К чертям! – разозлился сам на себя Лесник. В кои-то веки выбрались отдохнуть – так отдыхай!

Покончив с застольем, они отправились к снастям уже втроем. Но и вечерняя прохлада не подвигла рыбу на активный клев. Ройтман, впрочем, не терял оптимизма и уверял, что на утренней зорьке они непременно возьмут реванш у подводных обитателей… У нормальных подводных обитателей, которым от природы положено иметь хвост и жабры.

Ветер к ночи стих. Сумерки наполнились негромкими звуками. И отнюдь не всегда можно было определить источник их происхождения – даже активизированным слухом полевого агента. Лесник поглядывал то на застывший колокольчик-сторожок, то на катящиеся мимо воды Плюссы. И думал, что ничуть не удивится, если сейчас в прибрежном камыше раздастся громкий всплеск, а затем послышится зазывающий девичий смех… Очень уж обстановка располагала. И тут…

Плеснуло – громко, в вечерней тишине вовсе оглушительно – у камышей, как раз там, куда поглядывал Лесник в своем иррациональном ожидании встречи с русалкой… Ему показалось, что он увидел огромный, невообразимо большой рыбий хвост – и тут же всё исчезло, лишь круги широко расходились по воде.

– Щука… Утятница… – восхищенно прошептал Ройтман. – Килограммов десять, а то и все пятнадцать… Редко такие из ям на мелководье выходят… А вот мы ей ерша на жерлице подкинем…

Он торопливо рылся в своем рюкзаке с рыболовными причиндалами.

«Конечно же щука, – подумал Лесник. – Всего лишь щука…»

Утром они ехали обратно.

Костоправ вслух дивился сельскому пейзажу, действительно весьма странному: ограды скотных выгонов выглядели сюрреалистично – между столбиками были натянуты здоровенные полотнища толстой резины с густо прорубленными в них отверстиями. Причем отверстия имели форму подошв. Некогда город Сланцы славился на всю страну производством резиновых шлепанцев…

Курлыкнул мобильник Лесника. Он ответил и узнал голос старого знакомца – Алладина. Когда-то они вместе учились в Академии, но медики решили, что организм Алладина имеет противопоказания к СКД-вакцинации, и полевым агентом тот не стал.

– Как улов? – жизнерадостно поинтересовался Алладин. И продолжил, не дожидаясь ответа:

– Я приехал, тебя ищу, а господин Лесник, оказывается, рыбку ловит.

– Уже наловились, подъезжаем… – ответил Лесник, удивившись про себя: каким ветром занесло коллегу в эти края? Алладин курировал в зоне ответственности Северо-Западного филиала Новгородскую и Псковскую области.

– Тогда давайте сразу на «аэродром». Я подвез кое-какие материалы, думаю, тебя заинтересуют.

Лесник удивился еще больше. Что же это за материалы такие, что доставляет их не обычный курьер, а заместитель начальника оперативного отдела?

Полчаса спустя все выяснилось.

– У тебя тут найденных девиц некуда уже складывать, – сказал Алладин, вручая Леснику толстую картонную папку и несколько CD-дисков. – А у меня с пропавшими проблема…

Затем началась работа – Лесник просматривал документы, Алладин давал необходимые пояснения.

– Откуда девицы исчезли, понятно, – констатировал Лесник. – Где объявлялись, живые или мертвые, – тоже. Вопрос в другом: что, где и как с ними происходило между начальным и конечным пунктами…

– Вот это вы с Костоправом и будете выяснять, уже на моей территории. Потому что оперативников филиал отзывает – хорошего, говорят, помаленьку. Ваша пара, дескать, экспериментальная – вот и продолжайте эксперимент в стартовом составе. При нужде ребята из Псковской резидентуры помогут.

Лесник пожал плечами. Не привыкать… Без сомнения, в Псковской области будут автономно работать и другие группы, – причем кое-кто из высшего начальства наверняка надеется, что успеха добьются именно другие, а не Лесник с Костоправом. Противников у идеи привлечения специалистов Трех Китов к оперативной работе хватает.

