Прошли годы, я повзрослела и перестала строить песочные замки. Я стала возводить замки из воздуха. Строить воздушные замки оказалось не менее увлекательно, чем песочные. Помню тот день, когда был разрушен мой первый воздушный замок. Я и подумать не могла, что мои воздушные замки будут разрушены реальной жизнью. То, что строилось долго, собиралось по крупицам, рухнуло в одно мгновение, словно ничего и не было вовсе. Но я не опустила руки и не стала спорить с судьбой. Уже более осторожно я принялась за строительство второго замка и получила тот же самый результат, что и раньше. А потом… Потом это уже вошло в привычку. Я построю, а жизнь возьмет и разрушит. Очень тяжело, когда твое творение исчезает прямо на глазах. Я не могу на это смотреть: я всегда отворачиваюсь, закрываю глаза и начинаю нервно кусать губы. С жизнью разве поспоришь? Единственное, что меня успокаивало, так это то, что у меня еще есть силы. У меня есть силы для того, чтобы строить, потому что я еще молода и впереди не только разочарования, но и победы. Я читала о том, что многие женщины старше меня уже ничего не строят, потому что у них не осталось надежды. Они не строят потому, что у них не осталось на это ни сил, ни желания. Они уже давно все разрушили. Когда они к чему-то прикасаются, все сразу рушится. Я не из их числа: я еще пытаюсь строить. Все, что я строю, за меня рушат другие. Возможно, когда-нибудь я стану такой, как те женщины, которые уже ничего не хотят создавать, но еще не пришло время, и мне еще хочется созидать. Пока еще хочется… По крайней мере хотелось до сегодняшнего дня.

Опомнившись, я вновь посмотрела вниз и подумала о том, что оборвать свою жизнь просто. Нужно закрыть глаза и сделать один-единственный шаг…

– Нет! – крикнула я сама себе и отошла от окна. – Нет! Нет! Нет!

Шагнуть вниз я успею всегда, а вот еще пожить, решить, казалось бы, неразрешаемые проблемы мне вряд ли когда-то удастся. В конце концов я ехала сюда не для того, чтобы выпрыгнуть из окна: лишить себя жизни я могла бы и у себя дома. Я ехала сюда для того, чтобы доказать самой себе, что я сильная, что я обязательно со всем справлюсь и что я чего-то стою. Я найду ключ. Я обязательно его найду и вырвусь из этого ада.

От отчаяния мне хотелось громко кричать, биться головой об стену, но я знала, что должна себя сдерживать, потому что криками и рыданиями я не смогу себе хоть как-то помочь, а скорее, наоборот, только усугублю ситуацию. Зловещая вонь в коридоре заставляла глаза слезиться и вызывала тошноту и головокружение.

– Протухший лук так не может пахнуть, – дрожащим голосом вновь сказала я вслух и принялась искать место, откуда так сильно воняет. – Это не лук… Это какая-то мертвечина… Господи, почему же здесь так сильно воняет? Разве можно запустить свое жилище до такой степени?

К моему удивлению, соседняя комната оказалась не заперта.

– Так вот откуда идет вонь! – Достав из кармана носовой платок, я прикрыла им нос и вошла в комнату, которая, со слов мертвого старика, принадлежала соседям. Подойдя к старинному массивному шкафу, я открыла его дверцы и стала снимать с вешалок различную одежду, небрежно кидая ее на пол. Теперь мне уже не приходилось сомневаться в том, что этот чудовищный запах исходил именно из этого шкафа. Внезапно я вскрикнула и уронила носовой платок на пол.

– Кто бы мог подумать. Вот это да!

