– Думал. Думал о том, что не всегда в этом мире нужно что-то делать. Думал о том, что времена хищников и охотников, простеньких нравов прошли. Сейчас первыми стали другие, способные убивать, когда сыт, и голодать, когда предостаточно пищи. Мне не понять этих отношений – мне нет места среди этих существ.

– Паинька какой отыскался! – притворно умилился Лео. – Так ли ты пел у Наринаго?

Хищник досадливо поморщился:

– Вот я и говорю: другие времена. Меня иногда боялись, иногда предпочитали не связываться. Но никто и нигде не любил Хищника.

– Это за что же тебя любить? – ахнул Дон.

– Вот именно, вроде не за что… – понурился Хищник. – А Эйприл, ну, эта девушка, я ведь ей порядком насолил, но она говорила со мной, как с равным. Хотя я не был ей нужен.

И черепашки, которым тоже редко везло на добрых людей, догадались, о чём тоскует Хищник. Им стало жалко большого уродца, которому, также, как и мутантам, нет и не будет места среди людей.

– Бедненький, – добродушный Сплинтер всхлипнул, утирая морду лапой.

– Ну, ладно, можешь оставаться, – смущаясь, добавил Раф.

Братцы черепашки согласно кивнули:

– Оставайся!

– Вместе – ну, как-нибудь!

– Только, чур, не возникать без повода! – тут же высунулся Мик.

На него зашикали:

– Чья бы корова мычала!…

Во входной двери проскрежетал ключ. В прихожей зажёгся свет.

– Кто бы это мог быть? – услышала Эйприл. Сбросила на пол пакеты и коробки с пиццей. Скинула туфли.

Улыбнулась черепашкам. Кивнула Кейси. Задержала взгляд на Хищнике, но промолчала.

Черепашки смущённо толпились, не решаясь подойти ближе.

– Знакомьтесь: мистер Конор, мой новый приятель!

Друг Эйприл безоговорочно становился другом черепах.

«Слава Богу, – думала Эйприл, нарезая овощи, – что я не выбросила тот кошмарный раздвижной стол, что пылится на балконе. И если постелить две скатерти, одна нахлёстом на другую…»