Наркотик “генерал” был разработан еще Гнусом и являлся одной из самых охраняемых тайн Рыбака. На самом деле враг Дарофеева украл его из мыслей бразильских наркодельцов, которые с его помощью набирали себе целые армии послушных рабов. Но его действующим началом был алкалоид, встречающийся только в одном виде тропической лианы. В России она, конечно, не росла, поэтому Гнус разработал способ его получения из местного сырья. Под Припятью обнаружились мутировавшие мухоморы, содержащие почти такой же алкалоид. Однако, что-то Гнус не учел, и русский “генерал” оказался несколько слабее и не с таким постоянным действием, как его бразильский аналог.

Действие же этого наркотика, его гнусовской модификации, заключалось в том, что употребивший его для начала погружался на час-полтора в мир иллюзий, во время которых ему казалось, что он умирает тысячами разных способов, а когда первая волна действия сходила на нет, то первый, кого увидит употребивший, открыв глаза, становился его хозяином на следующие три года.

С тех пор большая часть рыбаковских боевиков, да и тех, кто ему помогал в высших эшелонах власти, были завербованы с помощью “генерала”. Именно поэтому Рыбак и смог за такой короткий период времени, прошедший после разгрома его организации, вновь встать на ноги.

Кикоз был одним из тех, кто знал о нем, и умело пользовался этим наркотиком. И сейчас, поняв, что уговоры Вити ни к чему не приведут, а пытки лишь попортят ценный кадр, Кикоз, буквально за несколько секунд до вторжения Пономаря в подпольную лабораторию, сделал мальчику укол этого снадобья.

Наркоделец прекрасно понимал что рискует. Ведь “генерал” был рассчитан на то, что принявший его должен, после отключки, увидеть своего будущего хозяина. Витя же, слепоглухонемой, по обычным меркам, увидеть никого не мог. У него просто отсутствовали зрительные нервы. И, памятуя об этом, Кикоз понял, что в момент прихода пацана в сознание, он должен смотреться в зеркало. Ведь хумчанин видит глазами других и, если Кикоз будет созерцать свое отражение, то как раз Кикоз и станет повелителем гениального пацана, а там можно будет подумать о том, что и самому стать Рыбаком. Предварительно убрав со своего пути настырного Пономаря.

Но как только Кикоз сделал мальчишке укол и отступил на шаг назад, чтобы проверить, как действует препарат, погас свет. Через несколько секунд по подвалу прошелся легкий ветерок. Наркоделец тут же понял, что кто-то открыл входную дверь. Он моментально выхватил пистолет и стал напряженно всматриваться в темноты. Там не было никакого движения, но вдруг прямо рядом с собой Кикоз услышал чье-то дыхание. Он выстрелил по направлению звука и, в короткой вспышке увидел знакомое лицо. Оно принадлежало Дарофееву.

В следующий момент пальцы целителя прикоснулись к руке, держащей оружие и Кикоз почувствовал, что та моментально онемела. Наркоделец отпрянул назад, угодил спиной в стеллаж с химикатами. Невидимые банки посыпались на кафель пола, какие-то разбились и в воздухе моментально запахло химией.

Не желая так просто сдаваться, Кикоз наудачу прыгнул вперед. Он весьма неплохо владел приемами каратэ, обучался и стилю вин-дао-ян, но справиться с Дарофеевым ему было не по силам. Удар ногой явно нашел свою цель, но впечатление было таким, словно рыбаковский помощник изо всех сил врезал по стене. Пономарь даже не пошатнулся, а ступню Кикоза постигла участь руки. Ее моментально парализовало.

Сверху, там, где сидела на дежурстве бригада наркобоевиков, послышался грохот. Что-то со звоном взорвалось, заглушенный перекрытиями, раздался истошный вопль. Кикоз, чувствуя, что онемение постепенно охватывает все его тело, пополз к месту, где раздавалось дыхание Пономаря. Призрак, невидимый в темноте, шмыгнул носом, Дарофеев замер и в это мгновение рыбаковец дополз до целителя и дернул того за лодыжку. Последовал глухой удар от падения тела, но когда Кикоз, выхватив десантный нож, попытался левой рукой вонзить его в лежащего, лезвие лишь звонко ударило в кафельный пол. Через мгновение рыбаковский помощник оказался полностью обездвижен.

