– Это да! – засмеялась Даша. – Ничего, Крузик внесет разумное начало.

– Знаешь, сестренка, почему-то мне эта идея с собаками кажется не очень перспективной.

– Но ведь за что-то надо уцепиться? И потом, пока мы будем за собачниками наблюдать, можем попутно и еще что-то приметить.

– Вот как бы шпион, или кто он там, не заметил слишком пристального интереса к собакам своего подъезда!

– И что ты предлагаешь? Пристально интересоваться всеми собаками нашего дома для отвода глаз?

– Нет, конечно… Но, наверное, существует еще какой-то путь…

– Ну, путей тут до фига и больше… Дежурить у мусоропровода, заявить в ментуру, установить видеокамеру…

– Стоп! – воскликнул Стас.

– Ты что?

– Эх, если бы добыть видеокамеру ночного видения…

– И установить в мусорке?

– Именно! Тогда бы мы…

– Что?

– Мы бы увидели…

– Что бы мы увидели? – насмешливо осведомилась Даша.

– Не что, а кого!

– Ни фига! Тех, кого бы мы увидели, Петька с Крузом и так видели! А вот того, кто что-то бросает в мусоропровод, мы бы опять не увидели!

– Да, действительно, – почесал в затылке Стас. – Но мы хотя бы увидели…

– Стасик, у тебя что, есть такая камера?

– Нет, но, в принципе, можно было бы достать…

– Незачем!

– Думаешь?

– Уверена!

– Значит, завтра по утряночке пойдем с песиками дружбу заводить? – скептически покачал головой Стас.

– Начнем с этого, а там поглядим…

– Значит, я должен закорешиться с балериной и Кукурузой. Попробую. Таксы вообще-то мне нравятся!

– Мне тоже!

Кирилл Хованский проснулся ни свет ни заря, словно от толчка, и мигом бросился к окну. Оглядел двор: не видать ли где Виктора. Ах черт, сегодня же воскресенье! Погодка хуже некуда, снег выпал, подтаяло, а к утру опять все замерзло – значит, Виктор должен быть поблизости, уж хотя бы солью посыпать двор он обязан. И тут же Кирилл его увидел. Виктор и впрямь тащил за собой ручную тележку, на которой стоял большой мешок с солью. Не прошло и трех минут, как Кирилл выскочил во двор и со всех ног бросился к дворнику:

– Привет, Виктор!

– Привет, салага! Чего не спишь? У вас же нынче не просто воскресенье, а каникулы! Отпуск, по-нашему!

– Виктор, у меня к тебе просьба! Понимаешь, я тут одну штукенцию случайно в мусоропровод спустил…

– Прими мои поздравления, – хихикнул дворник.

– Ты мне ключ от камеры не дашь, я поищу?

– А что ж ты туда отправил, а?

– Понимаешь, я вчера часы отцовские взял поносить и забыл… А когда мама меня послала ведро вынести, я их уронил… Может, я поищу, пока отец не проснулся, а?

– Что ж, поищи, поищи, а то отец задницу-то надерет! На вот, возьми ключ! Только как ты голыми-то руками в этом дерьмище возиться будешь, а? Пошли, я тебе рукавицы дам! Только чтоб без глупостей!

– Спасибо, выручил!

Кирилл схватил рукавицы, ключ и побежал к камере, отпер дверь, юркнул в камеру. Задержав дыхание, чтобы не дышать вонью, аккуратно сделал слепок, на всякий случай протер рукавицей ключ, чтобы Виктор не заметил следов пластилина, потом достал из кармана заранее приготовленные часы, еще раз подивился небрезгливости шпионов и с довольным видом выскочил во двор. Запер дверь и помчался к Виктору.

– Неужто нашел? Быстро ты управился!

– Спасибо, Виктор! Нашел! Вот они!

– Хорошие часики.

– Ага, швейцарские! Я их почти сразу увидал, даже рыться почти не пришлось!

– Значит, везучий ты! Тут недавно одна дамочка колечко искала… Ищи-свищи! Обещала сто долларов дать, если я найду. Я бы и рад, но…

– Сто долларов? Дорогое, наверное, колечко-то было!

– Надо думать! Давай, Кирюха, беги до дому, а то спохватятся твои-то!

– Еще раз спасибо!

– Не за что!

Кирилл не спеша двинулся к подъезду, внимательно ко всему приглядываясь. Ему безумно, до боли в животе, хотелось первым обнаружить шпиона!

– Кирик, – встретила его в прихожей мама, – ты куда бегал?

– Да я… Просто воздухом подышать захотелось! – ничего умнее не придумал он.

– Воздухом? – крайне удивилась мама.

