9 июля 2002 г. В пакистанской провинции Пенджаб старейшины приговорили 18-летнюю учительницу Мухтиар Маи к групповому изнасилованию. Несчастная девушка подверглась столь зверскому наказанию лишь за то, что ее младший брат, принадлежащий, как и она сама, к племени гуджар, был замечен рядом с девочкой из племени мастой, имеющего более высокое социальное положение. При большом скоплении народа на центральной улице поселка девушку раздели и подвергли экзекуции. А через час, когда четверо негодяев закончили свою «работу», ее, измученную и опозоренную, отправили домой без одежды. Никто из односельчан не осмелился вступиться за несчастную, спокойно наблюдая за выполнением приговора.

Святой Федор Стратилат убил змея вблизи города Гераклея Понтийская (совр. Эрегли). В. Х. Кондараки в своем труде «Универсальное описание Крыма» сообщил, что в 1828 году евпаторийский исправник подал донесение, в котором писал о появлении в уезде огромной с заячьей головой и подобием гривы змеи, нападавшей на овец и высасывающей у них кровь. Две змеи были убиты местными татарами, считавшими, что змеи приплыли из жарких стран. Уже в ХХ веке наблюдал «фантастичнейшего из фантастичнейших» змея известный писатель Всеволод Иванов. Но наиболее интересные и полные данные имеются о так называемом «Карадагском феномене»…

Небо никогда не вмешивается в дела людские, и гнев небесный – это лишь гнусное орудие лжи и суеверия. Бога нет, и наказания и награды, основанные на этом призраке, достойны такого же презрения, как Он сам. В самом деле, если бы существовал какой-нибудь Бог, которого оскорбляет порок, разве дал бы Он человеку возможность творить зло?

Симферополь, 27 июня 2003 года. Из источников, близких к командованию UkrFOR, сообщается, что в ближайшее время будет издана новая инструкция, касающаяся поведения военнослужащих в плену. Теперь в случае пленения солдаты и офицеры группировки обязаны сообщать не только свою фамилию и личный номер, но и национальную принадлежность, причем на двух языках – русском и родном. Эта инструкция, без сомнения вызовет неоднозначное отношение среди стран НАТО, учитывая, что такие полевые командиры, как уже ставший «черной легендой UkrFOR» майор Арлекин проводят «сегрегацию» пленных…

Пришлось объяснить, что расстрел – такой же вид боевых действий, как и все прочие, поскольку не в меньшей мере служит задаче материального и морального сокрушения противника. Значит, и в этом случае требуется соблюдать уставы и приказы. Нарушение их, в свою очередь, карается по законам военного времени.

Я старался говорить как можно более занудно, без всякого выражения. Крик не подействует, если же повысить голос, обратят внимание на тон, а не на смысл.

Вид у ребят был, признаться, невеселым. Я успел подумать, что Суббота зря назначил на исполнение именно их, новичков, да еще после первого боя. Но отменять приказ – худшая педагогика.

Все четверо из Симферополя, в отряд прибыли неделю назад. Имен, к сожалению, еще не запомнил. В последние месяцы я почти бросил эту преподавательскую привычку. Пусть остаются безымянными, как и десятки тех, что были до них. После войны вряд ли встретимся, а похоронки в отряде не оформляют.

Итак, я напомнил, что смысл расстрела военнопленных не только в наведении ужаса на противника. Это действует лишь в первое время, а после начинается психологическое привыкание, более того, у опытных солдат появляется ожесточенность, что увеличивается стойкость врага. Поэтому мы применяем расстрел лишь к военнослужащим некоторой части вражеского контингента. Результат очевиден: все, кроме американцев и англичан, предпочитают не сражаться до последней крайности, а сложить оружие, зная, что смерть им не угрожает. Предупреждая неизбежный вопрос, я пояснил, что в данном случае отношение к пленным зависит не от международных конвенций, а исключительно от нашей доброй воли. Державы-оккупанты не объявляли войну нашей стране, значит, их военнослужащие юридически являются вооруженными разбойниками.

Кажется, ребята начали успокаиваться. Дело не в общеизвестных вещах, о которых шла речь. После горячки боя они вновь ощутили обыденность, рутинность происходящего. Расстрел – просто боевая работа, их отделение – дежурное. Эмоции будут после победы.

Остальное я вполне мог доверить Субботе, но предпочел уточнить лично. Правила расстрела разработаны давно, и нарушаться не будут. Акцию лучше всего проводить возле ямы, для чего вполне годится, скажем, дорожный кювет. Объекты исполнения снимают одежду, им связывают руки за спиной, после чего они становятся на колени лицом к упомянутой яме. Расстрел производится индивидуально, выстрелом в углубление между затылком и шейным позвонком, что сводит предсмертные мучения до минимума. Кроме того, сила выстрела отбрасывает тело вперед, избавляя исполнителя от необходимости чистить одежду от крови.

Когда бойцы, откозыряв, скрылись в темноте, я, наконец, сообразил, что не один. Лолита была уже рядом, не иначе пряталась все это время за ближайшим деревом. Так и оказалось – божье наказание самым невинным тоном поинтересовалось, когда «исполнение» поручат ей. Она, боец Лолита, в отряде второй месяц, стреляет же, как недавно выяснилось, значительно точнее многих офицеров – включая меня самого.

Самое время было дать гюрзе по шее, причем от всей души, но я вдруг понял: подобного она и ожидает. Поэтому ограничился вопросом – желает ли боец Лолита всю жизнь вспоминать взгляд первого из тех, кого придется убить. Именно первого – с остальными будет легче, но первый останется с ней навсегда. Поэтому и завязывают приговоренным глаза, но подобное не входит в нашу стандартную процедуру.

Кажется, дошло. Знакомое фырканье – и божье наказание, резко повернувшись, исчезло во тьме. К сожалению, ненадолго.

Неподалеку ударил выстрел. Всего их будет три – и еще столько же контрольных. Этим Суббота займется сам. Нехорошо так думать о ближнем своем, но с недавних пор стало казаться, что упомянутая «стандартная процедура» доставляет моему заместителю какое-то странное удовольствие.

– Кем ты пожертвуешь первым – Аргонцем или Субботой?

– Почему я должен кем-то жертвовать?

Лолита тихо дышала рядом. Как и обычно, пришла без спросу, бросила спальник на траву. Карематами в отряде не пользовались – хоть и небольшой, но лишний вес. И лето в этом году выдалось на диво теплым.

Заснуть, впрочем, не удавалось – ни ей, ни мне.

– Ты не ответил.

– А ты спальник застегнула? Простудишься еще!

– Ты не ответил!

До подъема оставалось всего ничего, но этого пока не знал никто, кроме меня и Аргонца. Трофейные машины ждали в соседнем ущелье, и я решил рискнуть – проскочить до рассвета на Караби. Блок-пост за Лучистым взял на себя Казачок. Пора бы ему позвонить…