Шум наверху стих и, через небольшое время в дверном проеме появился яркий конус света от фонарика. Парализованный наркоделец не мог даже зажмуриться.

– Игорь, у тебя все в порядке? – Послышался незнакомый Кикозу голос.

– Эта сука что-то вколола Вите… – Раздался ответ Пономаря.

Свет переместился сперва на распластанного Кикоза, потом на неподвижное тело мальчика.

– А где Призрак?

– Я здесь. – Ответили из темноты и вновь шмыгнули носом.

В круге света появилась тощая фигура телепата.

– А там как? – Спросил Пономарь.

– Порядок. Все в отрубе. – Проговорил обладатель фонаря. – А что ввели мальчику?

– “Генерала.” – Хором ответили Призрак и Игорь Сергеевич.

– И какой мудрец до этого додумался? – Хмыкнул Изотов. – Уж не Кикоз ли? А что с ним, кстати?

– Не знаю… – Дарофеев уже стоял на коленях перед Витей. – Я хотел, чтобы он не мешался… Да, а что делать с пацаном?

– Сможешь нейтрализовать наркотик?

Целитель пожал плечами.

– Попробуй. У тебя получится! – В голосе Сергея Владимировича было столько уверенности, что Пономарь, не раздумывая, взялся за дело.

Кикоз не обладал никакими ясновидческими способностями, но и он, краем глаза, уловил ореол призрачного свечения, который окутал Пономаря и распластанного на полу Витю. Внешне не происходило совершенно ничего. Все замерли, словно на фотоснимке, лишь слегка подрагивал луч фонарика в руке Изотова.

– Все. – Сказал вдруг Дарофеев. Он встал с колен, потянулся. Вслед за ним зашевелился и Витя. Мальчик присел, опираясь на руки, и Кикоз услышал вдруг его голос, звучащий непосредственно в голове:

– Наконец-то вы за мной пришли…

После этой фразы послышались слабые всхлипывания. Не в силах повернуть голову, Кикоз понял, что пацан плачет.

– Ну что ты… Что ты… – Успокаивал его Пономарь.

– Этот дядя Ваня… – Услышал наркоделец, и вдруг фраза прервалась на половине, очевидно хумчанин понял, что его слова доходят и до посторонней головы и стал беседовать лишь со своим воспитателем. Потянулись томительные минуты. Кикоз все это время пытался обрести контроль над своими мышцами, но все безрезультатно. Паралич не коснулся лишь грудной клетки, да и то, дышать рыбаковский помощник мог лишь очень поверхностно. Испаряющиеся химикалии раздражали его носоглотку, но даже чихнуть у него не было никакой возможности.

– Ну, – Разорвал тишину голос целителя, – Господин Зарайский, Иван Ильич, что мне с тобой сделать?

Кикоз, которого впервые за последние несколько лет назвали его настоящим именем, не шелохнулся.

– А чего думать? – Усмехнулся Изотов. – Берем с собой. Кстати, а где телепат?

Майор обвел лучом фонарика все помещение, но Михаила Руслановича нигде не было.

– Сбежал, что ли?

– Бог с ним, – махнул рукой Пономарь, – он нам не нужен. Я хочу вот с этим потолковать!..

В тоне, которым была сказана последняя фраза, Кикоз не услышал ни единой ободряющей интонации. Ивана Ильича подняли с пола и, подхватив за руки, поволокли прочь из подвала. Сзади слышались шаркающие шаги хумчанина.

– Стойте! – Услышал вдруг Дарофеев телепатический голос Вити. – Там, впереди – засада!

Остановившись на полушаге, Игорь Сергеевич посмотрел сквозь стену. На улице стояли три тридцать первые “Волги”, рядом с которыми чинно прохаживалось не менее полутора десятка наркобоевиков.

– Видать, успел кто-то… – Раздраженно пробормотал вполголоса Изотов. Его штурм квартиры, в которой сидели рыбаковцы, был стремителен и беспощаден, но один из наркоманов смог-таки предупредить коллег и теперь эти коллеги незамедлительно прибыли на место.

Несколько секунд друзья, поддерживая бесчувственного, но лихорадочно соображающего как бы выпутаться из этой неприятности, Кикоза стояли на лестнице ведущей в подвал. Наконец, Сергей Владимирович решился: