Артем сложил телефон. Служба утилизации занималась заметанием следов активности Тайного Города, и звонок в нее был обязательным в том случае, если участники заварушки не могли справиться собственными силами.

– Захар высушит этого люда? – по-прежнему тихо спросила Рыжая, глядя, как гарки вталкивают поникшего Крутополка в портал.

– Уверен, что да, – спокойно ответил наемник. – Епископ потерял много сил, и ему необходима пища.

Инга вздохнула.

– Устала? – Артем нежно обнял хрупкую подругу. – Поедем домой?

– Лучше в офис, – предложила девушка. – Там есть подзаряжающий артефакт для меня и… – Она озорно улыбнулась. – И чудный диван в комнате отдыха.

– Для меня?

– Для нас.

«Майор Корнилов продолжает удивлять потрясающей результативностью в борьбе с преступниками. Не успел утихнуть шум, вызванный разгромом фабрики по производству синтетических наркотиков, как пресс-служба Московского полицейского управления распространила заявление об аресте отделом специальных расследований сразу восьми лидеров крупнейших бандитских формирований. Подробности пока не сообщаются, но…» («Ведомости»)

«Темный Двор выражает крайнюю озабоченность возросшей агрессивностью дружинников Зеленого Дома и намерен требовать от королевы Всеславы объяснений. Приведет ли жесткая реакция навов на неудачную попытку трех людов убить епископа клана Треми к серьезному конфликту или дело ограничится принесением извинений? В свете последних событий этот вопрос…» («Тиградком»)

Замок, штаб-квартира Великого Дома Чудь

Москва, проспект Вернадского, 3 августа, пятница, 07:11

– Две бронзовые таблички, покрытые письменами. – Командор войны Гюнтер Шайне вытащил из кожаного мешочка металлические прямоугольники, небрежно взвесил на ладони и положил на стол. – Надпись выполнена на азаме.

– Это не артефакты, – подал голос стоящий у стены рыцарь.

По приказу опасавшегося подвоха Шайне этот маг тщательно сканировал изымаемые у ведьмы предметы. Еще два чуда, замершие у двери камеры, не спускали глаз с девушки: рыцари весьма серьезно отнеслись к появлению в Замке перерожденной наложницы.

– В табличках нет магической энергии.

– Я вижу. – Гюнтер внимательно посмотрел на Веронику. – Это все?

– Как видишь, – буркнула девушка.

Она была абсолютно спокойна. Вероника знала, что излучает силу – обряд Разделения Ужаса, в котором не по собственной воле принял участие Вовчик Сокольников, переполнил ее магической энергией – и ей нравилась нервозность чудов. Слухи о способностях гиперборейской ведьмы вызывали к ней повышенный интерес, что было на руку девушке.

На столе аккуратно разложили принадлежащие ей вещи: дамская сумочка, пустая и даже вывернутая наизнанку, мобильный телефон, косметичка, рядом с которой лежали помада, тени, пудреница и лак для ногтей, две прокладки, одноразовый шприц, три ампулы со «стимом» и бронзовые таблички. Чуть в стороне Шайне поместил дешевый золотой браслет, сережки, цепочку и маленькое колечко.

– Больше у меня ничего нет.

– Хорошо. – Гюнтер помолчал. – Насколько я знаю, ведьма, еще два дня назад ты была обычным челом, ни сном ни духом не ведавшим о Тайном Городе. Вчера ты весь день провела с Ктулху. Погонщик только вынырнул из Глубокого Бестиария и вряд ли мог рассказать тебе подробности о нашей жизни…

– К чему ты ведешь? – невозмутимо перебила его девушка.

Лицо командора приблизилось к Веронике:

– Как ты спаслась из «ЦентрМедПереработки»?

– За секунду до того, как Сантьяга убил Ктулху, Погонщик рабов сделал для меня портал. Нав был слишком занят, чтобы заметить это.

– Откуда ты узнала, где нас искать, ведьма?

– Я провела ночь в квартире своего друга на набережной Тараса Шевченко, – спокойно ответила девушка. – Не знаю, каким образом, но его телевизор оказался настроен на канал «Тиградком».

Рыцари переглянулись.

– Проверить, – распорядился Гюнтер.

