Впрочем, мне об этом беспокоиться не приходится. Выживу, значит – будут деньги, чтобы подлечиться, а не выживу, так и о желудке беспокоиться нечего. И вообще – столько людей этим питаются. Чем я лучше их?!

Аппетит был просто зверским. Уничтожив пельмени, я нашла в буфете вазочку с мятными леденцами в синей обертке. От леденцов метнулся таракан. Вот те на – тут еще эти мерзкие твари! Я пристыдила себя – застрелив в один день троих взрослых мужчин, глупо шарахаться от насекомого. Но таракан все равно уже успел скрыться.

– Я до тебя доберусь! – пообещала я ему. – Если только задержусь здесь подольше!

Взяла леденцы – дешевое лакомство детства, и конечно, фантик не оторвешь, и приходится сосать вместе с бумажными обрывками, а потом выплевывать их, если еще к зубам не прилипнут. Сладкое полезно для мозга, а мне нужно было соображать как можно лучше. Теперь, когда я обрела временное пристанище, следовало решить, что делать дальше.

Для начала я связалась с бабой Галей.

– Маркиза?! – ее голос был взволнован, что случалось так редко, что нетрудно было понять, ей уже известно обо всем или почти обо всем, что случилось сегодня.

– Да, я! – кратко подтвердила Анжелика и приготовилась выслушать гневную отповедь.

Но, к ее удивлению, баба Галя говорила очень тихо.

– Ты хоть знаешь, кого завалила?!

– Лагутина Андрея Всеволодовича, милицейскую шишку.

– А ты знаешь, что этот Лагутин из фээсбэшников?!

– Нет, – сказала Маркиза, помолчав. – А что?!

– Эх, девочка моя! – простонала баба Галя. – Ты, похоже, даже не понимаешь еще, во что вляпалась! Теперь за тебя возьмутся не только менты, но и комитетчики. Да и твои работодатели не оставят в покое. Как ты до сих пор жива, не понимаю?!

– Чудом! – ответила девушка и рассказала вкратце о своих приключениях.

– Ясно! – подытожила рассказ Галина. – Значит, кто тебе заказал Лагутина, ты не в курсе. Этого и следовало ожидать. Но из Конишевского я все соки выжму, ты не сомневайся. Найдем, кого он тебе, паскуда, сосватал. И тебя из этого дерьма постараемся вытащить, как бы трудно это ни было! Я брата подключу, хоть и не понравится ему это, конечно. Но тут, как говорится: сам погибай, а товарища выручай. А ты для нас, Анжелика, все равно что сестра!

Это был редкий случай, когда баба Галя назвала ее по имени. Видимо, приободрить ее хотела подруга по заключению, а вышло наоборот – девушка только еще больше расстроилась. Потому что почувствовала себя отрезанным ломтем. Теперь ведь даже с бабой Галей нельзя было встретиться – пока что это опасно.

– По телевидению уже передали твои приметы и оба имени – настоящее и вымышленное.

– Как они на меня так быстро вышли?!

– Ты меня об этом спрашиваешь?! – ответила Галина вопросом на вопрос. – Вероятно, заказчик твой постарался, точнее выясним позже. Фото у них есть, его тоже по телеку показывали, но очень плохое, похоже, то же самое, что было в объявлениях после твоего побега из колонии… Так что это все не вопрос. Паспорт тебе выправим новый, внешность можно изменить. Главное, сейчас не высовывайся!

Попрощались. Анжелика была не слишком обеспокоена успехами правоохранительных органов в плане ее идентификации. Хотя обилие информации, которым располагали в ГУВД, не могло не вызвать удивления. Однако помимо милиции был еще загадочный заказчик – Иван. Трудно было сказать, какими силами он располагает, но очевидно, что они не ограничивались теми двумя мужиками, которых Маркиза уложила возле стройки.

Нужны были деньги. С деньгами все можно. И переменить внешность, купить себе новую жизнь, и уехать на край света. Анжелика пересчитала деньги, которые вынула из сейфа в банке. Здесь было около пятидесяти тысяч. Рублей. Бумажками по тысяче. С голоду не помрешь, но и предпринять ничего не удастся.

