Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Так, размышляя и занимаясь «высокой философией», Гадал и не заметил, как добрался до башни Магистра Книги. Поднявшись, он сразу пошел в библиотеку, надеясь застать Элинора там. И не ошибся – тот действительно по своему обыкновению читал какой-то толстый фолиант, делая короткие пометки на полях и прихлебывая свой любимый храргианский коньяк, стоявший перед ним в причудливой форме бокале. Гадал был в некотором смятении – ведь он снова сорвался и своими сегодняшними действиями мог сильно навредить старшему брату. Элинор, уже некоторое время смотревший на него, заметил нерешительность юноши и улыбнулся. Затем спросил:

– Ну, и чего же ты сегодня натворил?

– Ой, боюсь, что много чего… – вздохнул Гадал.

Он сел, тоже налил себе коньяку и начал подробно рассказывать о том, что случилось за этот безразмерный день. Маг внимательно слушал, иногда задавал уточняющие вопросы, но ничем не показывал своего отношения к услышанному. Закончив, юноша вздохнул и посмотрел на него, но Элинор довольно долго молчал, что-то обдумывая. Только после этого маг снова улыбнулся, и уже начавший нервничать Гадал несколько успокоился.

– В общем, ничего страшного, – отозвался маг, смотря на свечу через бокал. – То, что ты сразу же зарекомендовал себя гением – совсем даже неплохо. Теперь к тебе будут относиться иначе. Но и будут очень внимательно присматриваться. Ты учти это, пожалуйста, и удвой осторожность. Но не выходи из психологического образа гневливого юнца, это их несколько успокоит. Постарайся не совершать ошибок, мой мальчик.

– А что герцог? – спросил Гадал, удивленный тем, что старший брат не упомянул об этом.

– Да ничего, – ухмыльнулся Элинор. – Все законно. Он оказался таким идиотом, что осмелился оскорбить мага. Пусть даже только будущего, еще студиозуса. И получил свое. По заслугам подонку. Я и сам давно хотел прибить его, да все случая не выпадало – скот знал о моем отношении к нему и умело скрывался при моем приближении. Тот стражник правду сказал – тебе очень многие благодарны будут. Вот только Магистр Боли шипеть от злости будет, но и она не осмелится причинить вред студиозусу. Да и меня слишком уж боится.

– Но я ведь не из-за оскорбления его убил! – возмутился юноша. – Я рассказ Алнары вспомнил…

– А кому до этого какое дело, из-за чего именно ты его убил? – иронично спросил Магистр Книги. – Формальный повод – оскорбление. Для закона этого достаточно. А по поводу Алнары… Девочка хорошая, я давно к ней присматриваюсь. Но ее постоянные депрессии меня смущали. Я же не знал о их причинах.

– Она никак не может забыть… – глухо отозвался сжавший кулаки Гадал. – Ей каждую ночь снится…

– Неудивительно, – кивнул маг. – Но теперь, я думаю, это у нее пройдет. Ведь она видела виновника своих несчастий мертвым. Впрочем, там посмотрим. Сейчас нам не до нее. Важно другое.

– Что именно?

– Ты хоть понял, чем ты убил герцога?

– Огнем… – удивленно ответил юноша, пытаясь вспомнить свои действия.

– Нет, мой мальчик! – торжествующе заявил вставший на ноги Элинор. – Ты впервые в своей жизни смог дотянуться до Предела и использовать его силу. Поздравляю – сегодня ты родился заново! Родился, как маг Предела!

Гадал был несколько ошеломлен этим заявлением. Он снова начал вспоминать свои действия и понял, что огонь тогда действительно был какой-то не такой, странный по ощущениям. Вместо жара, он гнал по жилам ледышки, но горячие ледышки. Тогда юноша не обратил на эту странность внимания, не до того ему как-то было. Но теперь… Правда, отчетливо он запомнил только волну гнева, которая поднялась в нем, когда он понял, кто стоит перед ним. И он рассказал об этом Элинору.

– Все верно, – кинул тот. – Предел по настоящему пробуждается только от праведного гнева. Иначе попросту не бывает.

Они долго еще говорили о многом, обсуждали происшедшее и философствовали. Элинор показывал Гадалу элементарные преобразования Предела, который если уж однажды приходил к человеку, то оставался с ним на всю его жизнь. Юноша схватывал все на лету, ему очень нравилось, что при работе с Пределом почти не затрачивалась собственная энергия. Это было так необычно… Ему много пришлось поработать в этот вечер, но он работал с удовольствием и полной самоотдачей, мгновенно анализируя и сортируя новые знания. Гадал даже ухитрился прочесть после ухода Элинора еще пару книг по дифференциальной магоматике, правда, он не смог уже осмыслить их, а просто загрузил в память с тем, чтобы разобраться в прочитанном назавтра. Заснул он прямо в библиотеке, на кушетке, не раздеваясь, но зато с чувством выполненного долга. За что утром и был отчитан Магистром Книги, утверждавшим, что отдыхать нужно полноценно. Юноша уныло соглашался, оставаясь про себя при мнении, что дело важнее отдыха.

На скорую руку позавтракав, он ухватил пару книг и понесся к башне Магистра Боли, где и должны были состояться сегодняшние занятия. Гадал знал, что придется переносить пытки, но ради постижения Силы был готов на все, он понимал необходимость этого – слишком многое в человеке пробуждалось только под влиянием сильной боли. Этому необходимо было научиться. Научиться и использовать. Юноша не собирался упускать ни одну из сторон магии, какой бы жестокой и страшной она не была. Но он, конечно, боялся – боли он не любил, как некоторые из его знакомых еще во время рабства. Мимо мелькали улицы и мосты Колгарена, но Гадалу было не до них – он по дороге обдумывал линию поведения. И решил быть наглым до беспредельности, чтобы не выходить из образа оборзевшего щенка. У входа в башню он увидел всю свою группу. Впереди всех стояла сияющая Алнара. Когда юноша подошел, девушка вдруг опустилась перед ним на колени, схватила его руку и поцеловала.

– Встаньте! – изумленно воскликнул Гадал, вырывая свою руку у нее. – Вы что?!

– Спасибо вам… – сквозь слезы улыбалась ему она. – Я сегодня впервые за три года без кошмаров спала…

Гадал поднял Алнару на ноги и, достав платок, утер ей слезы. Девушка благодарно уткнулась ему подмышку, а юноше вдруг захотелось защитить ее от всего мира, дать ей все на свете, и он сильно удивился такому странному для него желанию. Остальные студиозусы тем временем окружили их и принялись аплодировать. Гадал даже растерялся, не понимая, с чего бы это они. Потом вспомнил свое вчерашнее поведение, и ему стало неловко.

264
{"b":"35876","o":1}