Скорее всего, без этой «специальной подготовки подсознания» у Чжена ничего бы не вышло. Даже полностью повинуясь интуиции, Линфань едва успел увернуться. Впрочем, кроме интуиции в деле поучаствовало и «удачное стечение обстоятельств»: выстрели возникший за спиной человек из лучевого оружия или из пороховика, Чжену точно бы не повезло. Но злодей решил использовать электромагнитный игломет, и его выдал тончайший звук генератора, резанувший по ушам за мгновение до выстрела.

Стол, кресло, часть стены в мгновение ока превратились в мусор и пыль. Чжен бросился на пол, перекатился к дивану и что было сил крикнул: «Свет!» По множеству причин это можно было считать весьма рискованным поступком, но размышлять Линфаню было некогда, он действовал «на подкорке». Да, использовать обычный свет в перестрелке с иглометом казалось полнейшим бредом, но Линфаню ничего иного не оставалось, яркий свет мог хотя бы на мгновение сбить нападавшего с толку.

Свет вспыхнувших на полную катушку (программа управления квартирными приборами ориентировалась на громкость приказа хозяина) галогенных ламп действительно заставил незнакомца замешкаться, сделать шаг назад и выстрелить наугад. Залп тончайших, но летящих с невообразимой скоростью игл пропорол толстую стену из пластобетона, словно это была бумажная ширма. Человека такая «короткая очередь» могла перерубить пополам в мгновение ока.

Чжен нащупал упавшую рядом «камеру-очки» и, чтобы отвлечь внимание временно ослепшего, но не оглохшего врага, бросил «трансформер» на диван, а сам метнулся к пролому. И снова – сообразил, что делает, Линфань гораздо позже, когда обнаружил, что стоит снаружи на узком карнизе, прижавшись спиной к стене.

Вряд ли в старшем менеджере торговой фирмы вдруг проснулись скрытые таланты или навыки, помещенные в его голову некими таинственными силами. Даже не вряд ли, а ничего подобного. Линфань был слишком молод, чтобы, допустим, иметь в биографии белые пятна – затертые воспоминания о каком-нибудь военном или шпионском прошлом. И в «игры-стрелялки» он тоже играл достаточно редко и лишь на тренировочных уровнях. То есть ни по собственной воле, ни помимо нее почерпнуть специальные навыки ему было неоткуда. Скорее всего, дело было в другом. В экстремальной ситуации люди частенько открывают в себе скрытые таланты. Кто-то прыгает на три метра вверх или пробегает стометровку за восемь секунд, кто-то решает сложнейшие логические задачи. Девяносто девять процентов, конечно, наоборот, цепенеют и тупеют, но один процент все-таки остается в условном «плюсе», потому что рефлекторно бросается бежать. Причем очень быстро.

Получалось, Чжену Линфаню повезло попасть именно в этот процент. Вот только вопрос – что делать дальше?

Ладони вдруг стали мокрыми, а сердце отчаянно заколотилось – сильно ударяя изнутри то в грудь, то в спину, как пойманная в клетку птица. Чжен даже испугался – не оттолкнет ли бунтующая в груди мышца все его похолодевшее тело от стены настолько, что он не сумеет удержать равновесие и сорвется с карниза.

Ноги осторожно начали движение влево, и Линфань вдруг вспомнил, что на углу здания, как раз там, куда он движется, есть балкон. Двумя этажами ниже, но что такое два этажа? Если сравнивать с сорока двумя, отделяющими его от асфальта в данную минуту, – мизер. Решение довериться «подсознательным талантам» было, похоже, единственно верным.

Оставалось сообразить, как быть с высунувшимся в дыру врагом? Насчет него у подсознания особого мнения не нашлось. Зато нашлось оно у заработавших наконец мозгов. Дыра была слишком узкой, чтобы довольно крупный убийца мог в нее пролезть или хотя бы высунуться по пояс. Он мог просунуть или голову или руку.

«Чего в принципе достаточно. Высунет руку с иглометом и полоснет вдоль стены. Что еще нужно? Ему – ничего. А вот мне – пошевеливаться».

Ноги зашаркали по узкому карнизу вдвое быстрее. Хорошо, что Линфань, довольно опытный пилот-любитель, не боялся высоты. Иначе могло получиться, что врагу и не потребуется стрелять.

Балкон был в каких-то полутора метрах влево и семи вниз от Линфаня, когда киллер наконец принял решение и высунул в пролом руку с иглометом. Медлить было нельзя. Чжен оттолкнулся от стены и полетел вниз. Почти в ту же секунду кусок стены с карнизом взорвался, и следом за Чженом полетел дождь из бетонно-пластикового крошева.