Один из чудов кивнул и вышел из комнаты. Шайне вновь повернулся к Веронике:

– Твой друг… Ты его убила, чтобы получить энергию?

– Да.

– А ты опасна.

– Для глупцов, – презрительно ответила ведьма, и ее золотые глаза легко выдержали тяжелый взгляд командора войны.

– Глупцов не жалко, – после паузы произнес Гюнтер.

– Мы хорошо понимаем друг друга…

– В «Тиградком» сообщили, что вчера вечером у них произошла авария в доме на набережной Тараса Шевченко, – доложил вернувшийся рыцарь. – Около десяти минут сигналы ОТС получали в нескольких обычных квартирах, но никакой реакции от жильцов не последовало и ребята решили, что пронесло.

– Во сколько была авария?

– В девять.

– Время новостей.

Вероника фыркнула и отвернулась.

– Продолжим обыск, – буркнул Шайне. – Раздевайся.

Предложение прозвучало буднично, по-деловому и никто из присутствующих рыцарей не позволил себе не то чтобы шутки, но даже шаловливого покашливания. Никаких эмоций. Они смотрели на ведьму так, словно перед ними стояла не привлекательная молодая женщина, а деревянная статуя. Вероника не спеша сбросила кроссовки, носки, сняла блузку, при этом «запуталась» в рукавах, давая возможность охранникам оценить упругие груди, затем стянула джинсы, снова запнулась так, словно ее смущало наличие зрителей, затем медленно стащила тоненькие трусики и гордо вскинула голову. Чуды сохраняли молчание, но девушка заметила, как раздулись ноздри Гюнтера.

«Тебе понравилось, командор?»

– Тряпки сжечь, – негромко приказал Шайне. – А ты, ведьма, наденешь это.

И он бросил Веронике длинную, до пят, грубую рубаху.

– Надеюсь, столь ранние совещания не войдут у великого магистра в привычку? – пошутил Вальдемар Балота, протягивая руку Францу де Гиру. – Доброе утро, капитан.

– Доброе утро, магистр, – коротко ответил мастер войны, приветствуя лидера ложи Саламандры. – Чрезвычайные обстоятельства.

– Не сомневаюсь! – рассмеялся Балота. – Неужели зеленые решили принять все наши требования?

– В этом случае не было бы необходимости в спешке, – вставил Себастьян де Лок, магистр ложи Горностаев. До появления в тронном зале Вальдемара он обсуждал с Францем, который доводился ему двоюродным племянником, какие-то вопросы.

– Тогда, может быть, люды решили повоевать с нами?

– Было бы неплохо, – поддакнул подошедший к группе Нельсон Бард, невысокий и горячий повелитель ложи Мечей. – В последнее время зеленые ведут себя вызывающе!

– И в чем это выражено? – осведомился де Лок.

– Наглеют, – буркнул Нельсон, покосившись на самого старого магистра лож Ордена.

Горностаи считались самыми хитрыми среди прямых, как штыковая лопата, рыцарей, и представители остальных лож относились к ним с легкой настороженностью.

– Наглеют, – тихо повторил Себастьян, поглаживая короткую седую бородку. – Занятно.

– Посмотрим, что ты запоешь, когда жрицы запустят производство Золотого Корня и наштампуют столько боевых магов, сколько им нужно, – фыркнул Бард.

– У них есть время, чтобы одуматься, – заметил Франц.

– Зачем ждать, пока они одумаются? – рассмеялся Балота. – Надо опередить их! Первыми нанести удар!

– Поспешностью можно удивить друзей, – серьезно, но как-то в сторону произнес де Лок. – Врагов ею радуют.

– Ты забыл, сколько битв мы выиграли благодаря стремительным ударам?

– Подготовленным ударам, – отчеканил Франц. – Стремительным, но рассчитанным. Я могу привести десятки примеров того, как успешные на первый взгляд авантюры приводили к краху!

– Не думал услышать такие речи от мастера войны, – процедил Вальдемар.

– А иногда было бы неплохо, – тихо произнес де Гир.

– Слышать?

– Думать.

Глаза магистра Саламандры вспыхнули, пальцы сжались на рукоятке висящего на поясе кинжала, с губ были готовы сорваться… Но Балота подавил гнев и пробурчал: