Товарищи!

Снова встречаем мы девятое января - день, запечатленный кровью сотен наших братьев рабочих, 9 января 1905 года царь Николай Романов расстрелял за то, что они, мирные и безоружные, пришли к нему просить о лучшей жизни.

Восемь лет прошло с тех пор. Восемь долгих лет, в течение которых, кроме краткого мига блеснувшей свободы, все время страну нашу терзали и мучили царь и помещики!

Да и теперь, как раньше, в России расстреливают рабочих за мирную стачку - как это сделали на Лене. И теперь, как раньше, миллионы и миллионы крестьян доводят до голодовки - как это было в 1911 году. И теперь, как раньше, в царских тюрьмах пытают и издеваются над лучшими сынами народа, доводя их до массовых самоубийств - как то было недавно в Кутомаре, Алгачах и т. д. И теперь, как раньше, расстреливают по царскому суду матросов и солдат, требующих земли для крестьян и свободы для всего народа - как это было недавно с 17-ю черноморскими матросами. То Николай Романов, помещичьей милостью самодержец всероссийский, осуществляет свою власть, дарованную “от бога” и благословляемую синодскими злодеями в рясах и черносотенцами - Пуришкевичами и Хвостовыми.

По-прежнему в тисках своих душит Россию монархия Романовых, собирающаяся в этом году отпраздновать 300-летний юбилей своего кровавого владычества над нашей страной.

Но Россия уже не та забитая и покорная Россия, которая долгие годы, молча, стонала под игом Романовых. И прежде всего - не тот наш русский рабочий класс, идущий во главе всех борцов за свободу. И 9 января 1913 года мы встретим не согбенными, униженными рабами, а с поднятой головой, - сплоченной армией бойцов, которые чуют, которые знают, что вновь просыпается народная Россия, что лед контрреволюции разбит, что вновь тронулась река народного движения, что “за нами идет свежих ратников строй”...

Восемь лет! Как мало прожито, как много пережито... За это время мы видели три Государственных думы. Первые две, в которых большинство имели либералы, но в которых громко раздавались голоса рабочих и крестьян, царь разогнал, творя волю черносотенных помещиков. Третья Дума сама была черносотенной и в течение пяти лет работала вместе с царской шайкой над еще б6льшим закабалением и угнетением крестьян, рабочих - всей народной России.

За годы черной контрреволюции самую горькую чашу пришлось испить рабочему классу. С 1907 года, когда силам старого порядка удалось на время задавить революционное движение масс, рабочие стонут под двойным игом. Им безжалостнее всех мстит царская банда, И на них же обрушивается наступление капитала. Фабриканты и заводчики, пользуясь политической реакцией, шаг за шагом отбирают все, что завоевано рабочими с таким трудом, с такими жертвами. При помощи локаутов, под охраной жандармерии и полиции, хозяева увеличивают рабочий день, сокращают заработную плату, вводят старые порядки на фабриках и заводах.

Стиснувши зубы, рабочие молчат, Восьмой и девятый годы были годами наибольшего упоения черносотенцев своим торжеством и наибольшего упадка рабочего движения. Но уже летом 1910 года начинают возрождаться рабочие стачки. А конец 1911 года приносит активный протест десятков тысяч рабочих против того, что с.-д. депутаты II Думы, осужденные по провокации, остаются на каторге.

Массовое движение рабочих окончилось забастовкой 22 ноября 1907 года по поводу каторжного приговора над с.-д. депутатами И Думы. И массовое движение рабочих вновь возродилось в конце 1911 года опять-таки в связи с судьбой с.-д. депутатов II Думы, этих передовых борцов, этих героев рабочего класса, дело которых теперь продолжают рабочие депутаты IV Думы.

Оживление политической борьбы приносит с собой и оживление экономической борьбы рабочих. Политическая стачка питает экономическую и наоборот. Волна догоняет волну, и мощным потоком рабочее движение устремляется против твердынь монархии царя и самодержавия капитала. Все новые и новые слои рабочих просыпаются к новой жизни. Все более обширные массы вовлекаются в новую борьбу. Стачки по поводу донского расстрела, забастовки 1 мая, стачки протеста против лишения рабочих избирательных прав и стачка протеста против казни черноморских матросов привлекли около миллиона участников. Это были революционные стачки, стачки, пишущие на своем знамени: “Долой монархию Романовых, долой весь старый, прогнивший, душащий Россию помещичий строй!”

Ширится, растет революционное движение рабочих. Рабочий класс начинает будить к новой борьбе и другие слои населения. Все честное, все рвущееся к лучшей жизни начинает протестовать против насилий царской своры. Даже буржуазия ворчит, даже она недовольна полным и безраздельным господством Пуришкевичей.

Режим 3 июня никого и ничего не замирил. Все годы контрреволюции показали, что нет свободной жизни в России пока цела монархия Романовых, пока неприкосновенно господство помещиков.

Нарастает новая революция, в которой рабочий класс опять сыграет почетную роль вождя всей освободительной армии.

На знамени рабочего класса по-прежнему написаны три старых требования, из-за которых принесено так много жертв, из-за которых пролито столько крови.

8-часовой рабочий день - для рабочих!

Вся помещичья, царская и монастырская земля, без выкупа - для крестьян!

Демократическая республика - для всего народа?

Вокруг этих требований велась и ведется борьба в современной России, Их выдвинули рабочие и в недавние дни донских забастовок. Их выдвинет рабочий класс и 9 января.

Уже 9 января 1912 года рабочие в Петербурге, Риге, Николаеве пытались отметить стачками и демонстрациями. 9 января 1913 года мы сделаем это всюду - по всей России, 9 января 1905 года в крови рабочих родилась первая русская революция. Начало 1913 года пусть послужит преддверием второй революции в России. Дом Романовых, готовясь праздновать в 1913году свой 300-летний юбилей, собирается еще надолго устроиться на спине России. Скажем же 9 января 1913 года этой шайке:

Довольно! Долой монархию Романовых! Да здравствует демократическая республика!