Такими были они, гладиаторы. Но это, так сказать, вообще, а школе Лентула Батиата кто собрался? Почему в других школах заговора не было, а в этой случился?
Плутарх:
«У некоего Лентула Батиата была в Капуе школа гладиаторов, из которых большинство были галлы и фракийцы, заключенные в темницу для гладиаторских состязаний вследствие несправедливости купившего их господина. Они были заключены здесь и предназначены для гладиаторских боев».
Джованьоли считал, если помните, что в школе Батиата содержались военнопленные галлы и фракийцы. Пленные эти, ясное дело, Рим не любили, умирать на потеху римской толпе не хотели, вот и решили бежать. И не просто бежать, а против Рима войну начать.
Убедительно? Как по мне, не совсем.
Вот, например, Гай Ганник, будущий командир одного из отрядов спартаковцев. Настоящее имя его, как уже говорилось, Канникас или Канникий, он галл из племени инсубров. Но инсубры – это Цизальпинская Галлия, старая римская провинция. Провинция конечно же с Римом не воюет, ею правит римский наместник, там стоят римские войска. На какой войне мог попасть в плен Гай Ганник?
Или, допустим, Крикс… Впрочем, про Крикса отдельно – и подробнее. Сначала перечитаем еще раз Плутарха:
«…Большинство были ГАЛЛЫ и ФРАКИЙЦЫ, заключенные в темницу для гладиаторских состязаний вследствие НЕСПРАВЕДЛИВОСТИ купившего их господина».
Читатель, вы не видите тут ничего странного?
А как по мне, странновато, что в школе сложились два таких «этнических большинства». В эти годы Рим во Фракии воевал, а вот в Галлии – нет. Откуда же толпы рабов-галлов? Из римских провинций, из Галлии Цизальпинской и Галлии Нарбонской? Но ведь галлы из Галлии Цизальпинской, как и Гай Ганник, римские граждане, а граждане могли стать рабами в исключительных случаях. Из Нарбонской? В принципе возможно, но ведь там тоже – ни войны, ни бунта. Между тем именно в эти годы очень много рабов в Рим привозили с Востока, особенно из Малой Азии. Этих-то почему не видно и не слышно? В гладиаторы не брали?
Ладно, пусть не брали. Дурного поведения были, видать. Но что значит «вследствие несправедливости купившего их господина»? Купивший их господин – Лентул Батиат. Но в чем несправедливость? Не хотели в гладиаторы идти, а их заставили? Так ведь они рабы, а раб согласно римскому закону, это, извините, «говорящее орудие». Посадят на цепь у дверей вместо собаки – лай! Будут на тебя опираться сапогом вместо скамейки – терпи! Можно говорить о хозяйской жестокости, о самодурстве, о людоедстве даже – но не о несправедливости. Закон – есть закон, а если по латыни – «dura lex sed lex».
Может, с переводом что-то не так? Ладно, возьмем другой перевод:
«Некий Лентул Батиат содержал в Капуе школу гладиаторов, большинство которых были родом галлы и фракийцы. Попали эти люди в школу не за какие-нибудь преступления, но исключительно из-за жестокости хозяина, насильно заставившего их учиться ремеслу гладиаторов».
Ага, вроде понятнее! Жили-были добрые и смирные рабы, но жестокий Батиат их купил и насильно гладиаторскому ремеслу учиться заставил. А они, добрые и смирные, от возмущения пол-Италии сожгли и вырезали.
Я не смеюсь, читатель, просто показываю, как иногда всего несколько слов много весить могут. Отрывок этот я и сам перевел, посему сказать могу, что первый перевод правильный. Второй более гладкий, но от истины дальше.
Тогда в чем несправедливость? А несправедливость могла быть в том и только в том, что будущих гладиаторов продали в рабство НЕЗАКОНННО. То есть, они юридически вольные, но кто-то подлость совершил, цепями их сковал и на рабский рынок отправил. Они, бедняги, кричат, что свободны, что права все имеют, что домой хотят – а их плетью по физиономии.
Такое бывало, хотя и достаточно редко, но вспомним еще раз, что Плутарх пишет:
«ДВЕСТИ ЧЕЛОВЕК из них сговорились бежать».
