Дик Джеймс предложил Мартину долю в компании «Northern Songs», и, если бы Джордж принял это предложение, он стал бы миллионером, но он не согласился из соображений этики и остался просто служащим компании EMI с заработной платой менее трех тысяч фунтов в год. С финансовой точки зрения, Мартин мало что извлек из феноменального успеха «Битлз», но, как он сам говорил, «по крайней мере, я испытывал глубокое удовлетворение». И вот теперь Маккартни бездумно, непреднамеренно лишил его и этого.

«She’s Leaving Home» была единственной песней «Битлз», партитуру к которой написал не Мартин. «Маккартни действительно думал, что не столь важно, кто будет заниматься этой работой - я или кто-то другой», - с горечью писал впоследствии Мартин. Маккартни, зараженный духом собственной деятельности, совершенно не обратил внимания на обиду, которую нанес Джорджу. Мартин упорно хранил молчание и только через двенадцать лет опубликовал воспоминания, в которых рассказал, насколько сильно обидел его этот случай.

«Это причинило ему боль, но у меня не было намерения обижать его», - сказал Маккартни. Пол считает «She’s Leaving Home» одной из своих лучших песен того периода, а Мартин вспоминает, что «это было одним из самых сильных огорчений в моей жизни». На это Маккартни холодно отвечает: «Что ж, пусть так считает, если это единственное огорчение, которое я причинил ему…»

Но если в начале работы над альбомом и возникали подобные инциденты, то Маккартни может справедливо возразить, что в случае с этим альбомом цель оправдывала средства, которыми действовал Пол.

В альбом входит тринадцать песен, если считать повтор песни «Sgt Pepper». Одна песня, «Within You, Without You», написана Харрисоном с использованием индийских мотивов. Мартин тактично назвал ее «несколько печальной». Леннону принадлежат три песни - «Lucy in the Sky with Diamonds», «Being for the Benefit of Mr Kite» и «Good Morning, Good Morning». Если бы не Пол, получилась бы просто маленькая пластинка, так как из оставшихся девяти песен восемь написаны Маккартни.

Завершает альбом песня «A Day in the Life» - психоделический гимн 60-х годов и последняя композиция гениального содружества Леннон-Маккартни. Джон и Пол еще продолжали оказывать влияние на творчество друг друга, добавляли друг другу какие-то строчки, меняли ритм, предлагали паузы и различные аранжировки. Леннон, например, вставил строчки о жестокости по отношению к женщине - «Я бываю жесток со своей женщиной и применяю физическую силу по отношению к любой женщине (я бил их), я не могу выразить себя и поэтому бью» - в песню «Getting Better», в основу которой Пол положил фразу «…это становится лучше». Однако они уже давно не садились вместе и не писали песен, такое эффективное партнерство уже умерло, и песня «A Day in the Life» воскресила его всего на один славный миг.

На Джона произвели сильное впечатление прочитанные в газете статьи о количестве выбоин на улицах Блэкберна и об одном счастливчике, который преуспел в делах и чья фотография в новом автомобиле была помещена в газете. Кроме того, в его памяти еще было свежо воспоминание о смерти наследника Гиннессов Тэйра Брауна, промчавшегося в Эрлз-Корт на своем спортивном «лотосе» на красный свет на скорости около ста десяти миль в час. У Леннона появилось три варианта, но их не удавалось связать вместе. У Маккартни имелась незаконченная песня, которую он написал под впечатлением воспоминаний о детстве: «…Я ехал в школу на автобусе, курил, а потом шел в класс и там засыпал под голос учителя». Пол заметил, что обе части «прекрасно подходят друг к другу».

Но как же соединить их вместе? Мартин поинтересовался у Леннона, Леннон порылся в воспаленном мозгу и ответил: «Я хотел бы услышать грандиозную вставку, которая начинается из ничего, а заканчивается концом света». Джон предложил Мартину нанять симфонический оркестр, но Мартин возразил, сказав, что симфоническому оркестру нужна более точная партитура, чем просто «конец света». «А почему?» - спросил Леннон. Оркестр все-таки был нанят, и Маккартни, который был мастером всякого рода церемоний, стал все обставлять по-своему.

Была снята большая студия номер 1, которая одна могла вместить целый оркестр (хотя в целях экономии Мартин урезал количество оркестрантов до сорока двух). Маккартни дал всем, включая Мартина, указание, что все должны являться на работу в вечерних костюмах, потому что это довольно «забавно». Музыканты в основном были люди среднего возраста, и, хотя, по словам Мартина, «это было глупое развлечение и пустая трата денег»; они прониклись духом этой игры и вошли в образ.

Шуты и придворные, ответственные за гардероб королей «Битлз», - Саймон Постума, Жози Лигер и Марийка Когер, - чья бесхитростность отнюдь не мешала им тянуть деньги со своих патронов, украсили оркестрантов блестками, смешными шляпами и прочими маскарадными атрибутами. Дэвид Маккаллум, бывший в свое время ведущим музыкантом Королевской филармонии, был с ярко-красным клоунским носом и бумажными очками, Эрик Грюнберг, некогда ведущий музыкант симфонического оркестра «Би-би-си», держал смычок своей скрипки громадной обезьяньей лапой. Как вспоминал Маккартни, «эффект был совершенно фантастический».

Фантастическим оказалось и звучание оркестра. Вместо того чтобы звучать как единое целое, музыкантов попросили забыть свой прошлый опыт и играть индивидуально. И если Леннону хотелось услышать «конец света», Маккартни был готов предложить ему это. Пол вспоминал: «Крещендо оркестра основывалось на идеях, которые я черпал у Штокхаузена и подобных ему абстракционистов».

Пол дал оркестру следующее указание: «Начинайте с самой низкой ноты, но постепенно, к концу пятнадцатого такта, вы должны быть уже на самой высокой ноте». Как они должны были это сделать, зависело уже от самих музыкантов, но в результате получилось сумасшедшее крещендо. «Это было очень интересно. Трубачи, всегда славившиеся пристрастием к индивидуальности, на ноту опережали всех. Струнные инструменты, как маленькие овечки, оглядывались друг на друга: «Ты берешь выше?» - «Да». - «Тогда и я беру выше». - «Еще немного выше?» - «Да». И все брали немного выше, очень деликатно вели свою партию, словно говоря друг другу: «Вы послушайте эти трубы… как они раскапризничались».