– Я слышал, тебе наш Скрипач не приглянулся? – спросил Алладин. – Не больно-то ласково ты его в отчете помянул.

– На безрыбье и рак рыба… – поморщился Лесник.

О чем тут говорить? Ясное дело, те из командоров и прочих высших чинов Инквизиции, что имеют сильные суггестивные способности, – не поедут в глухую провинцию снимать рутинный допрос… Да и не так уж их много в Конторе – Лесник знал Юзефа, еще троих-четверых. И всё…

– А у меня тут суггестор намечается – пальчики оближешь!– похвастал Алладин. – Вот выполнит пробное задание, даст клятву на клинке, и…

Он сделал паузу и закончил неожиданно мрачно:

– Одного боюсь – заберут его в распоряжение Капитула, а нам опять со Скрипачами всякими мыкаться.

Помолчал и спросил другим тоном:

– Правда, что ты тут русалку отловить сподобился?

– Что-то вроде того.

– Так не бывает же русалок! Миф…

Лесник не стал спорить.

Дышать прохладным, влажным после дождя воздухом было приятно. До назначенного времени оставалось полчаса – и Светлов решил пройтись до новой квартиры Софьи Немировой пешком.

Лужи высыхали на глазах, несмотря на то, что уже вечерело. Слишком сильная стояла жара. Природа, словно компенсируя холодную весну, в июне не поскупилась на солнечные дни…

Получить командировку в родной город Светлову оказалось совсем не сложно.

Четыре дня на прошедшей неделе были заполнены обработкой поступающей информации. Из милицейских сводок, из открытых источников, из агентурных данных. Окружение пропавших и объявившихся голышом девиц, их родственные связи, работа, контакты…

Постепенно кое-что стало выясняться.

Все восемь пропавших и обнаружившихся женщин в настоящее время резко улучшили свой социальный статус. Кто-то получил новую работу, с высокой заплатой, четверо вышли замуж, причем крайне удачно с материальной точки зрения. Три дамы открыли свои дела и, судя по всему, процветали; одна уехала за рубеж. Две девушки из Ленинградской области, которые, кстати сказать, действительно оказались знакомы, более того – учились в одном классе – отлично сдали все экзамены в школе. Собственно, что особенного? Ничего. Если не считать того, что десять предыдущих лет Валя и Вика слыли завзятыми троечницами…

Так что, как ни крути, а случившееся с «жертвами» событие ничем им не повредило. Даже наоборот.

Подобные случаи многократно описаны. Стресс активизирует все резервы организма, заставляет по-иному оценить и собственную жизнь, и свои способности; убирает ложный страх, – кому-то мешавший объясниться, наконец, в любви с приглянувшимся человеком, а кому-то – открыть свое дело.

Но разработка продолжалась. Потому что причина стресса оставалась неизвестной. И оттого настораживающей.

Ибо известны и другие случаи – когда у людей, выживших в запредельно критической ситуации (например, после удара молнией), открываются способности и возможности, нормальным людям не свойственные… И использовать на практике их можно по-разному… Одни уникумы безобидно удивляют народ, читая кончиками пальцев письма в запечатанных конвертах или удерживая «прилипшие» к груди металлические предметы. Другие же пытаются применить свои паранормальные свойства в криминальных целях – и становятся клиентами Конторы.

Честно говоря, Светлов считал, что Инквизиция перестраховывается и понапрасну растрачивает силы и средства, пытаясь удержать под наблюдением всех паранормалов. Молотком ведь тоже можно забивать гвозди, а можно и проломить череп, – не повод, чтобы продавать молотки по лицензиям, как оружие…

Светлов сам пришел к Борису Евгеньевичу с идеей: поехать в Великие Луки и встретиться с Софьей Немировой на правах старого знакомого. Возможно, школьному приятелю она расскажет больше, чем работникам милиции. И, возможно, только Светлов сумеет понять, чем новая Софья отличается от той, что он знал прежде. Если вообще отличается.