Двести незаконно проданных в рабство в одной гладиаторской школе? Двести римских граждан? А ведь за незаконное обращение в рабство, за беспредел подобный ой-ой-ой что полагалось. А тут – целых двести!
А теперь припомним Саллюстия:
«Немногие благоразумные одобряли и говорили, что им нечего искать другого метода отступления; это были люди свободного духа и прославленные…»
Так кто такие эти самые, «прославленные»? Те, что на арене своих же собратьев резали? Так ведь Саллюстий пишет: «свободные духом». Интересно, правда?
Если же Плутарху и Саллюстию все же поверить, то получается, что в школе Лентула Батиата содержалось двести человек, незаконно проданных в рабство. В их числе были люди свободные духом и прославленные. Среди них и возник заговор.
Но позвольте, ведь среди заговорщиком много фракийцев. И сам Спартак вроде бы фракиец. Фракия же в состав Римской Республики пока еще не входит, война там. Значит, фракийцы-гладиаторы – из военнопленных, а обращение военнопленных в рабство в любом случае ЗАКОННО!
Ребус этот разгадать можно. Вспомним, что Плутарх жил через полтора века после Спартака, причем в Греции, латинский язык знал плохо, Рим изучал по книжкам, впервые приехал в Италию уже пожилым человеком. Значит, все римские реалии он брал из вторых рук или даже из третьих. Брал – и порою не мог разобраться. И тут не разобрался. Что-то прочитал, попытался осмыслить – и получил два землячества, фракийское и галльское, а вдобавок и двести человек, несправедливо проданных в рабство.
А что на самом деле случилось? Вспомним, что фракийцы в войске Спартака были странными, и галлы странными…
С этого и начнем.
15. «На той войне незнаменитой…»
Дорогой читатель! Не стану томить вас больше загадками, тем более, и загадок-то никаких тут нет. Если бы и все остальное было так просто!
Знаете ли вы, читатель, спортивный клуб «Спартак»? Да-да, тот самый, в честь Спартака названный. А клуб «Динамо»? Смешной вопрос, правда?
А теперь вспомним. Спортивных клубов много, но «Спартак» и «Динамо» – самые крупные. В каждом клубе несколько команд – есть «Спартак» московский, есть ставропольский, есть какой-то еще. И с командами «Динамо» такая же история – есть «Динамо» московское, а есть и киевское. Более того, на каждом крупном стадионе всегда найдется большая группа болельщиков соответствующего клуба. Болельщики свистят, кричат, а порою безобразничают и даже дерутся друг с другом. В недавние времена чуть ли не основная интрига каждого чемпионата состояла в том, кто именно победит – «Спартак» или «Динамо».
Вспомнили?
Так вот, гладиаторы тоже делились на клубы. Сами римляне называли такие клубы корпорациями. Отличие такой корпорации от современного спортивного клуба в том, что оружие гладиаторам полагалось разное. Скажем, у ретиария (первая глава «Спартака» Джованьоли, не забыли?) трезубец с сетью, а у его противника меч со щитом. А в остальном очень даже похоже – тренировались по корпорациям, и выпивали так же, и «общак» у каждой корпорации отдельный. В общем, тут свои, а все прочие – чужие. И с болельщиками та же история, они вокруг арены, как и в наши дни на стадионе, четко по интересам рассаживались. И дрались абсолютно сходно, и стража точно так же их разнимала, а власти издавали эдикты, оные беспорядки осуждавшие.
Главных гладиаторских корпораций было две, их римляне позаимствовали у этрусков – вместе с гладиатурой. И пока гладиаторы существовали, эти корпорации оставались основными. За всех прочих тоже, конечно, болели, но не так. И места в цирке всегда делились пополам: за тех, и за этих, прочие же болельщики должны были в сторонке тесниться. Да и не только в цирке. Болельщики толпами по улицам бродили, шумели, права качали. А уж если на их стороне был кто-то значительный, сенатор, скажем, или даже консул!..
Все как у нас, правда? Только наши клубы известно как называются, а вот у римлян… Догадались? Одна корпорация именовалась «галлы», а вторая… Совершенно верно, «фракийцы».
