– Да ты что! Зачем ломать, когда в руках ключи. А шуму сколько.

– Ключи-то есть, а толку что? Может, правду говорят про это дело?

– Про какое?

– Что у ней в квартире дух живет.

И тут Мотька шепчет мне:

– Быстро сыграй чего-нибудь!

Я кинулась к роялю и заиграла вальс Шопена.

Буквально через минуту в кабинет ввалилась Мотька, умирая от хохота, и заключила меня в объятья!

– Аська! Ура! Мы победили! Ты бы видела, как они дунули!

– А ты их разглядела?

– Да где там! Аська, как тебе в голову пришло закрыть замок?

– Понятия не имею!

И тут вдруг мне стало страшно. Задним числом, как говорится. Ноги у меня затряслись, и я чуть не свалилась со стула.

– Аська! Ты чего?

– Мотька, а ведь ужас как страшно было!

– Что-то не похоже, что ты очень уж испугалась.

– Еще как! А ты?

– Надо думать – влезли ночью в чужую квартиру – и без того спятить можно, а тут еще, здрасьте вам, настоящие воры пожаловали!

– Повезло, однако, Альбине! Как ты думаешь, они уже не вернутся?

– Сегодня? Нет! Они так драпали!

– Вообще-то надо бы предупредить Альбину, чтобы замки сменила.

– Интересное кино! Как это ты ее предупредишь – знаете, Альбина Федоровна, вот когда мы в вашей квартире прохлаждались, к вам воры лезли, но мы их не пустили, так, что ли?

И тут все напряжение этой ночи дало себя знать – мы хохотали так, что слышно было, наверное, даже на лестнице. Мы выли, икали, задыхались, держались за животы. Так продолжалось довольно долго.

– Аська, – взяла наконец себя в руки Мотька. – По-моему, нам пора мотать отсюда.

– А дух?

– А что дух? Никакого духа сегодня явно не было.

– Нет, все-таки в рояль мы должны заглянуть.

И, махнув на все рукой, мы зажгли свет в кабинете, открыли рояль и тщательно все внутри осмотрели. Разумеется, мы ничего там не обнаружили.

– Все, Матильда, хватит, пошли домой. Это ведь тоже еще не так просто – незаметно выйти, запереть все замки и открыть нашу квартиру. Только я сначала должна попить, а то умру.

– И я, у меня от всех событий в горле пересохло.

Погасив свет в кабинете, мы отправились в кухню. Дрожащими руками я схватила кружку с сушилки и налила воды, Мотька последовала моему примеру, поднесла кружку к губам и… В этот момент раздался звонок в дверь. Забытый нами Лорд громко взлаял, а мы с перепугу обе выронили кружки. Ну и ночка! Мы кинулись к двери, и я глянула в глазок. Он был темный. Значит, кто-то намеренно его закрыл. Час от часу не легче! Неужели вернулись ворюги? Звонок повторился, и тут вдруг Мотька спросила, понизив голос:

– Кто там?

– Альбина, милочка, у тебя выпить не найдется? Это я, Лёнчик!

Лёнчик был известный всему двору пьянчужка, вполне добродушный.

– Нет, – продолжала Мотька, – ничего у меня нет, ступай с богом, Лёнчик, поздно уже.

Я чуть со смеху не лопнула. Мотька говорила с Альбиниными интонациями.

– Ладно, ладно, простите великодушно, ухожу, смиренно ретируюсь!

Я посмотрела в глазок и увидела, что он направился к нашей двери. Черт побери, как же нам теперь домой попасть?

Наконец Лёнчику надоело звонить в пустую квартиру и он стал спускаться по лестнице.

– Мотька, линяем, а то еще кто-нибудь явится!

– Погоди, надо забрать свечки!

Мы тщательно собрали все свое имущество, начисто позабыв о разбитых кружках на кухне.

И вот наконец мы дома! Силы наши на исходе. Мы едва доплетаемся до постелей. Но уснуть не можем.

– Чтоб я еще когда-нибудь полезла в чужую квартиру – да ни в жисть! – говорит Мотька.

– Да уж, удовольствие ниже среднего! Хотя, Матильда, мы с тобой предотвратили настоящее преступление.

– Что да, то да! Вот вычислить бы еще этих ворюг!

– Да как мы их вычислим, и потом, это вообще не наше дело. Нам бы как-нибудь предупредить Альбину, чтобы замки сменила. Какая она ни есть, а все-таки жалко, если ее ограбят!

– Еще бы! Но все же кое-что нам об этих ворюгах известно.

– Что?

– Одного из них зовут Гриней, значит, скорее всего, Григорием.

– Да, и еще кое-что – они явно из местных, раз про духа слышали.

– Верно. А ты, Аська, думаешь, они могут еще сунуться к Альбине?

– Думаю, да, только теперь они полезут днем.

– Почему?

– А днем духи спят.

– Но днем ведь очень опасно!

– Ну и что! Мало ли бывает дневных ограблений!

– И что нам делать?

– Не знаю. Хотя нет, знаю. Давай днем будем сами приглядывать, а послезавтра дед приезжает, вот с ним и посоветуемся.

– Это, конечно, хорошо, но как мы сможем вдвоем следить за квартирой Ненормы? У нас ведь и другие дела есть.

– Придется посвятить в это дело кого-нибудь еще, только не говорить, конечно, что мы в чужую квартиру лазали.

– Нет, нельзя, пойми, что же мы скажем, откуда нам про это все известно?

– Скажем, что случайно слышали разговор.

– И любой дурак нас спросит, почему мы в милицию не заявили.

– Знаешь что, Матильда, давай спать, утро вечера мудренее.

– Тоже верно.

Утром мы проснулись от пронзительных воплей.

– Тата! Тата! – вопила Ненорма. – У меня в квартире кто-то был.

– О Господи, – вздохнула мама, которая торопливо пила на кухне кофе – ей пора было идти в театр. – Что там еще у тебя?

– Вообрази, на кухне две разбитые вдребезги кружки!

– Что-нибудь пропало?

– Кажется, нет, самое ценное я проверила – все на месте.

– Ну так бог с ними, с кружками! Чай, не севрский фарфор.

– Да, но кто их мог разбить?

– Может, дух решил промочить горло, а тут прокричал петух, вот он и выронил кружку…

– Да ну тебя, Тата, вечно ты с шуточками…

– А у тебя вечно какие-нибудь таинственные происшествия. Да ты небось сама плохо поставила их на сушилку, а где-нибудь что-нибудь тряхнуло, вот они и свалились.

– С водой?

– Почему с водой?

– Потому что осколки лежат в луже.

– Ну, тогда я не знаю, извини, мне пора в театр. Кстати, может, подбросишь меня?

– Ох, прости, Таточка, я сейчас никак не могу.

Ну и поганка же эта Ненорма! А мы еще собираемся охранять ее квартиру. И тут меня осенило.

– Мотька, давай подкинем Альбине письмо, как в собаке Баскервилей, вырезанное из газет: так, мол, и так, вашу квартиру собираются ограбить, поменяйте замки. И все. Пусть сама чешется, а то как ей надо, так мама все бросай, а как подвезти маму в театр на машине, так она, видите ли, занята! Не желаю я тратить время на такую дуру.

Тут к нам заглянула тетя Липа.

– Проснулись, сони? Подымайтесь и идите завтракать.

– Спасибо, тетя Липа, только мне бежать надо, – сказала Мотька.

– Да съешь что-нибудь и беги себе.

– Нет, спасибо, я уже опаздываю, – сказала Мотька, влезая в куртку, и шепнула мне: – Я нынче сама с газетами справлюсь, а ты ищи пока подходящие слова. А ничего мы с кружками лажанулись, а?

И Мотька умчалась. Наскоро перекусив, я взялась за газеты. Надо сказать, что управилась я в какие-нибудь полчаса. Все газеты были полны криминальной хроники и полезных советов, как защитить свою квартиру. В результате получилось такое послание: «Вашу квартиру намереваются ограбить. Срочно поменяйте замки». Надев перчатки, я взяла лист бумаги из дедушкиного стола, вырезала слова из газет и аккуратно наклеила на бумагу. Затем в перчатках же я сложила листок и сунула в карман куртки.

– Тетя Липа, я пошла гулять, – крикнула я и бросилась бегом вниз, к почтовым ящикам. Там никого не было. Рукой в перчатке я собралась уже опустить листок в Альбинин ящик, но решила сперва показать его Мотьке.

Навстречу мне попались две девчонки из нашего класса, Ляля и Верочка. Верочка – первая красавица в классе, несусветная воображала.

– Слушай, Монахова, – сказала она нараспев, – это правда, что в вашем доме какие-то привидения завелись?

– Сущая правда.

– И, говорят, ты их сама видела?