Что он должен делать, если события происходят именно таким образом?

Да ничего – сейчас у него роль статиста, все делается без него, само собой, только в последний момент появится продавец, и все разрешится. Единственное, что от Даньки требуется – это остаться в живых, не попасть под случайную пулю или под колеса машины.

Но похоже, тут возможны сложности: рабочий в поезде, клерк в банке, да и полицейские – все ему рассказывали, что на этой планете что-то неправильное происходит: люди здесь по неизвестной причине сходят с ума и начинают убивать друг друга…

Ну и что?

Он знал достаточно людей, готовых убивать и без какого-либо психического заболевания – например, телохранитель Грома всегда огорчался, если кого-то убивали без его участия.

И в звездном десанте воины убивали любого без раздумий после жесткого обучения, он имел возможность Убедиться в этом на планете-тюрьме – после солдат осталась только горелая земля, словно никогда в этом месте ничего не было.

Убивать всех подряд, в том числе и своих сородичей, заложено в людях, досталось от наших предков-обезьян, только снежные волки никого не убивают без серьезной причины…

Об этом он может тоже не тревожиться – тот, кто придумал такую остроумную ловушку, наверняка учел и это, главное, не попасть случайно под руку какому-нибудь свихнувшемуся маньяку.

Возможно ли, что все события сплетаются вокруг него именно потому, что он притягивает к себе все беды? Данька фыркнул, отбрасывая это нелепое предположение, хотя что-то внутри него потеплело, показывая, что он близок к истине.

И с чего бы судьбе строить ему козни? Он всего лишь юноша, которого допекают прыщи, да еще он постоянно попадает из одной неприятности в другую…

Данька горестно простонал. Света в этом маленьком глухом помещении не было, и, конечно, ни единой щелки, через которую удалось бы заметить, куда его везут.

Учитывая размеры городка, а также скорость, с которой двигались, броневик направлялся на юго-западную окраину – как раз туда, где он видел терриконы пустой породы, вероятно, там и находились шахты.

“Нет, это точно из-за прыщей, – мрачно подумал Даниил. – Именно из-за них все меня воспринимают как сопливого мальчишку, которого легко обидеть, а не как звездного разведчика, за которым стоит вся мощь Земли, включая безжалостный десант, иначе кому бы пришло в голову менять файлы, отрезая мне пути на корабль?”

Он еще раз выругался и снова попытался найти более-менее удобное положение, в котором ему было бы не так больно, но тут бронеавтомобиль остановился.

Послышались тяжелые шаги, дверь кабинки открылась, и над ним нависло широкое лицо гомункулуса.

– Заснул, парень? – спросил охранник, хватая Даньку за шиворот и вытаскивая из машины. – Шевелись, тебя ждет твоя любимая работа.

Верзила крутанул его и бросил вниз лицом на пыльный твердый пластик, которым была покрыта площадь. Данька успел заметить во время падения высокое пластиковое здание и открывающуюся дверь. Человека, который оттуда вышел, не разглядел, только заметил, что тот высокого роста, не ниже обоих мутантов. А еще похвалил себя за то, что правильно догадался – привезли действительно к горам, успел увидеть далекое светило, пробившееся через зеленые тучи, зависшее прямо над вершиной.

– Кто это? – хмуро осведомился человек. – И где вы так долго мотались?

– Пришлось за этим мальчишкой ехать к полицейскому участку рядом со станцией, шеф, – начал оправдываться верзила. – Мы там и минуты не потеряли, скрутили парнишку, бросили в машину и тут же помчались обратно.

Данька попробовал перевернуться, но ему на спину опустилась тяжелая нога, прижавшая его к пластику, веса в гомункулусе явно было не меньше трехсот килограмм – так придавил, что даже воздух из легких выбил.

От недостатка кислорода даже закружилась голова. Данька застонал, и гомункулус смилостивился, давление на спину немного уменьшилось…

– На какого-то хлипкого мальчишку потратили почти час, – продолжил тот же скрипучий голос. – За это время можно было сделать многое…

– Не такой уж и хлипкий, скорее худой, в файлах сказано, что ему уже исполнилось шестнадцать, так что подрастет и мяса на кости наберет.

