– Несомненно, текст содержит особую шифрованную информацию, – волнуясь, объяснила Стелла. – Кстати, особыми знаками и значками не брезговал и автор «Золотого ключика»: «С поднятой лапой черепаха Тортила опустилась в воду» – это место зачем-то взято в кавычки, но не Парнасовым, а самим Алексеем Толстым. На что намекает сказочник, рисуя медлительную и подслеповатую Тортилу? Слепая и медлительная черепаха с поднятой лапой – ни дать ни взять сама Фемида! Поднятая лапа Тортилы и меч в руках Фемиды одинаково апеллируют к высшему Судье. Глаза Фемиды завязаны шарфом, да и старая черепаха тоже слаба глазами и в силу многих причин вечно опаздывает, отчего кармическое воздаяние за грехи часто откладывается на будущую жизнь.

Богиня Юстиция, в повязке и с мечом, изображена на одиннадцатой карте философской колоды. Ее название «Справедливость» или «Возмездие».

Одиннадцатый номер «Возмездия» связан с терактом одиннадцатого сентября 2002 года. В выборе даты теракта и места его проведения сказалась оккультная осведомленность его авторов. Его числовой код слишком похож на кабалистический ребус. Две башни Нью-Йоркского делового центра тоже образуют число одиннадцать. Одиннадцать плюс одиннадцать – это уже двадцать два. Ровно столько букв в алфавите каббалы, столько же карт в философской колоде. Двадцать два – число магическое…

– Во, во! Двадцать два бугая мяч по полю гоняют – такая магия, что от экрана не оторвешься! – поделился своей наивной догадкой Скиф.

– Вы правы, коллега, – поддержала его Стелла, – отделить случайные совпадения от умысла, действительно, сложно. Вот, например, в Древнем Египте тоже были двадцать два иерофанта – высших священников, по одному от одиннадцати южных и одиннадцати северных провинций. Мистическая подоплека футбола – игры, собирающей у экранов телевизоров миллиарды зрителей, проста: двадцать два иерофанта точными пасами решают судьбу земного шара на мистическом поле судьбы. Да и в «Откровении Иоанна Богослова», описывающем Апокалипсис, тоже двадцать две главы!

– Карты говорят о датах Апокалипсиса? – воскликнул Сельдерей.

Код грядущего Апокалипсиса не на шутку интриговал аналитические службы конторы, в которой подвизался Семен Семенович, и он бы дорого дал, чтобы узнать точную дату начала грядущих потрясений.

– Действительно, некая дата была прочитана алхимиком Фулканелли на постаменте мраморного креста, затерянного в Пиренеях, – подтвердила Стелла. – Эта дата совпадает с пророчествами буддийской Калачакры и последним годом календаря индейцев майя. По всем данным, этот день совпадает с нынешним Новым годом.

– И что все это значит? – насупился полковник.

– Только одно: мировая история была кое-кем закодирована несколько тысячелетий назад. И мир вынужден жить по древним шифровкам. Они программируют наше сознание и подсознание. Этой изощренной и сверхсложной культурой обладают секретные геополитические центры и закрытые сообщества, стремящиеся управлять миром. Они состоят на службе у правительств и режимов, но зачастую обращают свою мощь против собственных стран, как это было 11 сентября на Манхеттене. Оккультизм в этой игре вроде сильной политической карты. То же происходит и с загадочным пророчеством Фулканелли. В результате всех расшифровок его послания получается одна и та же дата.

– Соратники, до Апокалипсиса… тьфу, до Нового года два часа осталось! – осторожно напомнил Скиф.

– Праздник придется отложить, – отрезала Стелла, – Представьте, что в эту самую ночь, когда все народонаселение сидит у накрытых столов, бедняжка Буратино икает от голода на листе кувшинки. Именно это место выделено особым шрифтом, отсюда вывод: писатель жив, но он находится в заключении, и его морят голодом. Вокруг него полно стоячей воды, лягушек, раков и рыб. И ему грозит «Возмездие»!

– В зоопарке он, что ли? – усомнился Сельдерей.

– Скорее, в «ква-ква парке», – в очередной раз невпопад хихикнул Скиф.

– Точно! Он в Мерцаловском аквапарке! – зажглась внезапной догадкой Стелла. – Этот лягушатник построен при казино «Золотой ключ», и, если смотреть с высоты, он даже похож на черепаху, поднявшую голову. Парнасов дает нам четкие координаты и пугает сообщением о змеиной голове, хотя в реальности это всего лишь безобидный аквапарк в форме черепахи.

– Скорее в аквапарк! – скомандовала Стелла.

– Вы с ума сошли, до Нового года всего ничего! – Сельдерей по-детски расстроился, что не услышит очередного поздравления президента.

Внезапно лицо главного стратега слегка перекосилось на правую сторону, словно в ухе у него засвербел говорящий сверчок. Но это был не сверчок, а «жучок». Сельдерей крепко прижал ладонью мясистое ухо с таблеткой дальней радиосвязи. В слуховой канал главного разведчика был вмонтирован передатчик, и все донесения Сельдерей получал лично и незамедлительно.

– Троянский? Ник! Ну наконец-то! «Гидра» полыхает? Вот что, хватит отсиживаться, дуй в новый аквапарк! Шаман вышел на связь, – Сельдерей отер выступивший пот и пояснил: – Неделю в мышеловке продержали! Прокололся с новым агентом – «Троянский конь» оказался.

– Это я-то, Троянский-то конь?! – ревниво удивился Скиф.

– Посерьезней, соратники. Едем освобождать заложника. Если что, стреляем боевыми. Все, хлопцы, по коням!

– Облом! – осадил соратников Скиф. – В аквапарке сегодня закрытое мероприятие. Встреча Нового года на воде и представление «Океан иллюзий», – читал Скиф сообщение Интернета на дисплее мобильника. – Ровно в полночь планируется сюрприз!

– В полночь так в полночь! Сюрприз я им гарантирую! – проворчал Сельдерей.

Иван прилетел в Москву утром тридцатого декабря. Вызывать Шамана по мобильнику не имело смысла: все телефоны сотрудников «Гидры» прослушивались. Он до ночи поджидал Троянского в переулке позади мрачной коробки «Гидры», но так и не дождался. После осторожно караулил его у дома, но Шаман исчез.

Весь следующий день Иван пристально следил за распорядком «Гидры» и передвижениями ее шефа. Перед самым Новым годом шеф «Гидры» отбыл в аквапарак. Он больше не сомневался, что Троянского прячут в подвале «Гидры». С вечера все силы частного подразделения оказались стянуты к аквапарку.