Николаю Бердяеву принадлежит такое понятие, как гуманитарная вера. Владимир Вернадский записал однажды, что идея бессмертия может обойтись и без понятия Бога. Здесь я только добавлю: то же самое и - идея цели, вырабатываемой так или иначе в ходе эволюции человечества. Когда вопросы и ответы, следствия и причины фактически одновременны. И она, эта цель, сопоставимая с предназначением человечества, видится как пятое измерение мира. Пятое. Последнее ли?
По крайней мере, крепнет во мне убеждение, что мы вступаем в закат собственно экономической эпохи человечества. В преддверие иного поприща, где значение этого пятого измерения станет основным. "Багаж" культуры, накопленный человечеством, для этого и сейчас вполне достаточен.
Если, конечно, не держать его только в багажном вагоне.
25 февраля 1991 г.
ПОЧУВСТВОВАТЬ ГЛАВНОЕ В ГЛАВНОМ
Кто не знает в этой стране, что проблемы культуры у нас - вопрос чрезвычайно больной. Найдите такого человека. Не найти. Всякий скажет. Однако в переводе на язык проблемы это будет звучать: экономика у нас в кризисе, а культура - в загоне. В загоне, поскольку, все-таки, такие понятия, как кризис или даже упадок, к ней, по спокойному размышлению, не подходят. Это не про нее. Она, во-первых, больше нас с вами. Во-вторых, существует еще и как бы сама по себе. Реально, наглядно и представительно. Если приглядеться...
Это даже не дом, в котором мы живем, и следует переезжать в другой, когда этот окончательно обветшает. Это целая вселенная, сотворяемая из деталей, частиц и систем, взаимно проникающих друг в друга, не подверженных ни тлению, ни коррозии. Сегодня в России можно добавить - ни коррупции. Сюда входит все - от первой положительной эмоции до "последней" мировоззренческой категории, от первого художественного образа до последнего научного открытия. Можно что-то забыть, как забыли новые европейцы, что в античности днища кораблей обшивали металлом. Можно, будучи озабоченными, и новшество измыслить. Как в средние века испанцы опять наловчились тем же металлом одевать днища морских суден. Можно обнаружить принцип действия парового или иного двигателя, который еще не по зубам твоим соплеменникам, или высказать нечто, непонятое пока другими. Все равно это так или иначе остается в закромах культуры. И когда-нибудь да пригодится...
Наша земная жизнь без нас так или иначе замкнется в том или ином варианте истории. Культура же (как феномен, включающий в себя также и исторические труды) останется сама собою.
В сущности, все сказанное выше, тривиально.
Также тривиально и то, что не только одному отдельному человеку по ограниченности его возможностей, но и обществу по-настоящему пока не освоить наработанного культурой за тысячелетия. Отдельному человеку в определенном смысле проще. Недаром его создавали высшие силы по своему подобию. Общество же создал он сам. Не высшие силы. Современные общества во многом выступают хранителями накоплений культуры. Хранителями вольными или невольными, нормальными или не очень. Однако по крайней мере все-таки хранителями. И не от животной жадности, как собака на сене. А пожалуй, скорее от стихийного, интуитивного страха; спиной чувствуют: лишись оно, общество (да хоть и человечество), своих, - прежде всего гуманитарных, - сокровищ, - впереди только погибель. И правильно чувствуют. Что-нибудь вроде обшивки днищ суден металлом еще и вновь будет изобретено. Если успеется. А вот...
...Отдельный человек, вкусивший от плодов культуры, как бы он ни менялся, остается тем же, в сущности, человеком. Общество же, которое создавалось "всего лишь" человеками, овладей оно в целости своей хотя бы десятой частью гуманитарных сокровищ, которые ему же накопили и оставили лучшие его же гуманитарные личности - филологи, философы, поэты, прозаики, искусствоведы, художники, композиторы, учителя..., каковые сокровища общество так или иначе старается хранить, итак, овладей оно ими по-настоящему, и явится на свет совершенно иное общество.
Не требуется уж очень много воображения, чтобы представить подобное.
Бесспорно и то, что все созданное человеческим талантом, творческим поиском ума, души, духа, в конечном итоге обращено к любому из нас. Это наше. Такое наше, когда делить ничего не надо.
...В предпоследний перед 200-летием Пушкина день рождения этого великого русского поэта в Москве за спиной его памятника (с фасадной стороны шло традиционное официальное чествование), сгрудившись в митинговый круг, речи водили ампиловцы. Наряду с заявлениями по части разделить и распределить и даешь телевидение и здесь время от времени раздавалось - "Наш Пушкин".
Что касается телевидения, то его отдавать ампиловцам почему-то очень не хочется. Про Пушкина же они, в сущности, правы. Он их. Или, точнее, их тоже. Как и Шекспир, как и Данте. Хотя в случае с Данте сложнее. Долго объяснять придется, почему автор "Божественной комедии" принадлежит всем.
Наш Пушкин... Чего не отнимешь у ампиловцев, так это их непосредственности. И искренности... Я не имею в виду теперешних их вождей. С вождями повсюду следует быть осторожными. Мало ли что прячется под челками и иными прическами красноречивых руководителей.
Не в последнюю очередь эта непосредственность и привела в день рождения Пушкина левых радикалов к памятнику поэта. Почему не откликнуться. Отчего не побывать в своей среде, на своеобразных посиделках. Хоть бы и покричать, и расчувствоваться, и погрозить кулаками. Оно, конечно, пусть видят и слышат, однако любо-дорого и в кругу близких тебе побывать, душу потешить.
Я, разумеется, не к тому веду, что и остальные наши партии, не столь крайние, должны были бы обязательно обозначиться в такой день у знаменитого памятника. Совсем нет...
Однако, любопытный факт. Заранее, за время, достаточное для принятия какого-либо решения, общественно-политическое движение "Союз реалистов" в письмах обратилось к разным нашим партиям (Яблоко, КПРФ, Наш дом Россия, либерально-демократическая и другие) с предложением совместно отметить тем или иным образом день рождения великого российского поэта. Никто не откликнулся. Даже из вежливости ничего никто не ответил. Кроме Жириновского...
