— Вовсе нет, леди.
Клэр не знала, что еще спросить, поскольку ее теперь одолевали мысли о Кэррисфорде.
— Как вы находите Саммербурн? — нашлась наконец она.
— Очень красивое поместье и, похоже, вполне процветающее, — улыбнулся монах. — Я родом с севера, миледи, из края куда более сурового.
Они поддерживали бессвязный разговор до конца обеда, а затем Клэр удалилась в свою комнату, чтобы спокойно поразмыслить о внезапной кончине лорда Бернарда.
Сначала лорд Бернард. Потом ее отец. В результате два крупных поместья оказались в руках королевских фаворитов.
Может быть, смерть отца отнюдь не случайность, не трагический поворот фортуны, который обычен в бою? Ей была страшна сама мысль об этом, но вдруг ее отца попросту убили?
Отец верил, что Бог защищает человека от несправедливости, но оберегает ли Он от убийства?
Жизненный опыт показывает, что нет. Если ехать по тракту, можно стать объектом нападения разбойников. Родственник Клэр погиб именно таким образом, а он, без сомнения, был человеком куда более достойным, чем его убийца.
Нет, Бог не вмешивается в жизнь обычных людей, не следит, чтобы все было по правилам. Урожаи гибнут, люди мрут с голоду. Пожары уничтожают их жилища. Несколько дней назад в реке утонула дочь медника.
Но если отец действительно был убит… Впрочем, что им остается? Что они могут сделать?
Клэр спустилась вниз, в комнату матери, которая раньше была детской, а в скором времени станет спальней новобрачных.
— Имоген стала женой Фитцроджера? — переспросила мать, надев ночную рубашку. — Ну что ж, насколько мне известно, он — благородный человек.
— Ублюдок Фитцроджер?! Мама, лорд Бернард умер так неожиданно! А теперь отец…
— Смерть Кларенса вовсе не была неожиданной, Клэр. Что за ерунду ты вбила себе в голову?
Дочь стиснула зубы, стараясь справиться с волнением.
— Ты знаешь, как именно погиб отец?
— Как ты можешь об этом спрашивать… — Мать схватилась рукой за горло.
— Я должна знать! Была ли его гибель… честной.
— Он умер от удара меча в сердце, Клэр, — тяжело вздохнула мать. — Меч пробил кольчугу. Такое случается только в честном бою. А теперь, пожалуйста, оставь все эти глупости!
— В каком бою? Наверное, надо выяснить, где и когда это произошло… — Клэр настороженно огляделась, опасаясь, что в комнату мог проникнуть кто-нибудь чужой. — Что, если король как-нибудь подстроил смерть отца… — прошептала она.
— Клэр! — воскликнула мать и с силой сжала ее руку. — Откуда в тебе эти изменнические мысли? Генри Боклерк был вправе убить твоего отца собственными руками! Кларенс организовал и возглавил восстание. Оно потерпело крах, и король наказал виновных в государственной измене. И теперь тебе придется выйти замуж за лорда Ренальда.
— Но…
— Клэр, одумайся! Вспомни о своем брате. О том, какая ему уготована судьба. Не хочешь же ты, чтобы он стал жалким нищим?
— Речь идет о моей жизни, мама. Обо всей моей жизни.
Леди Мюриэль выпустила руку дочери и потрепала ее по щеке.
— Тебе уже давно следовало выйти замуж, дорогая. А этот человек — вполне подходящая партия. Я понимаю, тебе очень тяжело, потому что после смерти отца прошло так мало времени. Но в остальном… Не сомневаюсь, Ренальд станет тебе хорошим мужем.
— Он сделан из гранита, а сердце у него свинцовое, — ответила Клэр. — Он говорит о смерти так же беззаботно, как мы с тобой о рукоделии.
Улыбка матери стала несколько натянутой.
— Ты фантазируешь. Сегодня ему было так же нелегко, как и нам. Дай ему время показать себя с лучшей стороны.
С какой «лучшей» стороны? Клэр пребывала в недоумении, но спросить не решилась. Мать, похоже, готова была обнаружить лучшие стороны у самого дьявола, если бы это обеспечило безопасность ее сыну.
Клэр вернулась в свою комнату, глотая слезы обиды и одиночества и утешаясь только тем, что скоро совсем стемнеет и она сможет незаметно выскользнуть из замка. Она доберется до Фелиции и уговорит ее выйти замуж за Ренальда де Лисла.
Позвав Марию и Присси, Клэр приказала приготовить постель. Раздевшись, она укрылась одеялом, а ее служанки улеглись на полу на соломенных тюфяках. Теперь осталось только подождать, пока они, да и весь Саммербурн погрузятся в глубокий сон.
Однако при мысли о том, как внезапно, за один день, весь ее привычный мир перевернулся с ног на голову, слезы выступили на глазах Клэр. Уткнувшись в подушку, она задремала, а проснулась, когда было уже совсем темно.
Монастырский колокол вдалеке мерно отбивал удары. Полночь. Самое время! Клэр встала, быстро оделась, затем открыла сундук и нашла веревку. Стараясь не шуметь, она привязала ее к кольцу возле окна.
Спустя мгновение Клэр выглянула наружу, и сердце ее учащенно забилось. Полночь — нехорошая пора, время, когда просыпаются силы зла и сам дьявол выходит на охоту за человеческими душами. Клэр никогда не покидала замок ночью. Впрочем, теперь здесь страшно и небезопасно, даже если сидеть у зажженного камина. Ночь проникла внутрь замка в образе его нового хозяина.
Спали все, кроме стражников. В тусклом лунном свете она разглядела, как двое из них пересекали двор. Они свои, но могут поднять тревогу, не разобравшись, в чем дело. Клэр дождалась, пока стражники отойдут подальше, и, перегнувшись через подоконник, сбросила вниз свободный конец веревки. Быстро и ловко она спустилась по ней на землю.
Глинистая почва уже успела подсохнуть, поэтому девушка без труда добралась до потайной двери в стене замка. К счастью, она прекрасно знала дорогу и быстро сориентировалась в кромешной тьме. И все же ей всюду мерещился де Лисл в своем черном плаще, который крался за ней по пятам.
Клэр перекрестилась. «Дева Мария защитит меня от демонов ночи», — подумала она.
Потайная дверца находилась за конюшней, с противоположной от ворот стороны. Это была решетка в пояс высотой, запертая изнутри на тяжелый засов. Через нее можно было незаметно выйти из замка в случае экстренной необходимости. Для внезапной атаки ее тоже можно было использовать, хотя пришлось бы пролезать сквозь дверцу на четвереньках.
Клэр сняла засов, открыла дверцу и выползла наружу.
Затем тихонько притворив ее за собой, она стала спускаться по глинистому склону рва, моля Бога, чтобы стражники ее не заметили. Вряд ли их много в дозоре. Неподалеку от замка разбит военный лагерь, и если покажется неприятель, люди Ренальда поднимут тревогу.
Тут ее ноздрей достиг резкий, неприятный запах, и Клэр поняла — правда, слишком поздно, — что после дождя на дне рва образовалось грязное, зловонное болото. Она по колено погрузилась в вязкую жижу и едва не вскрикнула от отвращения. Однако зажав нос и рот ладонью, Клэр медленно двинулась вперед. Вскарабкавшись на противоположный склон рва, девушка в изнеможении повалилась на траву и только тут осознала, что не подумала заранее, как ей пробраться в лагерь, минуя вооруженную стражу.
Какое легкомыслие! Слезы выступили у нее на глазах — то ли от досады на самое себя, то ли от зловония промокшего платья.
Нет, надо успокоиться. Сейчас решается вся ее жизнь. Она выбралась из замка. Это уже достижение. Осталось только добраться до палатки, где держат ее теток. Клэр решительно поднялась. В конце концов, даже если ее схватят, то наверняка поместят к заложницам и отправят гонца к Ренальду. А ей только того и надо.
И когда Ренальд приедет за ней в лагерь, его встретит другая невеста — красивая и радостная.
Однако осуществить задуманное все же будет не просто.
Прежде всего физически. Отец не был воинственным человеком, но сделал так, что подойти к Саммербурну незамеченным не мог никто. Вокруг стен замка ночью паслись несметные стада овец.
Клэр согнулась пополам и мелкими шажками двинулась вперед. Она прониклась состраданием к бабушке, которая могла передвигаться только таким образом. В конце концов девушка выбилась из сил и поползла по траве, путаясь в юбках. Даже если стража ее заметит, то примет за одну из овец.