Совещание в сестрорецком особняке Стилета было недолгим. Выслушав неприятные известия, старый законник несколько минут рвал и метал. Столько лет он старательно избегал всего, что могло бы вывести на него комитетчиков! Столько лет не давал им ни малейшего шанса подобраться к нему и его маленькой империи. Теперь все может рухнуть из-за Маркизы и ее самодеятельности.

Он нервно расхаживал по гостиной, Галина сидела в кресле, терпеливо дожидаясь, когда к нему вернется способность внятно излагать свои мысли.

– У меня было предчувствие, – сообщил он сестре, – что зря она приехала! Раз уж сунулась за границу, так надо было там и сидеть!

– Прекрати панику! – попросила Галина. – Тут решать надо, что делать дальше?!

– А ты понимаешь, – спросил ее брат, – что теперь всякий, кто станет ей помогать, окажется под ударом?!

– Мы уже под ударом, – рассудительно заметила Галина. – Если ее возьмет ФСБ, то докопается и до старых дел, даже если она будет молчать, как партизанка. У них ведь тоже спецы сидят. Есть разные специальные препараты, вроде наркотика правды… Да ты и сам знаешь! Так что, думай, брат. Бросаем ее на произвол судьбы?!

– За кого ты меня принимаешь?! – вздохнул Стилет.

Тут же в гостиную был вызван Кувалда. Преданный телохранитель и ближайший помощник Стилета внимательно выслушал подробные инструкции хозяина. Законник уже взял себя в руки:

– Конишевского сегодня у нас не было! Может, прячется, может, сбежать попытался! Поезжай к нему, да поосторожнее смотри на месте. Поосмотрительнее! Если вдруг все-таки окажется дома – сразу тащи сюда, и без рукоприкладства пока, это всегда успеется. Ну а коли сукин сын смылся – ищи! Хоть из под земли достань! Мне он нужен, ясно?!

– Ясно! – буркнул Кувалда.

Спустя пять минут машина с ним и еще двумя бойцами уже остановилась возле дома в Сестрорецке, где жил Конишевский. Один из парней перекрыл черный ход, второй остался ждать в машине. Кувалда поднялся на третий этаж. Нажал на звонок – пронзительная трель должна была и мертвого разбудить. На всякий случай Кувалда добавил несколько ударов, от которых, казалось, сотряслась не только дверь, но и весь старый дом. Однако в квартире стояла тишина.

Тогда он, оглядевшись, вытащил из кармана связку отмычек. В ранней юности Кувалде случалось не раз промышлять на жизнь квартирными кражами, пока не оказался он на куда более безопасной и выгодной службе у Стилета. Но и сейчас полученные знания могли оказаться полезными. То шеф куда-то засунет ключи от ящика стола, то одинокая соседка по лестнице притворится, будто с замком не может справиться, и зовет потом в благодарность за помощь на «палочку чая».

Замки у Конишевского были неплохие, но только один из них оказался заперт. Кувалда вскрыл его за пятнадцать секунд. Вторая, внутренняя, дверь и вовсе была не закрыта. В прихожей горел свет. Кувалда прикрыл за собой двери и огляделся. Было очень тихо. Он заглянул на кухню, а оттуда быстро прошел в комнаты, вытащив на всякий случай пистолет.

Конишевский сидел в кресле напротив раскрытого окна. Он был мертв – широкая рана зияла на его шее, перерезанной профессиональным точным ударом ножа. Кровью был пропитан шерстяной свитер и джинсы, ее тяжелый густой запах висел в воздухе. Глаза убитого закатились в предсмертном ужасе.

Кувалда почесал бритый затылок, выругался и достал мобильник, чтобы связаться с водителем доставившей его машины.

– Позови Витьку с черного хода! – распорядился Кувалда. – Нечего мозолить глаза соседям!

Потом он связался с хозяином, чтобы доложить обстановку. Стилет не был особенно удивлен произошедшим и только покачал головой.

– Все понял! Валите оттуда скорее, пока вас соседи не засекли! И так проблем хватает!

Оставшись одна в квартире нового знакомого, Маркиза наполнила ванну. Как и следовало ожидать, в шкафчике рядом с раковиной не было ничего, кроме одноразового станка, которым, судя по всему, пользовались далеко не единожды, да еще крема для бритья. Дешевый шампунь и раскисшее мыло дополняли краткий список имевшихся в наличии косметических средств. Степан явно был не из тех молодых людей, что половину дня посвящают уходу за своей внешностью.