А вот Женькины глаза нельзя объяснить ничем, кроме Братьев. Журналистика, конечно, уже давно ссучилась, но за своих чаще всего вступались. Своих чаще всего в обиду не давали. Женьку должны были привезти в Клинику, но говорить о том, что он столкнулся с Братьями, нельзя. Отсюда – командировка.

Вот такие пироги. Что будет с Женькой и с ним, Генрихом Францевичем Пфайфером?

Наверное, ничего. Скорее всего, ничего. Все будет нормально. Нужно только ждать. Терпеливо. Делать вид, что все нормально. Перебрать технику, а не раскачиваться на стуле. Заняться какой-нибудь работой.

– У меня уже есть работа, – сказал Ильин.

– Вы инспектор дорожного движения, – подсказал собеседник.

Ильин так и не предложил ему сесть. Этому раннему Гостю, как его про себя сразу же окрестил хозяин, еще повезло, что позвонил в дверной звонок уже после того, как Ильин принял душ и выпил свой кофе. Если бы Гость появился минут на двадцать раньше, все могло закончиться членовредительством: Ильин не выспался.

Всю ночь Ильина мучили… нет, не кошмары. Кошмары – это когда что-то страшное, непонятное и фантастическое преследует, наваливается на грудь, мешает дышать… А Ильина мучили воспоминания. И это было еще хуже.

…Стены, залитые кровью… кровь на руках… человек умирает рядом… Ильин приставляет к его голове пистолет и нажимает на спуск…

Это было на самом деле. Это вернулось вдруг, просочилось из глубины памяти, куда Ильин старательно запихнул все это.

В дверь позвонили, когда Ильин домыл посуду.

– Кто? – спросил Ильин, глянув в дверной глазок.

Система наружного наблюдения простому инспектору была не по карману.

– Игорь Андреевич? – спросил ранний Гость. – Нам нужно поговорить.

И это прозвучало настолько глупо, что Ильин открыл дверь.

– Можно я войду? – спросил Гость.

Невысокий, невыразительный, немолодой, неухоженный, нелепый мужичонка совершенно не вызывал опасений. Скорее жалость. Такому сразу же хотелось помочь.

– Входите, – сказал Ильин.

– Спасибо, – сказал Гость.

И вошел. Посторонился, прижавшись спиной к стене в крохотном коридорчике, давая возможность хозяину закрыть дверь.

Ильин, плавно закрыв дверь – смазанный замок еле слышно щелкнул, – улыбнулся дружелюбно и взял Гостя за горло. Левой рукой. И чуть придавил. Глаза Гостя округлились, потом закатились под лоб, и он наверняка бы упал, если б Ильин не удержал его на ногах.

Обморок прошел быстро, но Ильин успел проверить визитера на предмет лишнего в карманах и на теле. Лишнего не было. Вообще ничего не было в карманах. Ни ключей, ни денег, ни документов.

Одежда была не новая, но чистая. Пахла совершенно по-домашнему, даже, кажется, нафталином. Ворот рубахи – чистый, обувь – лишь слегка запыленная. Ничего странного.

Если бы Ильин знал, что на экране в помещении неподалеку он после мытья посуды отправился в комнату и читает книгу, сидя в кресле, он бы удивился. Но Ильин этого не знал.

Увидев, что Гость пришел в себя, Ильин прислонил его к стене и отступил на пару шагов.

– Добрый день, – тихо сказал Гость. – Очень рад с вами познакомиться.

– Ну? – спросил Ильин.

– Я хочу предложить вам работу, – сказал Гость.

Ильин хмыкнул и ушел в комнату, сел в кресло. Гостю сесть не предложил. Гость и не просил.

– У меня уже есть работа, – сказал Ильин.

– Вы инспектор дорожного движения.

– Не совсем. Я работаю в следственном отделе…

– Патруль, группа «Кот». Это ваш личный позывной. Вчера вы пытались перехватить некую группу, но вам помешали. Со вчерашнего дня вы в отпуске, совершенно неожиданном и непрошеном. – Голос у Гостя был невыразительный, но все слова произносились очень четко и внятно. – И я хочу предложить вам работу. Пока – в течение вашего отпуска, на все сорок дней.

Я в отпуске, хотел сказать Ильин, но промолчал. Ситуация получалась смешная, но, если честно, Ильин ожидал чего-то подобного. Он давно отвык от неожиданностей. Во всяком случае, в работе своего Управления.

Если тебя отправляют в отпуск – жди дополнительной работы. Но чтобы заказчик со стороны…

– Вы такой информированный человек… – Ильин говорил медленно, внимательно следя за собеседником. – Вы так много обо мне знаете…

Гость стоял неподвижно и даже, кажется, не дышал. Он был похож на манекен. Чуть-чуть, еле заметно подрагивал уголок рта. Ильина Гость не перебивал.

