– Не сомневаюсь. Имей в виду, чужестранец… И ты, Вонючка. Мне пришлось заплатить Шмыгину за все причиненные неудобства, а также возместить ему убытки, которые он понес в результате побоища. Оплата произведена из бригадной казны. Триста серебряных пистолей. Поэтому будет более, чем справедливо, что господин Пышехвост, учитывая его магические таланты, отработает нам все расходы…

Я проглотил слюну.

– И будет пребывать в Бригаде до тех пор, пока долг не аннулируется, – добавил Черный. – Или пока я не скажу, что хватит! Частично долг будет возмещен из имущества паромщиков, которое мы сегодня конфисковали, но двести пистолей все равно остаются.

До меня донеслась волна кошачьего злорадства. Ему хотелось запрыгать на месте, а может, и встать на голову. Гаденыш выиграл! Подумать только! Невероятное везение для такой паршивой твари! Или это все чары? Пророчество? По сути, ничего конкретного Барс нам не рассказал.

Я покосился на Пышехвоста. Глаза того превратились в щелки. Я почувствовал себя мышью, загнанной в угол.

– Ну и, конечно, Барс будет участвовать в раскрытии заговора – чтобы реабилитировать свое честное имя, – добавил Свин. – Он поступает в твое распоряжение, Вонючка. Можешь считать его членом твоего взвода. Тебе видней.

Искушение поведать Свину весь наш разговор о Пророчестве и войне, которой нет, было огромным. Я бы сделал это, если бы кот не промяукал:

– Я оправдаю ваше доверие, мессир!

Проклятый подхалим. Черный расхохотался.

– Можете приниматься за работу. На все про все вам неделя. Потом мы выступаем.

– Куда же двинется Бригада?

– На восток. Есть новое дело. Совещание всего командного состава я назначу позднее.

Неужели контракт уже подписан? Но с кем? Проклятье! Выходит, кошачьи бредни правда! Что же дальше?

Я подумал, что недооценил Пышехвоста. Этот чародей-недоучка не так прост.

– Свободны. – Свин выдул столько дыма, что его облако походило на грозовую тучу.

Взмыленный и раздраженный, я выскочил из комнаты. Мне хотелось оттаскать поганца за хвост. Барс, довольнешенький, привалился к стене и скрестил руки на груди.

– Ну, сержант Вонючка, что скажешь?

– Пойдем. – Я потащил кота вниз, хотя он и брыкался изо всех сил. Храп поглядел на вслед с кривой усмешкой. Так же смотрели на эту сцену сержанты и лейтенанты, собравшиеся внизу. Сам хозяин «Высшей сферы» обслуживал их. До него донеслись слухи о погроме в «Пегги Сью», и бедняга-барсук решил, что с его заведением может произойти то же самое.

Свины заказывали еду и питье и обсуждали последние события. Под их хохот и улюлюканье я вытащил Барса во двор и посадил на бочку под горящим фонарем.

– Может, хватит таскать меня словно я котенок безмозглый?! – зашипел Пышехвост. – Я ведь могу превратить тебя в крысу… Ты мне плащ порвал!

– Чего?

– Плащ! В крысу превращу! В самое мерзкое создание на свете! – Кот был обижен.

– В общем, так! То, что Свин поручил тебя мне, еще ни о чем таком не говорит!.. – рявкнул я. – Ты не боец Бригады! И не будешь им никогда! Тебе ясно сказали, почему ты здесь и для чего. Никаких поблажек не жди. Я могу помочь тебе осуществить мечту… Знаешь, как?

– Представляю!

– Вот-вот. Напряги фантазию! Я поставлю тебя в вечный наряд. Будешь уходить с кухни только когда понадобишься. Как тебе такое?

Барсу это, конечно, не понравилось. В его мечтах о славе не было кастрюль и нечищеных сковородок, кислой капусты и брюквы в соевом соусе.

– Ты в моей власти, доходяга, поэтому не зли меня. Теперь я твой хозяин. Смекаешь, чародей?

Он смекал. Я сумел разрушить его первоначальный восторг и спустить на землю.

– Ты вел себя достойно перед Черным, мне это понравилось. Если будешь себя вести и дальше так, как положено уважающей себя твари, жизнь твоя будет хорошей. Нет – я устрою тебе кошкоцид! Помни. Пока долг не уплачен, никуда ты уйти не можешь…

Барс проглотил комок слюны. До него дошел весь ужас его положения. Я ухмыльнулся.

– Добро пожаловать на службу в Свинскую Бригаду, котик! Скоро ты осознаешь все прелести службы, к которой стремился.

Комнату для допросов мои парни обустроили в тесном подсобном помещении, что выходило во двор «Высшей сферы». Моя новая штаб квартира воняла гнилой картошкой и капустой, что, безусловно, разжигало аппетит. Устроившись за принесенным невесть откуда колченогим столом, я приказал официанту-бобру приволочь харчей. Мне принесли тарелку чечевичной каши с маслом и тертым сыром, картофеля в сахаре, блинчиков в сметане и отменной квашенной капусты. Запивать все это я вознамерился красным портером.

Помимо утоления голода, я решал и некую психологическую задачу. Быки голодные, с похмелья. Им будет больно смотреть на мою ночную трапезу. Такими легче манипулировать.

Поглядев на мое меню, кот расфыркался. По его мнению, так питаться нельзя.

– Привыкай, – сказал я. – Мы не едим мяса, хотя… по большой нужде… На войне всякое бывает.

Барс сидел на топчане слева от меня, в углу. Я понял, что он голоден.

– Жуть, – сказал кот.

Я достал из кармана пять сантимов.

– Бери, закажи себе что-нибудь, пока не начался допрос.

Кот исчез, не заставив себя упрашивать. Я покачал головой. Мы с ним еще намаемся.

Свины, вооруженные до зубов, втолкнули в двери первого быка. Этого я не видел. Наверное, он из тех, кого сцапали в лагере за пределами Похлебки. Бык, связанный крепкими веревками, проковылял к большой плахе, на которой кололи дрова, и сел. Видок у него был еще тот.

Я принял грозный вид. Налил пива и отхлебнул. Бык повел плечами и облизнулся. Я стал задавать подготовленные заранее вопросы. Не слишком сложные, но они заставили его попотеть и поднапрячь извилины. Жуткое дело, когда пытаешься думать тем, чего нет.

После пяти минут расспросов я понял, что этот ничего не знает, и отпустил его. Свины ввели следующего. И бычий конвейер пошел. На четвертом допрашиваемом появился Барс.

– Ты где был? – спросил я.

– Ужинал, – ответил, ковыряясь в зубах, ответил кот. Он обошел сидящего на плахе быка со всех сторон. Осмотрел, словно выбирал лошадь на базаре. Задержанный следил за перемещениями хвостатого со страхом и подозрением.

Ничего не сказав, Барс занял свое прежнее место. Вытащил чаромер и принялся что-то в нем крутить. Допрос продолжился. Время от времени, после очередного ответа на вопрос, я косился в сторону Пышехвоста, но тот мотал головой. Это означало, что лжи чародей не замечает.

Я ел со всем возможным вызовом, чавкал, хрустел и чмокал, наблюдая за реакцией быков. Обалдевшие от похмелья, испуганные, не знающие, что их ждет, голодные, они захлебывались слюной. Поделом. Никто безнаказанно не уходит, нашкодив Бригаде.

Наконец, появились те, с кем мы дрались в «Пегги Сью». Барс ощетинился и зашипел на Одноглазого. Бык воззрился на него, оскалил зубы, но ничего не сказал. Еще сильнее его повергла в шок моя физиономия.

Одноглазый понял, что от возмездия ему не уйти. И начал сдавать своих приятелей. Всех. Кто чем занимался и когда. Сдавал с удовольствием, хотя я ему ничего не обещал.

– Чистая правда, – сказал кот, когда Одноглазого вывели.

В животе у меня заурчало, пища, которую я проглотил, и газы от пива устроили свистопляску.

– Теперь картина проясняется, – сказал я.

– Похоже.

– Пока все указывает на мою версию.

– Кто-то из них убил вашего сержанта.

– Я тоже так думаю. Держи ухо востро и не забывай про свой прибор, – сказал я. Ввели перевязанного Однорогого. Тот с порога упал на пол и стал мычать, что он не виноват, что он ничего не знает и так далее.

Я не стал задавать ему старые вопросы и врубил в лоб.

– Кто убил нашего свина?

– Это он, все он!

– Кто? – грохнул я. Раньше этот детина не выглядел таким жалким. Он косился то на меня, то на кота, который ходил вокруг него, скаля острые зубки. Видимо, считал, что все прошлые события были нашей хитрой ловушкой. Что ж, пусть так и думают. Разубеждать не собираюсь.