В шкафу, свернувшись калачиком, лежала связанная девушка. В том, что она была мертва, у меня не было даже малейших сомнений. Она лежала здесь не первый день – об этом говорил страшный запах. На девушке был костюм служанки и те же самые туфли, три пары которых лежали в шкафу в комнате сумасшедшего деда. Убитая была моего возраста и точно такой же комплекции, как и я. Странно, но на теле девушки не было заметно побоев. Ни ударов от плетки, ни ножевых ран, ни каких-либо пулевых ранений. На ней не было ни капельки крови, будто она только что уснула и может проснуться в любой момент. Складывалось впечатление, что девушка умерла не насильственной смертью. Хотя не исключено, что тут не обошлось без сумасшедшего деда: по всей вероятности, он ее отравил. Да, скорее всего дед отравил девушку, связал и спрятал ее в квартире. Поняв, что я больше не могу смотреть на это жуткое зрелище, я подняла с пола платок, вновь прикрыла им нос и закрыла шкаф. В моей голове возникло множество вопросов. Я не могла понять, почему дед не избавился от трупа? Почему не вынес девушку из своей квартиры? Чего он ждал? Ведь с каждым днем этот запах становится все сильнее и сильнее, и скоро ему будет тесно в стенах этой квартиры и он перекинется на лестничную площадку. У меня также возник вопрос относительно того, не отравил ли дед и меня. Я не видела, как дед открывал бутылку ликера, может, он что-нибудь подсыпал в нее? От этих мыслей мне стало так плохо, что меня начало мутить. Мне вдруг показалось, что дед подсыпал мне яд замедленного действия и что с каждым последующим часом я буду чувствовать себя все хуже и хуже.

– Нет, нет, нет, – замотала я головой в надежде на то, что я не повторю судьбу этой девушки.

Я понимала, что сейчас у меня скопилось слишком много вопросов, но у меня нет времени для ответов, потому что я должна выбраться из этой квартиры любым способом. Я не могу сидеть тут вечно. Не могу по той причине, что еще немного и я просто сойду с ума. Я уже схожу с ума, потому что не верю в реальность произошедшего. Не верю!

Услышав, что кто-то позвонил в дверь, я хотела вскрикнуть, но тут же зажала рот ладонью и, бросив пакет с уликами на пол, бросилась на кухню для того, чтобы спрятаться за массивную кухонную дверь.

В дверь звонили недолго. Через несколько секунд послышался звук поворачивающегося в замке ключа. Я бы никогда не подумала, что именно этот скрежет может наводить такой панический ужас. Мне казалось, что мои уши вряд ли смогут вынести этот звук и что еще несколько секунд и я просто умру от страха. Я буквально вжалась в стену, вытянулась, как струна и стала прислушиваться к учащенным ударам моего сердца. Мне показалось, что еще немного и оно не выдержит и выскочит из груди. Наконец дверь открылась. Мне было отчетливо слышно, как она со всей силы ударилась о стену.

По голосам я сразу догадалась о том, что в квартиру вошли двое мужчин, которые были, по всей видимости, сильно раздражены.

– Эй, Степанович, ты что гостей не встречаешь?! Тебе что, времени не хватило вдоволь покувыркаться?! Мы, как идиоты, твоего звонка ждали, а когда поняли, что ты вряд ли позвонишь, то не выдержали и приехали!

– Что за вонь? – задал вопрос второй голос. – Сдох, что ли, кто-то? Эй, Степанович, ты что, облажался, что ли?

– Воняет-то как, кошмар какой-то!

Боясь пошевелиться, я стояла ни жива ни мертва и была готова к тому, что как только незнакомцы зайдут в комнату деда, то я сразу брошусь к входной двери и пулей выскочу на лестничную площадку. Но, видно, судьба решила добить меня окончательно, и уж если все обстоятельства начали складываться против меня, то она решила не оставлять мне даже малейшего шанса хоть на какую-либо удачу или везение.

– Закрой дверь на всякий случай, – донесся до меня мужской голос.

– Я и так ее закрыл.

– Я имею в виду на ключ.

– Ты думаешь, что надо?

– А что тут думать?

– Как скажешь.

– Сам видишь, в квартире тишина. Скорее всего Степанович хорошенько принял на грудь, накувыркался и вместе со своей новой дамой сердца завалился спать. Сейчас мы в комнату войдем, она тут же проснется, нас увидит, перепугается, начнет кричать и постарается улизнуть. А это не входит в наши планы. Мы же на нее столько надежд возлагаем.

– Ты прав. Девка захлопает глазами и кинется к выходу.

Итак, дверь заперта. Я вновь вжалась в стену и ощутила, как от полнейшего бессилия и отчаяния по моим щекам потекли слезы. Шанс на побег испарился за считаные секунды. Единственное, что мне оставалось, – прятаться за дверью до тех пор, пока эта парочка меня не найдет. А дальше… Я и подумать не могла, что будет дальше – уж как распорядится судьба.