Прощание с Лаэртом услужливо всплыло в ее памяти. Пески, бесконечный жаркий ветер, верблюды… и его некогда сильная, а теперь безжизненная рука в ее ладони…

– Я не хочу, чтобы с тобой произошло что-нибудь плохое, – серьезно сказала она, глядя прямо в глаза Юрия.

В глубине ее зрачков вспыхивали и гасли незнакомые ему до сих пор огни.

– Но…

– Никаких но. И давай закончим этот разговор. Кольцо у меня, и теперь никому из вас ничего не грозит.

– А отец? Кольцо столько лет хранилось у него, и все обошлось! Значит, не так страшен черт, как его малюют?

– Черт вообще не страшен, – усмехнулась Анна, закрывая шкатулку. – Арсения Платоновича спасла страсть к науке. Физика поглотила его полностью, вобрала в себя все его внимание, заполнила весь его ум. У него просто не осталось места для страхов, видений и прочих ужасов. Увлеченность, достойная цель – вот лекарство от неудач и любого безумия.

– А имя? Ты говорила, все дело в имени.

– Как звали того древнего грека-торговца, который водил караваны по пустыням?

– Арсений…

Анна кивнула.

– К нему первому из вашего рода попало кольцо. Будто бы случайно. А как зовут твоего отца? Тоже Арсений. Любое совпадение несет в себе скрытый смысл. Нужно просто научиться видеть подсказки из будущего.

– Но попытки ограбления – это что? Кто-то хотел украсть кольцо? – спросил Юрий после некоторого раздумья.

– Украсть – неправильно сказано. Кольцо искали. Возможно, ищут до сих пор. И будут искать.

– Кто?

– Другие.

Юрий понял, что она больше ничего не скажет.

Анна усмехнулась.

– Давай лучше поедем куда-нибудь, развеемся. Твое предложение еще остается в силе?

– Насчет Крыма? – вяло отозвался Салахов.

Он чувствовал себя так, будто его только что перемололи гигантские жернова, и в нем не осталось ничего прежнего – ни мальчика Юры, ни приятного и умного молодого человека Юрия, ни преуспевающего, богатого бизнесмена Салахова, ничего. Одна только бледная оболочка, которую придется заполнять новым содержимым.

– Насчет поездки! – сказала Анна. – Можно, я сама выберу, куда мы поедем?

– Разумеется… – пробормотал Юрий, ощущая себя раздавленным, поверженным…

Но, кажется, Анна протягивает ему руку. Больше Юрий ничего не видел. Наверное, он ослеп от счастья.

Макс бармен из «Немецкой слободы» пристально разглядывал несколько фотографий, предъявленных ему адвокатом.

– Вот, кажется, тот мужик, – нерешительно указал он тонким, как у музыканта, пальцем на один из снимков. – Похож.

Снимок запечатлел господина Яковлева, выходящего из своего подъезда. У Артема сердце подпрыгнуло от предчувствия удачи.

– Это он пил пятого июля вместе с Никитским, а потом повел его к выходу? – спросил он.

– Кто такой Никитский? – удивился бармен.

– Ну, тот человек, который был сильно пьян, завсегдатай ваш.

– А-а! Ну, я их по фамилиям-то не знаю. Точно! Они сидели вместе, выпивали… а потом один другого повел.

Из «Немецкой слободы» господин Пономарев поспешил к Лене Никитской.

– Я обдумал ваш рассказ о том, как погибла Галина Яковлева, – сказал он, усевшись напротив хозяйки в полутемной гостиной. – Есть некоторые вопросы.

– Вы мне не поверили?

Лена еще сильнее похудела с их последней встречи.

– Скажем так: не совсем поверил.

– А зачем тогда пришли?

– Произошли кое-какие изменения, и теперь я совершенно уверен: вы действительно в опасности. Я не хочу, чтобы вас тоже убили. Яковлев звонит вам?

– Очень редко, – вздохнула Никитская. – Он будто чует что-то. Говорит, нам пока не стоит встречаться. А я и не хочу. Боюсь!

– Игорь Семенович уверен, что не оставил никаких следов?

Лена кивнула.

– Совершенно уверен. Нас вроде никто не видел. Он был в перчатках, а ту одежду выбросил, сам хвастался. Дескать, предусмотрел все возможное. А… что?

– Вам показывали визитку, найденную в машине?

Лена наморщила лоб, вспоминая.

– Кажется, да… Только какая это визитка? Кусок бумаги с самодельным оформлением! У Димы они валялись повсюду. Наверное, одна затерялась в машине. Я не вижу в этом ничего удивительного.

– Понимаете… та визитка была вручена господину Яковлеву неким Гореловым из Соснового Бора. Это установленный факт. Следствие пока его не знает, но скоро узнает. Я опередил уголовный розыск. Как только Яковлева вызовут в милицию для уточнений, он поймет, что вы – единственный страшный для него свидетель. Визитка – доказательство, конечно, но… сами понимаете. А вот ваши показания могут решить судьбу Игоря Семеновича. Как он поступит?

– Избавится от меня как можно скорее! Как же еще? Игорь необыкновенно расчетливый и осторожный человек. Он рисковать не станет.

– Может, вам уехать куда-нибудь на время?

– Бросить Диму? – возмутилась Никитская. – И куда я поеду? Игорь все равно не оставит меня в покое. Он побоится.

– Как же быть?

– Не знаю… – Лена была бледна, зябко куталась в длинную вязаную шаль. – Я предпочитаю не выходить из дома, но… так не может долго продолжаться. Хорошо, что Игорь сейчас ко мне не ходит. А если он вздумает прийти, то мне что, не впускать его? Тогда он обо всем догадается. Что я… В общем, я многие варианты перебрала в уме, и ни один не кажется мне надежным.

Адвокат был согласен с ней. Яковлев опасен, а когда узнает о визитке, которую нашли в машине, у него не останется выбора. Если Лена начнет давать показания, ему конец. Не так представлял себе ситуацию умный, дальновидный Игорь Семенович. Да что сделаешь? Досадная случайность может погубить самого изощренного профессионала, не то, что убийцу-любителя.

– Пока Яковлев затаился, старательно изображает скорбящего супруга. Но никто не знает, как он поведет себя, если начнет нервничать.

Лена сидела молча, будто не слышала. Страх сковал ее; позднее раскаяние и сожаление точили душу, лишая сна и покоя.

– Зачем я с ним связалась? – Она так сжала руки, что побелели косточки. – Какая дура! Дура… Была и осталась. Это все потому, что ждала от мужчин… любви, а они меня просто использовали. И Дима, и Игорь… каждый по-своему. Дима был плохим супругом, но, по крайней мере, он женился на мне не из-за денег. Жил он со мной не так, как мне хотелось, но, видимо, по-другому он просто не умел. А Игорь… Боже мой, какой ужас… Ужас! Он все рассчитал с самого начала. Я его не интересовала, ни как женщина, ни даже как друг. Это была сплошная ложь… сплошная ложь! А я-то, я! Купилась на эту дешевку – цветы, комплименты… банально до тошноты. Разочарованная в семейной жизни женщина, страдающая от равнодушия мужа – самая легкая добыча для таких… проходимцев.

Лена заплакала.

– Как хладнокровно, без тени сомнения в своей правоте, он убил Галину, – говорила она сквозь слезы. А ведь они прожили вместе много лет. И все эти годы… она не знала, что смотрит в глаза своему убийце! Разве не страшно жить в таком мире?

Артем вздохнул.

– Не стоит копаться в прошлом и оплакивать свои ошибки. Людям свойственно заблуждаться. Что было, то осталось позади. А нам надо думать о сегодняшнем дне.

– Что вы имеете в виду? – жена Никитского подняла на него заплаканные глаза.

– Вашу безопасность. Оснований для задержания Яковлева, у следствия пока нет. Но они могут вспугнуть Игоря Семеновича, и тогда он пойдет на все.

– Вы считаете… он убьет меня? Конечно, убьет. Зачем я спрашиваю. Угроза попасть в тюрьму приведет Игоря в бешенство.

– Боюсь, что да! – вздохнул Пономарев. – Самое плохое, что ни милиция, ни я не сможет узнать, когда он решится напасть на вас. Охрану к вам никто не приставит, живете вы одна. У вас есть близкая подруга?

– Нет. Я ненавижу женщин… из-за Димы. То внимание, которое он оказывает им, сделало их моими злейшими врагами. Так что у меня не то что подруги – близкой приятельницы нет.