Вопрос о праве наций на свободное отделение непозволительно смешивать с вопросом об обязательности отделения нации в тот или иной момент. Этот вопрос партия пролетариата должна решать в каждом отдельном случае совершенно самостоятельно, в зависимости от обстановки. Признавая за угнетёнными народностями право на отделение, право решать свою политическую судьбу, мы не решаем тем самым вопроса о том, должны ли в данный момент отделиться такие-то нации от Российского государства. Я могу признать за нацией право отделиться, но это ещё не значит, что я её обязал это сделать. Народ имеет право отделиться, но он, в зависимости от условий, может и не воспользоваться этим правом. С нашей стороны остаётся, таким образом, свобода агитации за или против отделения, в зависимости от интересов пролетариата, от интересов пролетарской революции. Таким образом, вопрос об отделении разрешается в каждом отдельном случае самостоятельно, в зависимости от обстановки, и именно поэтому вопрос о признании права на отделение не следует смешивать с вопросом о целесообразности отделения при тех или иных условиях. Я лично высказался бы, например, против отделения Закавказья, принимая во внимание общее развитие в Закавказье и в России, известные условия борьбы пролетариата и пр. Но если бы народы Закавказья всё же потребовали отделения, то они, конечно, отделились бы, и они не встретили бы с нашей стороны противодействия. (Читает дальше текст резолюции.)
Далее. Как быть с теми народами, которые захотят остаться в рамках Российского государства? Если было среди народов недоверие к России, то оно питалось, прежде всего, политикой царизма. Раз царизма не стало, не стало его политики угнетения, должно ослабнуть недоверие, должно расти тяготение к России. Я думаю, что 9/10 народностей после свержения царизма не захотят отделиться. Поэтому партия предлагает устройство областных автономий для областей, которые не захотят отделиться и которые отличаются особенностями быта, языка, как, например, Закавказье, Туркестан, Украина. Географические границы таких автономных областей определяются самим населением сообразно с условиями хозяйства, быта и пр.
В противовес областной автономии существует другой план, который давным-давно рекомендуется Бундом и, прежде всего, Шпрингером и Бауэром, выставляющими принцип культурно-национальной автономии. Я считаю, что этот план для социал-демократии неприемлем. Сущность его состоит в следующем: Россия должна превратиться в союз наций, а нация — в союз лиц, стянутых в единое общество, независимо от того, в каких бы районах государства они ни жили. Все русские, все армяне и т. д. организуются в свои особые национальные союзы, независимо от территории, и уже потом вступают в союз наций всей России. План этот в высшей степени неудобен и нецелесообразен. Дело в том, что развитие капитализма рассеяло, оторвало от наций целые группы лиц, разбросанных по разным углам России. При национальной разбросанности, создавшейся в силу экономических условий, стягивать отдельных лиц данных наций — значит заниматься делом искусственной организации нации, конструированием нации. Заниматься же искусственным стягиванием людей в нации — значит стать на точку зрения национализма. Этот план, выдвинутый Бундом, не может быть одобрен социал-демократией. Он был отвергнут на конференции нашей партии в 1912 году и вообще, за исключением Бунда, не пользуется в социал-демократических кругах популярностью. Этот план называется иначе культурной автономией, потому что он выделяет из многообразных вопросов, интересующих нацию, круг вопросов культуры и передаёт их в руки национальных союзов. Исходным пунктом такого выделения является положение, что культура объединяет нации в единое целое. Предполагается, что в недрах нации имеются, с одной стороны, интересы, раскалывающие нацию, например, хозяйственные, и, с другой стороны, стягивающие её в одно целое, и такими именно вопросами являются вопросы культуры.
Наконец, остаётся вопрос о национальных меньшинствах. Их права должны быть ограждены специально. Поэтому партия требует полного равноправия по школьным, религиозным и др. вопросам, отмены всяких ограничений для нацменьшинств.
Есть § 9, устанавливающий равноправие наций. Условия, необходимые для его проведения, могут наступить только при полной демократизации всего общества.
Мы должны ещё решить вопрос о том, как организовать пролетариат разных наций в одну общую партию. Один план — рабочие организуются по национальностям,— сколько наций, столько и партий. Этот план был отвергнут социал-демократией. Практика показала, что организация пролетариата данного государства по национальностям ведёт только к гибели идеи классовой солидарности. Все пролетарии всех наций данного государства организуются в один нераздельный пролетарский коллектив.
Итак, наша точка зрения на национальный вопрос сводится к следующим положениям:
а) признание за народами права на отделение;
б) для народов, остающихся в пределах данного государства,— областная автономия;
в) для национальных меньшинств — особые законы, гарантирующие им свободное развитие;
г) для пролетариев всех национальностей данного государства — единый нераздельный пролетарский коллектив, единая партия.
3. ЗАКЛЮЧИТЕЛЬНОЕ СЛОВО ПО НАЦИОНАЛЬНОМУ ВОПРОСУ
29 апреля
Обе резолюции в общем и целом сходятся. Пятаков списал с нашей резолюции все пункты, кроме одного пункта — “признание права на отделение”. Одно из двух: либо мы отрицаем за нациями право на отделение, и это надо сказать прямо, либо мы не отрицаем этого права. Сейчас имеется движение в Финляндии, направленное в сторону обеспечения национальной свободы, имеется также борьба с ним Временного правительства. Возникает вопрос, кого поддерживать. Либо мы за политику Временного правительства, за насильственное удержание Финляндии и доведение её прав до минимума, и тогда мы аннексионисты, ибо мы льём воду на мельницу Временного правительства, либо мы за независимость Финляндии. Тут нужно определенно высказаться за одно или за другое, ограничиваться только констатированием прав невозможно.