– Ну, и почему вы меня разбудить не соизволили? – спросил он.
– Надо же тебе когда ни когда и поспать вдоволь, старший брат, – состроил простодушную мину Кват.
Хранитель прыснул, смотря на его честное-честное лицо, махнул рукой и быстро зашагал по подвесным мосткам вокруг дворца Светоча Древа. Тот обычно ожидал своего сюзерена по утрам на противоположной стороне, куда идти было довольно таки долго. Йаарх почти не обращал внимания ни на перепархивающих с ветки на ветку невероятной расцветки птиц, ни на выращенные прямо из живых деревьев здания таких, порой, форм, что их можно было принять за наросты на деревьях или вообще непонятно за что. Хранитель был несколько озабочен потерей нескольких часов, потраченных на сон, ведь вчера ему говорили, что есть новости, а он отложил все на следующий день. Не обращал он никакого внимания и на ехидные ухмылки встречающихся ему аллорнов, лишь коротко кивая в ответ на их приветствия.
– Владыка! Подождите нас! – донеслось сзади.
– Йаарх обернулся и увидел несущихся со всех ног за ними Ниеллень с черноволосой подружкой, незнакомой ему. «Впрочем, откуда ты знаешь после этой ночи, знакома она тебе, или нет?..», – ехидно спросил он себя. Ниеллень после его ухода, по-видимому, быстро привела себя в порядок и припустила следом. Он остановился, и задыхающиеся девушки присоединились к его свите.
– Надо бы зайти за Мелрией, – сказал Махр. – Ей вчера плохо было.
– Плохо? А что с ней? – насторожился Хранитель. – Твой брат говорил мне, что рана у нее уже зажила…
Храл с интересом посмотрел на него, искренне не понимая, как это Владыка не знает того, что известно, кажется, уже всем…
– Но она же носит твоего ребенка… – с недоумением ответил воин.
Глаза Йаарха от подобной новости полезли на лоб.
– Но когда?.. Но как?.. – едва смог пролепетать он.
– Да в ту ночь, когда они потребовали исполнить их желание, после обряда… – все еще недоумевая, пояснил Махр. – А кроме нее, еще тридцать пять из них беременны.
Хранитель схватился за голову, боясь, как бы его волосы реально не стали дыбом. Вот уж чего он никогда не ожидал, так это того, что его однажды обрадуют новостью о тридцати шести наследниках, которые появятся на свет белый всего через три месяца. Его лицо было настолько удивленным, глаза столь квадратными, что все вокруг рассмеялись, а Кват добавил:
– Кстати, та служанка, что ты изнасиловал, между прочим, тоже…
Стыд плетью ожег Йаарха, и он вспомнил несчастную Тану такой, какой он ее тогда оставил – дрожащую, с закинутым на спину платьем и порванными панталончиками, со стекающей по ногам из напрочь разорванного влагалища кровью. Он закусил губу и отчаянно замычал, чувствуя, что краснеет. Кват досадливо хлопнул себя по лбу и обозвал идиотом. Но Хранитель Меча все же смог взять себя в руки. Но он дал самому себе слово, что возвращению предложит изнасилованной им девушке стать одной из его жен, может, она согласится, и он хоть так сможет хоть как-то искупить свою вину. Мелрия-то понятно, она всегда останется при нем, никуда он эту бессовестную девку не отпустит, слишком уж она мила его сердцу. А вот что делать с остальными? Их что, тоже в жены? Вот так-так… Многоженец чертов… «Ну ты же сам всегда мечтал о гареме, мой драгоценный, – насмешливо сказал Йаарх самому себе. – Вот и пользуйся возможностью…» Хихикнув, он задумался о том, что вполне мог бы создать себе гарем из женщин разных народов и типов внешности, многие за счастье почтут в такой гарем попасть. «В конце-то концов! – решил Йаарх. – Так и сделаю! Сколько можно притворяться тем, кем я не являюсь? Да, я развратный козел! Так надо и быть им, а не притворяться святошей…» По дороге он продолжал представлять себе, как подбирает женщин и девушек в этот гарем, и возбуждался от этих мыслей все сильнее и сильнее. Перед его взором мелькали негритянки, китаянки, голубокожие и все типы женщин Архра. Но ни одна из них не должна быть рабыней, только ее добровольное согласие. Это Хранитель постановил для себя твердо. Еще необходимо будет сделать так, чтобы у всех девушек из гарема была возможность заниматься любовью с кем хотят, когда хотят и сколько хотят. А не ждать покорно его милостей, как в гаремах восточных царей. И уж если какая полюбит кого-нибудь, то она должна иметь право уйти из гарема с достойным приданным и стать женой возлюбленного. «А особый гарем нужно будет создать из садисток, типа Риаллах… – даже облизнулся этой мысли Йаарх. – Это будет крайне интересно…»
Встряхнувшись от всех этих мыслей, Хранитель попросил Квата провести его к комнатам Мелрии, а остальным приказал ожидать его на месте. Воин повел его в сторону от дворца по путанице десятков пересекающихся узких мостков и мосточков, где вполне можно было заблудиться в два счета. Идти им пришлось минут пять, прежде чем они подошли к чему-то, что показалось Йаарху кроной огромного дерева. Но, увидев сбоку этого непонятного чего-то завесу, обычно заменяющую аллорнам дверь, он понял, что это таки жилое помещение и вошел. Кват остался ожидать снаружи. В комнате, куда попал Хранитель, царил зеленоватый, успокаивающий нервы полумрак, где-то на грани слышимости звучала флейта. Девушки он не увидел, но из ванной доносились какие-то странные звуки, и Йаарх забеспокоился. С минуту помявшись, он все же вошел туда. Мелрию рвало, она склонилась над обычным эльфийским деревянным унитазом, и вся выворачивалась в судорогах. Он растерялся и молча встал у нее за спиной. Девушка же, постепенно успокоившись, распрямилась, повернулась и хотела усесться на унитаз. Увидев в своей ванной Йаарха, она от неожиданности вздрогнула и не нашла ничего иного, как сказать:
– О, это вы, Владыка…
– Почему ты не сказала мне об этом, любимая моя девочка? – порывисто двинулся к ней мужчина.
– Любимая?.. – Мелрия мечтательно улыбнулась. – А чего же такого я тебе не сказала?
Йаарх подошел к обнаженной девушке, опустился перед ней на колени и нежно поцеловал низ ее живота. Затем поднял голову к лукаво заулыбавшейся Мелрии и с нежностью сказал ей:
– А вот об этом… О нашем ребенке…
– Разве ты не знал? – искренне удивилась она. – Да все вокруг, по-моему, давно знают…