Я думаю, товарищи, что надо прежде всего отвлечься от мелочей, от личных моментов и т. д. для того, чтобы разрешить интересующий нас вопрос о правом уклоне.

Есть ли у нас в партии правая, оппортунистическая опасность; существуют ли объективные условия, благоприятные для такой опасности; как бороться с этой опасностью, -вот какие вопросы стоят теперь перед нами.

Но мы не разрешим этого вопроса о правом уклоне, если не очистим его от всех тех мелочей и наносных элементов, которые облепили его и которые мешают нам понять существо вопроса.

Не прав Запольский, когда он думает, что вопрос о правом уклоне есть случайный вопрос. Он утверждает, что все дело здесь не в правом уклоне, а в склоке, в личных интригах и т.д. Допустим на минутку, что склока и личные интриги играют здесь некоторую роль, как и во всякой борьбе. Но объяснять все склокой и не видеть за склокой существа вопроса, - значит сойти с правильного, с марксистского пути.

Не может быть, чтобы такая большая, старая, сплоченная организация, какой несомненно является московская организация, могла быть всколыхнута снизу доверху и приведена в движение усилиями нескольких склочников или интриганов. Нет, товарищи, таких чудес не бывает на свете. Я уже не говорю о том, что нельзя так легко расценивать силу и мощь московской организации. Очевидно, что здесь действовали более глубокие причины, не имеющие ничего общего ни со склокой, ни с интригой.

Не прав также Фрунтов, который хотя и признает наличие правой опасности, но не считает ее достойной того, чтобы ею могли серьезно заниматься серьезные деловые люди. У него выходит так, что вопрос о правом уклоне есть предмет занятий крикунов, а не деловых людей. Я вполне понимаю Фрунтова, который до того поглощен повседневной практической работой, что ему некогда думать о перспективах нашего развития. Но это еще не значит, что мы должны узкий и деловой практицизм некоторых партийных работников превратить в догмат нашего строительства. Здоровое делячество - дело хорошее, но если оно теряет перспективы в работе и не подчиняет свою работу основной линии партии, - оно превращается в минус. А между тем нетрудно понять, что вопрос о правом уклоне есть вопрос об основной линии нашей партии, есть вопрос о том, правильна или неправильна та перспектива развития, которая дана нашей партией на XV съезде.

Не правы и те товарищи, которые при обсуждении проблемы о правом уклоне заостряют вопрос на лицах, представляющих правый уклон. Укажите нам правых или примиренцев, говорят они, назовите лиц, чтобы мы могли расправиться с ними. Это неправильная постановка вопроса. Лица, конечно, играют известную роль. Но дело тут не в лицах, а в тех условиях, в той обстановке, которые порождают правую опасность в партии. Можно отвести лиц, но это еще не значит, что мы тем самым подорвали корни правой опасности в нашей партии. Поэтому вопрос о лицах не решает дела, хотя и представляет несомненный интерес.

Нельзя не вспомнить, в связи с этим, об одном эпизоде в Одессе, имевшем место в конце 1919 и начале 1920 года, когда наши войска, прогнав деникинцев из Украины, добивали последние остатки деникинских войск в районе Одессы. Одна часть красноармейцев с остервенением искала тогда в Одессе Антанту, будучи уверена, что ежели они поймают ее, Антанту, то войне будет конец. (Общий смех.) Можно представить, что красноармейцы могли бы поймать кого-либо из представителей Антанты в Одессе. Но этим, конечно, не был бы решен вопрос об Антанте, так как корни Антанты лежат не в Одессе, хотя она и была тогда последней территорией деникинцев, а в мировом капитализме.

То же самое можно сказать о некоторых наших товарищах, которые в вопросе о правом уклоне заостряют дело на лицах, представляющих правый уклон, забывая об условиях, порождающих этот уклон.

Поэтому мы должны выяснить здесь прежде всего вопрос об условиях возникновения правого, а также “левого” (троцкистского) уклона от ленинской линии.

Правый уклон в коммунизме в условиях капитализма означает тенденцию, склонность одной части коммунистов, правда, не оформленную и, пожалуй, не осознанную еще, но все же склонность к отходу от революционной линии марксизма в сторону социал-демократии. Когда известные круги коммунистов отрицают целесообразность лозунга “класс против класса” в избирательной борьбе (Франция), или выступают против самостоятельных кандидатур от компартии (Англия), или не хотят заострять вопроса о борьбе с “левой” социал-демократией (Германия) и т.д. и т. п., - то это значит, что внутри компартий имеются люди, старающиеся приспособить коммунизм к социал-демократизму.

Победа правого уклона в компартиях капиталистических стран означала бы идейный разгром компартий и громадное усиление социал-демократизма. А что такое громадное усиление социал-демократизма? Это есть усиление и укрепление капитализма, ибо социал-демократия является главной опорой капитализма в рабочем классе.

Стало быть, победа правого уклона в компартиях капиталистических стран ведет к нарастанию условий, необходимых для сохранения капитализма.

Правый уклон в коммунизме в условиях советского развития , где капитализм уже свергнут, но где еще не вырваны его корни, означает тенденцию, склонность одной части коммунистов, правда, не оформленную и, пожалуй, еще не осознанную, но все же склонность к отходу от генеральной линии нашей партии в сторону буржуазной идеологии. Когда некоторые круги наших коммунистов пытаются тащить партию назад от решений XV съезда, отрицая необходимость наступления на капиталистические элементы деревни; или требуют свертывания нашей индустрии, считая нынешний темп быстрого ее развития гибельным для страны; или отрицают целесообразность ассигновок на колхозы и совхозы, считая их (ассигновки) выброшенными на ветер деньгами или отрицают целесообразность борьбы с бюрократизмом на базе самокритики, полагая, что самокритика расшатывает ваш аппарат; или требуют смягчения монополии внешней торговли и т. д. и т. п., - то это значит, что в рядах нашей партии имеются люди, которые пытаются приспособить, может быть, сами того не замечая, дело нашего социалистического строительства со вкусами потребностям “советской” буржуазии.