— Маловероятно. Ни у него, ни у лорда Колдфорта нет никаких оснований торопиться. Возможно, он еще ничего не сказал Джеку и вообще не скажет. Завтра в городе будет больше людей. Я попытаюсь что-нибудь выяснить. Если возникнет необходимость, мы пригласим контрабандистов и проникнем в комнату.

Наградой ему послужила ее благодарная улыбка. Когда дом задрожал от налетевшего ветра, Лаура тревожно огляделась.

— Я хоть и люблю шторм, но мне не нравится, когда рушатся стены.

Стивену хотелось обнять ее, успокоить, защитить, но это было бы равносильно шторму.

— А ты постарайся найти и в этом что-то хорошее. Если рухнут стены, мы, наконец, сможем увидеть капитана Дайера.

— У врат рая, — добавила Лаура.

В этот момент в дверь постучали, и появилась горничная с вязанкой дров. Сложив дрова в камин, горничная спросила:

— Что вы хотите на обед, сэр? У нас есть фламандский суп, куриный бульон, палтус, жареный и вареный, каплун, приготовленный с луком, и пудинг из почек.

Стивену показалось, что в животе у Лауры заурчало. Видимо, она проголодалась.

Стивен заказал луковый суп, жареного палтуса, каплуна и макароны.

— На десерт портвейн и бренди с сыром, — добавил он.

Когда горничная вышла, Стивен с улыбкой обратился к Л ауре:

— Думаю, этого хватит?

— Надеюсь, — смеясь, ответила Лаура. — Но об этом лучше спросить мой живот. Думаю, ты это понял. Наверное, во время шторма увеличивается аппетит.

Она как-то странно взглянула на него, потом быстро предложила:

— Может быть, почитаем вслух? По очереди.

— Пожалуйста, если хочешь. Она пошла в спальню за книгой.

Чтение исключит разговоры на щекотливые темы, подумал Стивен. Поцелуй, безусловно, взволновал ее, но он скорее был целомудренным. Стивен мог повести себя иначе, не проявляя сдержанности. Но Лаура права. День полон разочарований. Проникнуть в комнату, где находился Дайер, можно было, лишь взломав дверь. Может быть, воспользоваться штормом?

Лаура у себя в спальне пыталась сдержать эмоции. Шторм вызывал аппетит: она хотела есть, и ей нужен был Стивен. От ветра потрескивало здание, но ее волновал шум волн, он вызывал дрожь во всем теле.

Она вспомнила шторм в Брайтоне. Гэл тогда прибежал за ней и укутал в пальто, пытаясь согреть. А когда они оказались в постели, испытали неземное блаженство.

Лаура вздохнула и вернулась в гостиную. Стивен сидел у камина. Она села напротив и стала читать. Совсем по-семейному, подумала Лаура. Впрочем, с Гэлом они редко проводили вечер вдвоем. А если оставались наедине, в глазах его вспыхивали похотливые огоньки.

Лаура старалась окунуться в события, описываемые Вальтером Скоттом, сопереживать героям, но близость Стивена будоражила ее, и через некоторое время Лаура отдала книгу Стивену, надеясь успокоиться. Однако голос Стивена проникал в душу, завораживал. И, слушая его, Лаура наслаждалась.

Когда горничная принесла обед, Лаура испытала облегчение. Надо выбрать какую-нибудь нейтральную тему для разговора.

— Расскажи о своих приключениях в парламенте.

— Приключениях? — удивился Стивен, наливая ей суп. — Приключений что-то не припомню.

— Но происходящее там иногда волнует тебя?

— Тебе это будет скучно.

Она замерла, не донеся ложку до рта. Только что она сама считала эту тему сухой и неинтересной, но теперь почувствовала себя обиженной. Стивен слегка покраснел.

— Скажем так. Я не знаю, как рассказать об этом, чтобы это было интересно.

Видимо, он считает ее легкомысленной и глупой.

— Почему мы не можем поговорить о военных реформах? — спросила она довольно резким тоном. — Я знаю, многие из наших бравых солдат находятся в весьма затруднительном положении.

— Да, но это связано с проблемой пенсий. Пенсии слишком маленькие, и их не всегда просто получить.

— И ничего нельзя сделать?

— Все это связано с доходами государства.

К тому времени, когда подали второе блюдо, они уже обсудили многие важные вопросы, и Лаура проявила свою осведомленность, полностью реабилитировав себя.

— Мы должны как-то изменить условия детского труда на фабриках и в шахтах, — сказал Стивен. Слово «мы» свидетельствовало о том, что они говорят на равных.

— Фабрики губят детей.

— Но промышленность приносит пользу, создает богатство и рабочие места, уменьшает зависимость людей от капризов природы. Шторм погубит урожай и уничтожит запасы, сделанные на зиму.

Лаура отодвинула тарелку и сердито посмотрела на Стивена:

— На фабриках ненормированный рабочий день, машины калечат рабочих, не говоря уже о детях.

— Ты удивительно хорошо информирована.

Эти слова подействовали на нее как ушат ледяной воды.

— Удивительно? Ты считаешь, что у меня в голове труха? Забыл, как я обыграла тебя в шахматы?

Стивен улыбнулся:

— Конечно, помню. Ты не можешь утверждать, что всегда интересовалась социальными проблемами и трудовым законодательством.

— Но теперь меня это действительно интересует. Дети чуть постарше Гарри вынуждены работать. Это недопустимо.

— Именно поэтому нужны новые законы. Некоторые уже ограничивают использование детского труда на хлопковых фабриках. Положить тебе пудинга?

Лаура взяла маленький кусочек.

— И ты собираешься решить все эти проблемы? — спросила она.

— Надеюсь, ты не видишь во мне Дон Кихота, сражающегося с ветряными мельницами?

— Нет, ты похож на другого героя, сэра Галаада. И чем еще ты займешься? — Она отодвинула тарелку.

— Не такими мелочами, как он. Тебе порт или бренди?

— Лучше порт.

Лаура взяла стакан вина. Стивен налил себе бренди и отрезал кусок сыра.

— Для меня главное — реформа законодательства. К смертной казни приговаривают того, кто повредил лондонский мост или сломал не принадлежавшее ему дерево. Именно за это два года назад повесили человека.

— Ушам своим не верю! — воскликнула Лаура.

— Таков закон. Насколько мне известно, этот человек был закоренелым преступником, но его никак не удавалось поймать. Когда же он сломал дерево, решили воспользоваться старым законом, чтобы избавиться от него.

— Боже, это ужасно! Но я могу понять их мотивы.

— Ты, как всегда, честна.

— Но ты прав. У судей не должно быть возможности манипулировать законом.

Он кивнул:

— Закон должен стоять на страже справедливости. К смертной казни можно приговорить лишь за тяжкое преступление. В противном случае суд присяжных вынесет оправдательный вердикт.

— А какое наказание предлагаешь ты? Розги?

— Это варварство, — ответил Стивен.

— Ссылку? Это тоже варварство.

— У тебя здесь нормальная жизнь, Лаура, друзья, любящая семья. А преступников зачастую ничто не привязывает к месту и у них тяга к приключениям. Ссылка для них не наказание. Совсем наоборот. В Индии преступники совершали преступления специально для того, чтобы их выслали в Австралию. По крайней мере, им не приходилось оплачивать дорогу.

— И что же ты предлагаешь? — спросила Лаура.

— Преступников надо лишить свободы и заставить работать.

— Но в тюрьмах они дерутся, скандалят, совершают всевозможные безобразия.

— Тюрьмы тоже надо изменить. Преступник должен сидеть в одиночной камере и заниматься полезным трудом.

— Главная причина преступлений — нищета и безработица. Воруют не от хорошей жизни.

— Нам нужны промышленность и процветание, — заявил Стивен. — Дай человеку надежду на будущее для него и его семьи, и он не станет рисковать, совершая преступление. Дай ему собственность, и он будет поддерживать законы, защищающие эту собственность.

Лаура откинулась на стуле и рассмеялась:

— Ты, как всегда, прав.

Беседа затянулась. Свечи почти догорели. Они даже не позвали горничную, чтобы та убрала посуду. Стивен несколько раз подкладывал в камин дрова. Лаура подумала, что это был самый приятный вечер в ее жизни.

— Я получила огромное удовольствие от разговора, — сказала Лаура.