– А если я вас сейчас, согласно инструкции, обездвижу и вызову ребят из гестапо…

– Согласно инструкции, в случае попытки вербовки со стороны вы должны вступить в переговоры, сообщив при первой возможности своему руководству. Так что, беседуя со мной, вы не нарушаете ничего.

– А после окончания разговора…

– После окончания разговора вы сможете принять решение. – Гость даже чуть улыбнулся, тем самым дрожащим уголком рта. – Я могу продолжить?

– Продолжайте.

– Я хочу, чтобы вы нашли Грифа, – сказал Гость.

– Кто-то отобрал у него статус? – удивился Ильин. – Он теперь не свободный агент, номер лицензии три нуля пять?

– Он все еще агент.

– И тем не менее…

– И тем не менее. Найти.

– И…

– Вначале – найти.

– Да пошел ты! – искренне засмеялся Ильин.

Вот теперь все это вдруг превратилось в клоунаду – нелепую и несерьезную.

Ильин встал с кресла и вплотную подошел к Гостю. Тот даже не попытался отодвинуться. Зрачки чуть сузились – и все.

Все-таки боится, удовлетворенно подумал Ильин.

– Как только я найду – если найду – Грифа, мне нужно будет в первые же полторы секунды контакта его либо мочить, либо гасить. Времени на то, чтобы связываться с кем бы то ни было – с вами или с Господом Богом, – у меня не будет. Или он – или я.

– Я понимаю… – чуть кивнул Гость. – Хорошо понимаю. Он нужен мне для разговора.

Нам, подумал Ильин. Гость хотел сказать «нам». За ним, естественно, кто-то стоит. Осталось выяснить – кто. Или лучше не выяснять. Просто послать…

Но ведь Гриф…

– Я могу думать? – спросил Ильин.

– Вы можете поехать со мной. Чтобы не нарушать вашей инструкции, мы не будем прерывать нашу беседу. Пока мы болтаем, вам нет необходимости бежать с докладом.

– Ну да, – кивнул Ильин. – Поехать с вами в укромное место, где вы сможете разобрать мой изможденный организм на комплектующие?..

Ильин замолчал. Гость даже не шевельнулся, лишь снова чуть заметно дернулся уголок рта. Что-то коснулось шеи Ильина. Еле-еле.

Скользнуло по щеке к глазу.

Ильин стоял неподвижно. Гостя можно было не обыскивать в коридоре, нить все равно нельзя найти в теле человека. Даже глубокое сканирование не дает полной гарантии.

И ничто не может защитить от атакующей нити: ни яда, ни кислоты в ней нет, что-то происходит с нервной системой.

Ильин о нити слышал. Лешка даже врал, что видел одного носителя. Теперь вот и Ильин сподобился столкнуться.

– Если бы я хотел вас убить или захватить… – носитель улыбнулся, – я бы даже не стал входить в квартиру. Щелей в двери более чем достаточно.

Тонкая, словно паутина, нить сплелась перед глазами Ильина в сложный узел, распрямилась и втянулась под одежду Гостя, куда-то под кожу.

– Значит, – заключил Ильин, – поболтаем.

– Сейчас я занимаюсь тем же, чем занимался и до две тысячи седьмого года. Я преподаю физику в школе. Представьте себе. Да! Физику. Преподаю. И буду преподавать! И… А что вы прикажете мне делать? Торговать на рынке? Пойти в бизнес? Я уже сделал свой выбор еще в девяносто первом, когда все рухнуло. Тогда мне было еще сорок лет и был смысл менять жизнь. Друзья смеялись, манили заработками, а я решил, что останусь в школе. Буду учить детей. И я учил. Потому что физика– это… Она вечная, думал я, она – первооснова… Я и сейчас так думаю… Да, думаю. Несмотря ни на что! Только…

Позавчера на уроке из-за парты вдруг встал Никита… умный мальчик. Из обеспеченной семьи, но умный… немного развязный, правда, но это сейчас не самый страшный грех. Не самый… да… Так вот, Никита подошел к моему столу… класс затих… я сразу почувствовал, что сейчас будет нечто… это понятно сразу, когда такая тишина… Да… Никита подошел к моему столу и спросил… громко, четко, чтобы все слышали… Вот вы, Глеб Евгеньевич, спросил Никита, вы – преподаватель физики… Вы учите нас… Может, объясните, как это действует? И повесил прямо перед моим лицом в воздухе маленький шарик. Около сантиметра в диаметре. И что я должен был ему ответить? Начать рассказывать, что технологии Братьев опередили нашу науку? Об антигравитации и законах сохранения?..