давно пора стены красить», заперла двери и ушла.

Я осталась в библиотеке одна. Было темно и довольно жутко.

Я достала из сумки фонарик – зажигать верхний свет я опасалась, чтобы не привлекать внимания (мало ли, кто бродит вечерами по университету, вдруг сторож увидит) – отыскала сейф, набрала любезно предоставленный мне Воблой код и извлекла ключ. Вернее, целую связку ключей, в том числе электронный – для отключения сигнализации.

Открывая дверь в хранилище, я чувствовала себя, как одна из жен Синей Бороды. Я, в общем-то, далеко не трусиха, но на этот раз глубоко внутри что-то вроде бы дрожало, а еще ощущалась противная слабость в ногах. Хотя, возможно, это были последствия чрезмерного употребления кофе в течение дня.

А в целом хранилище оказалось не таким уж особенным. Большое помещение было тесно заставлено стеллажами, забитыми книгами, проходы узкие, вдвоем там, пожалуй, и не разминуться. Побродив между стеллажами, я нашла ещё несколько старинных травников. Потом забрела в отдел… боевой магии! Во всяком случае, так значилось на табличке. Ничего себе, вот вам и заверения руководства о том, что ГМУ к боевой магии никакого отношения не имеет! Я сняла с полки один фолиант, другой, пролистала… но не поняла ни слова. Ладно бы там была написана какая-то абракадабра, заклинания все так звучат, но в этих книгах я не узнавала ни одной буквы!

Подавив горькое разочарование, я окинула взглядом хранилище и взяла в руки красивый том под названием «Флора и фауна Северных гор: мифы и реальность». Где располагались эти Северные горы, я не знала, но книга оказалась невероятно увлекательной. Я потратила на неё последние кадры – карта памяти фотоаппарата уже была переполнена, – и вышла из хранилища. Заперев дверь, я включила сигнализацию, убрала ключи в сейф и стала устраиваться на ночлег.

Спать на столе не очень удобно, опять же кофе, будь он неладен, меня здорово взбудоражил, поэтому я предалась размышлениям. Что ж, теперь я, по крайней мере, знаю, что не все в этих стенах маются дурью. На шестом этаже определенно занимаются чем-то серьёзным, но вот кто и чем именно? И как бы это выяснить? Я долго еще разрабатывала фантастические планы проникновения на шестой этаж, и в конце концов все-таки уснула…

Эмма Германовна пришла, как всегда, очень рано. Мне очень удачно удалось выскользнуть из библиотеки, даже не прибегая к иллюзии. Надеюсь, Леночка не слишком удивится, когда Эмма Германовна начнет хвалить её за проявленное вчера рвение и страсть к учебе. Решит ведь, что старушка подвинулась рассудком, но вслух не скажет, потому что постесняется. Разве только приятелям-студентам растреплет. А это нехорошо… Мало ли, кто до чего додумается! Жаль, я не озаботилась этим вопросом раньше. Всегда вот я так, сперва сделаю, потом думаю. Хотя оно того стоило…