– Может, и так! Но все равно… Это не папины сигареты и не Сашины.

– Ну, ты чутконос! Махрой, что ли, надымили?

– Махрой не махрой, но близко к тому!

– Ладно, все равно делать нечего, заодно и квартиру погляжу, я там еще не был.

– Ух, какое место! – присвистнул Петька. – Красотища!

Они поднялись на четвертый этаж. Стас открыл дверь ключом.

– Ну и холодрыга! – поежился Петька. Воздух в квартире был свежим.

– Форточка открыта! – с ходу определил Стас и бросился в кухню. – Так и есть! Но только, Петро, я точно помню: когда мы уходили, тетя Витя все окна проверила! Она еще сказала – если не закрыть окна, дождем может залить паркет, и он отсыреет!

– Погоди, Стас, ты, что же, считаешь, что сюда кто-то ходит? Но зачем?

– Вот это я и хотел бы узнать!

– Проще пареной репы, – усмехнулся Петька.

– Что ты имеешь в виду?

– Во-первых, можно тут ночью засаду устроить, а можно – просто сменить замки.

– Ну, сидеть тут ночью в засаде мне, честно говоря, неохота, а вот замки поменять… Это стоит сделать!

– А давай прямо сейчас. Тут недалеко есть магазин, где продают классные замки!

– На классные замки нужно много бабок!

– Это да! И потом инструментов у нас нет.

– И инструментов нет, – кивнул Стас.

– Отложим до завтра, – предложил Петька. – Поговори с отцом, с глазу на глаз, объясни, что хорошо бы поменять замок – тебе, мол, кажется, что сюда кто-то ходит. Вот он тебе и даст бабки.

– Да, наверное, так и нужно сделать!

– Стасик, а не могла форточка сама по себе открыться?

– Как это сама по себе?

– Ну, допустим, она была только прикрыта, а ветром ее распахнуло. Вполне возможный вариант! Вы же не ощупывали все шпингалеты? Просто поглядели, закрыто или нет? Так ведь?

– Вообще-то да!

– Вот видишь, может, это все просто фигня.

– Думаешь?

– Ага! Ну, сам посуди – кому и зачем сюда таскаться? Ничего не тронуто, все ваши обои на месте, краска цела… Если только дух какого-нибудь прежнего жильца сюда таскается дышать воздухом родной квартиры… Но дух, извини меня, не курит. И уж точно не проветривает квартиру.

Стас рассмеялся.

– Наверное, ты прав, Петруччио! Просто у меня уже крыша едет.

– Не исключено! Так что, будем замки менять?

– Да нет, наверное, пока не стоит. Ты очень доходчиво все разъяснил. Действительно чепуха!

– А квартирка – класс! Просто пампасы какие-то! Ты надеешься, что мы за две недели управимся?

– Надеюсь, но даже если мы только две комнаты сделаем, тоже неплохо будет.

– Жалко, конечно, что вы переезжаете… Но такую квартиру грех упустить. А вообще у меня уже руки чешутся. Кстати, а что с полами делать будем? – с интересом спросил Петька.

– С полами? А что с ними делают? Отциклюем и покроем лаком!

– Ни в коем случае!

– Почему? – удивился Стас.

– Да ты глянь, какой тут паркет! Его же годами мастикой натирали! Невооруженным глазом видно!

– Ну и что?

– Жалко! Его надо вымыть с металлической стружкой и снова натереть мастикой! Купите электрополотер – и дело с концом!

– Ну, это не мне решать, а Саше! И потом, кто это у нас ползать по паркету будет, натирать его этой мастикой? Тетя Витя? Или Дашка?

– Ты, – засмеялся Петька.

– Спасибо тебе, друг!

– Как хочешь! Просто я знаю, что мама раз в два года циклевала полы и покрывала лаком, а потом ей это надоело, она отциклевала их и покрыла хорошей мастикой. Теперь я раз в неделю прохожусь по квартире с электрополотером – и все дела!

– Петька, я уже сказал: это не ко мне!

– Ладно, я сам поговорю с тетей Сашей! Ну чего, пошли, что ли?

– Пошли! Хотя постой, я еще раз проверю все замки на окнах! Так, порядок! Теперь можно идти.

– Стас, я что подумал… Тут ведь форточка наружу открывается. Вряд ли ее могло ветром распахнуть.

– Здрасьте, я ваша тетя! И что теперь?

– А то, что это все меняет! Я, дурак набитый, сразу этого не учел!

– Ну и что ты предлагаешь? – с непонятным раздражением осведомился Стас.

– Все-таки поменять замки! Береженого бог бережет!

– Тьфу ты, черт! Слушай, Петруччио, с тобой прямо как на качелях. Туда-сюда! Туда-сюда! Аж тошнит!

– Это я, старик, растренировался. Больше месяца нечем заняться.

– Петька, а тебе не надоело? Да еще тебя ранили?

– Не ранили, а зацепили. Это пустяк! И потом, понимаешь, Стас, я все больше убеждаюсь в том, что хочу стать сыщиком.

– Так тебе мама и позволит после той истории. Жди-дожидайся!

– А что я, совсем дурак? Неужели я ей это скажу?

– Но как же?

– Я просто поступлю себе на юридический факультет МГУ. Это очень теперь престижно считается, и мама будет в восторге. А уж какую я себе специальность выберу… Это мое личное дело! – заявил Петька… – Ну что, пошли?

– Пошли, – сказал Стас. На душе у него было муторно. Никакой ясности этот визит в пустую квартиру не принес.

Инна оказалась невысокой, худенькой, почти прозрачной, с негустыми светлыми волосами и яркими синими глазами.

«Фарфоровая кукла!» – определила про себя Даша. Хотя куклы, как правило, довольно пухлые.

– Вот, познакомьтесь! – сказала Оля. – Это Даша, а это Инна!

– Привет! – весело поздоровалась Даша с худенькой девочкой, стараясь улыбкой подбодрить ее.

– Инка, ты обедала? – на всякий случай спросила Оля.

– Обедала! А вы из одного класса?

– Да, вот так мне повезло! Сразу подругу нашла! Инна, я уже все Даше рассказала, она хочет кое-что выяснить…

– Что? – испуганно спросила та.

– Кто тебе это сказал? И при каких обстоятельствах? – начала допрос Даша.

– Одна женщина…

– Какая женщина? Ты ее знаешь?

– Нет, не знаю. Первый раз видела!

– Давно это было?

– Первого сентября! Она меня у школы подкараулила… После уроков.

– А потом ты ее видела?

– Нет.

– А маме своей ты ничего не говорила?

– Нет, что ты, я боюсь!

– Слушай, Инна, а папа твой… Он тоже ненастоящий?

– Папа? Нет, про папу она ничего не говорила! – Лицо Инны так побледнело, что Даша испугалась. – А ты думаешь, что…

– Я только спросила…

– Нет, про папу она ничего не говорила!

– Инна, а ты можешь сейчас точно вспомнить, как это было? В деталях? Как она выглядела, эта женщина, как вела себя?

– Попробую вспомнить… – наморщила лобик Инна. – Ну, я вышла из школы с Юркой Зубковым, он в нашем подъезде живет… И вдруг подходит ко мне она – невысокая, красивая, в белом костюме с лиловой блузкой… И губы лиловатой помадой намазаны… И спрашивает: «Ты Инна Киселева?» Я говорю: «Да, я». – «Можно мне с тобой поговорить? Наедине?» – «Можно», – отвечаю. Юрка сразу смекнул, что он тут лишний, и убежал. А она отвела меня в сторонку и говорит: «Инночка, я хочу тебе только добра! Ты уже большая девочка, и пришло время тебе узнать, что твоя мама тебе неродная!» Ну, я от неожиданности рот открыла, стою, смотрю на нее, как баран на новые ворота, и даже спросить ничего не могу! Просто язык не поворачивается. А она продолжает: «Я знаю, что Любовь Марковна тебя любит, хорошо воспитывает, но правду все равно надо знать! Нет ничего тайного, что не стало бы явным!» Она как-то странно засмеялась, повернулась на каблуках и пошла. А я стою как дура и не знаю, что мне делать. Вот и все!

– Даш, ну что ты на это скажешь? – спросила Оля. – Мне кажется, что это больше всего похоже на месть.

– И ты права! Я тоже так думаю. Вот что, Инна, плюнь и разотри. Это явное вранье! Просто кто-то решил попортить нервы твоей маме. А ты молодчина, что ничего ей не сказала. Скорее всего это просто вранье!

– Я подумала, что… может, эта женщина – моя настоящая мама?

– Настоящая мама? Ерунда! Зачем настоящей маме портить жизнь своей дочке?

– А если она хочет таким образом ее вернуть? – предположила Оля.