Линфаню удалось верно рассчитать траекторию, и мимо балкона он не пролетел, но это не избавило его от «жесткой посадки». В левой лодыжке что-то отчетливо хрустнуло, и Чжен завалился набок. Завалился и примерно на десять секунд замер, «предвкушая» приступ дикой боли в сломанной ноге.

«А ведь мог убежать, мог! Далеко ли – неизвестно, да и зачем бежать, если обречен, – тоже вопрос. Но сам факт все-таки греет. Мог обмануть профессионального убийцу, хотя и не супергерой из компьютерной игры! Но судьбу не обманешь. Человек с иглометом сейчас спустится на два этажа по лестнице и завершит свое черное дело».

Прошли долгие десять секунд, но никакого приступа не случилось, и Линфань был вынужден подняться. Наступать на левую ногу было немного больно, но и только. Судьба, похоже, давала еще один шанс. Чжен толкнул балконную дверь, а когда она не подалась, навалился плечом и вломился в чужую квартиру. Кто в ней проживает, Линфань не знал. На сорок первом он вообще никого не знал. Он и на своем этаже общался лишь с соседями из квартиры напротив. Но сейчас это все было не важно.

«Извините, что разбудил, я ваш сосед-лунатик с сорок третьего. Вот вышел погулять по карнизу и сорвался. Можно я воспользуюсь вашей входной дверью и вернусь к себе на лифте? Да, лезть обратно по стене будет слишком прохладно. Ночь, знаете ли, а я в одной пижаме. Спасибо, что не отказали!»

Линфань невольно усмехнулся. Ничего этого не будет. Объясняться он ни с кем не собирался. Проснутся, испугаются – тем хуже для них. Вряд ли Чжен Линфань с ними еще когда-нибудь увидится, так что – плевать. Стараясь все-таки не шуметь, Линфань прокрался в прихожую, открыл входную дверь и выглянул на лифтовую площадку. Там было пусто. Кабины тоже не двигались. Имелась опасность, что враг воспользовался пожарной лестницей и сейчас неслышно крадется по ступеням, так что стоять и ждать его на пороге чужой квартиры было глупо.

Чжен подбежал к лифтам и нажал кнопку вызова. Ближайшая кабина, как и следовало ожидать, находилась всего двумя этажами выше, поэтому прибыла почти мгновенно. Линфань запрыгнул в лифт и торопливо набрал нужные цифры. Семерку и ноль. Почему он вдруг решил ехать вверх, на крышу, а не вниз – снова вопрос к подсознанию или, если угодно, к интуиции.

«Флаер! – осенило Линфаня. – Мой единственный шанс сейчас – это летающая машина! Вот почему я поехал на крышу. Да что же со мной происходит, почему я соображаю медленнее самого себя?! Кошмарный сон какой-то! Или… игра? Нога! А вдруг она не болит, потому, что это все происходит в виртуальности или даже во сне?!»

Обычно, если сомневаешься в реальности происходящего, помогает простой способ – надо сделать что-нибудь невозможное. Например, пробить рукой стену. Хотя логичнее за эту руку себя просто ущипнуть. Линфань выбрал последнее. Стало больно. Не так чтобы очень, но все-таки. Однако сомнения не исчезли.

Лифт раскрыл створки на парковочном уровне, и Чжен бросился к своему флаеру. Машина стояла в пятом ряду, метрах в ста от лифтовой площадки. Освещение на стоянке было аховое – четыре фонаря по углам крыши, но его хватало, чтобы безошибочно определить – почти новый (всего-то годовалый) «Хафей» стоит на месте, в полной готовности к полету, и никаких лишних людей поблизости от него нет. Вперед!

Первые пять секунд и сорок метров забега Линфань был почти уверен, что мчится к свободе. На шестой ноги снова перешли в «автономный режим» и почему-то понесли к резервной посадочной площадке, где обычно дежурили такси.

«И это снова верное решение! – пришло в голову Линфаню. – Если один из преследующих меня неизвестных сумел взломать код замка входной двери, другим ничего не стоит влезть в программу моего флаера. Чем может закончиться полет на неисправной машине, нетрудно представить. От банального крушения до хитроумной блокировки управления с перенастройкой автопилота и, как следствие, доставки меня тепленьким прямо в руки убийцам. А такси – попробуй вычисли! Гениальный ход. Жаль, не я его придумал, а мои ноги! Нет, если это не игра, то я вообще ничего не понимаю в жизни».