– Да, душно чего-то было…

– А ты не заболел, Кирик?

Мама пощупала лоб.

– Температуры нет. Тогда, наверное, воздух свободы вскружил тебе голову! – засмеялась мама. – Ну что, опять ляжешь или проголодался?

– Проголодался, только я сперва душ приму!

– Давай-давай! А то от тебя почему-то странно пахнет…

– Ага, я в собачью кучу случайно вляпался…

И он поспешил в ванную. «Да, работка, врать приходится на каждом шагу!» Стоя под душем, он обдумывал, где бы найти мастерскую, чтобы работала в воскресенье. Ну ничего, он потом позвонит Петьке и посоветуется с ним. Квитко иногда знает самые неожиданные вещи.

Петьку разбудила мама:

– Сыночка, тебя к телефону.

– Кто? – сквозь сон спросил Петька.

– Кирюша Хованский. У него какое-то срочное дело! Я не хотела тебя будить, но вообще-то уже одиннадцатый час.

Петька схватил трубку.

– Хованщина, ты?

– Ну!

– Чего у тебя?

– Ты случайно не в курсе, где в воскресенье можно ключ заказать?

– Какой ключ, ты офонарел с утра пораньше?

– Ты даешь, Квитко! Забыл, что ли?

– Ох, да… Ты что, уже слепок добыл? – понизил голос Петька.

– Добыл, представь себе!

– Молоток, Хованщина! А еще какие новости?

– Да попытался вчера вечером с нашим соседом разговориться…

– Ну и как?

– А никак! Единственное, что я узнал, так это что у Джека Лондона в «Майкле, брате Джерри» описан как раз ирландский терьер.

– И все?

– И все!

– Не много, но кое-что! Лиха беда начало, Хованский! Это первый шаг…

– А второй как сделать, может, ты знаешь?

– Пока нет, а там посмотрим. Вот насчет ключа… Пожалуй, только где-нибудь на рынке может быть открыто, да и то вряд ли…

– На рынке, говоришь?

– Я предполагаю. Но, на худой конец, это можно отложить и до завтра.

– А если они сегодня приедут… И я вот еще что думаю – надо сделать не один ключ, а по крайней мере три или четыре. Чтобы не искать друг дружку в нужный момент!

– Сечешь, Хованщина! Точно! А то такая глупость может получиться. Нам нужно… да, четыре ключа. Тебе, мне, Крузу и Стасу. Девчонкам не надо, у них носы слишком нежные, да и вообще не женское это дело…

– Слушай, Квитко, а у вас кто из девчонок… ну, больше отличился?

– В каком смысле?

– Как в каком? В детективном!

– Лавря, конечно! Но и Ольга тоже, – припомнил последнее дело Петька. – Правда, у Лаври опыта больше, да и вообще… Ты же не знаешь, как она с Денисом на пару знаменитую воровку бриллиантов поймала!

– Где?

– В Дюссельдорфе, в пятизвездочной гостинице, аккурат в прошлые весенние каникулы!

– Правда, что ли?

– Конечно! Если хочешь, Лавря тебе немецкие газеты покажет, там про них написано…

– Ошизеть! А Денис этот – Лаврин приятель?

– Нет, он наш общий друг! А вообще-то они там в отеле познакомились.

– Понятно… С вами не соскучишься!

– Это я тебе гарантирую!

– Ну ладно, попробую-ка я смотаться на рынок, вдруг и вправду сумею заказать ключи!

Стас смотрел в окно с тоской. Погода мерзкая, собак во дворе мало, и если он сейчас потащится на улицу… Нет, в такую погоду не больно-то разговоришься с собачниками. А вон и его подопечная такса Кукуруза семенит по дорожке. Но хозяев что-то не видать. Ага, вон та женщина, явно балерина, это видно хотя бы по походке. «Нет, в такую погоду ничего не получится, – окончательно решил Стас. – Лучше я в окно понаблюдаю за жизнью двора. Это может быть интересно». Кукуруза побегала, сделала свои дела неподалеку от места, где стоял «Запорожец», и вернулась к хозяйке. Балерина с непередаваемым изяществом нагнулась и взяла Кукурузу на поводок. Вскоре они скрылись в подъезде; спустя минуту во двор вышел мужчина в плаще с поднятым воротником, в кожаной кепке и под зонтом. На поводке у него был кэрриблютерьер. «Ага, господин Марьямяки собственной персоной. Надо к нему попристальнее приглядеться, как-никак иностранец». Господин Марьямяки не стал спускать с поводка своего четвероногого друга, который, конечно же, тянул его в сторону бывшей стоянки «Запорожца», а решительно направился прочь со двора.