– Ладно, одобряю, ради такого, наверно, стоило потратить час. Как получилось, что его взяла полиция, а не вы?

– У нас компьютер барахлит. Сигнал получили от поисковика на станции о прибытии, но дальше местоположение не могли вычислить, пришлось копов напрягать. – Верзила хохотнул, – Но вообще-то он с самого начала был их клиентом, просто успел завербоваться к нам раньше, чем загреметь в тюрьму. Наш человек подписал с ним договор уже в полицейском участке…

– Понятно, отправить его вниз и передать, чтобы в штреке присматривали, хочу знать, как он осваивается, поясните, что мне он нужен живым и здоровым, по крайней мере первые два месяца…

– Так он же сирота, если и сдохнет, до него никому дела нет, зачем наших людей напрягать?

– Мне до него дело есть. Молодой он, если за ним проследить да помочь на первых порах, то он проживет не обычных полгода, а пять или шесть лет и с лихвой окупит все наши затраты, к тому же я собираюсь из него сделать бригадира, возрасту него подходящий. Приток людей в последнее время уменьшается, да и гибнет много. Выработка падает, а с нею и финансовые показатели…

– Понятно, шеф, только мы-то при чем? Все делаем, как вы говорите.

– Не все… Давно приказал узнать причину смертей. С медиками разговаривали?

– Они говорят, что шахтеры сходят с ума оттого, что мало видят света…

– А что, раньше они его больше видели? Десять, двадцать лет назад?

– Мы спросили – нам ответили. Медики в один голос говорят, что шахтеры психами становятся только от этого…

– Глупость какая, а с мальчишки глаз не спускать, чтобы отработал не меньше шести лет!

– Шесть лет – нереально, заболеет он и начнет всех убивать, такое происходит с каждым вторым, мы едва успеваем их отстреливать.

– Понятно… – Голос стал задумчив. – Свет, говорят, медики? Да нет… определенно глупость. А инженеры проанализировали, как я просил, в каком штреке больше всего сходит с ума людей?

– Кое-что им удалось выяснить, анализ показывает, что зараза идет с двенадцатого штрека – все заболевшие оттуда. Исключений нет, одни работали раньше, другие позже, но все маньяки побывали там…

– Вот-вот, так я и думал, причина в самом штреке – это хорошая новость! – Голос повеселел. – А медики, значит, на свет грешат, вот их бы и спросить надо, почему его только в двенадцатом штреке не хватает?

– Уже спрашивали – не знают, говорят, что ошибаются инженеры…

– Ничего они не ошибаются, лично мне это ясно – причина в штреке, но закрывать его нельзя, он самый богатый, лучшая руда там. Что ж, придется что-то делать, иначе у нас появятся проблемы с правительством. Хорошо бы туннель перекрыть железной стеной, а всех шахтеров оставить, все равно не жильцы. Да… пожалуй, надо так и сделать, те, кто сейчас там, оттуда больше никогда не выпускать, да еще собрать всех, кто там работал и пока не сошел с ума, тоже отправить вниз.

– Как же можно их там оставить? Шахтеры бунтовать начнут, у нас не тюрьма, незаконно это, копы узнают, проблемы будут.

– Это мои проблемы, с полицейскими и с правительством я как-нибудь сам разберусь, а ваше дело не думать, а выполнять мои распоряжения!

– Так шахтеры же друг друга поубивают в двенадцатом штреке. Кто тогда работать будет?

– Привезете еще, а за каждого новенького получите хорошую премию, так что вам даже прибыль будет…

– Тяжело стало новых рабочих набирать, никто не хочет трудиться на нашей шахте. Люди говорят, что мы нашли вход в ад, поэтому те, кто у нас работает, с ума сходят…

– Так… – Голос снова стал задумчивым. – Раз люди болеют только в двенадцатом штреке, то после того, как мы его изолируем, заболевших станет меньше. Люди со временем успокоятся, а если объявим о повышении зарплаты и о том, что удалось найти причину болезни, то в шахту снова пойдут. Медики каждому новенькому вколют какую-нибудь безвредную вакцину, и все будут счастливы…