Снизу раздался треск, грохот, звон. В прохладе колодца пахнуло зноем, жарким песком. Послышался сухой шорох крыльев. Олег на бегу ворвался в волну мощного звериного пота.

Снизу бежали, прыгая через три плиты, два могучих золотых зверя. Когти скрежетали по камню. В полутьме искры выскакивали багровые, жуткие, словно звери острили мечи на точильном камне. Сложенные крылья задевали за стену. Задний, более быстрый, едва не кусал за лапы бегущего перед ним, но обогнать по узкой винтовой лестнице не мог.

Увидев человека, передний распахнул клюв. Клекот вырвался жуткий, такого Олег не слыхивал: полурев-полукарканье. Глаза зверя вспыхнули как факелы. Ноги Олега подкосились. Побелевшие губы едва шевельнулись, с великим трудом произнес заклинание и, как учил Гольш, простер –руки.

Под ногами загремело. В ноздрях защекотало каменной пылью. Торопливо раскрыл глаза, вскочил, снова чувствуя силы. Лестница обрушилась, в пыльном облаке хлопали изломанные крылья, взлетали перья и роилась золотистая шерсть. Внизу сквозь пыль видно, как верещат звери, выползают из-под обломков. Заклятие получилось легко, с первого раза, словно стены в самом деле помогали, как обещал Гольш.

Из пыльного облака вынырнули уже не золотые, а серые от пыли тела, блеснули налитые кровью глаза. Звери лезли прямо по стене! Острые когти с хрустом вгонялись в щели между плитами, звери поднимались с трудом, но карабкались теперь по всем стенам башни-колодца!

Он простер дрожащие руки. Только бы не переборщить, только бы надеть узду на свое умение разламывать стены и раскалывать землю! Начал выговаривать страшное слово, когда снизу раздалось мощное хлопанье крыльев.

Зверь взлетел почти отвесно. Крылья хлопали, все заволокло пылью из каменной крошки. Олег застыл в страхе, раздраженный рев прогремел почти рядом. В последнем усилии схватить врага грифон смел крыльями еще двух, что карабкались, вгоняя когти в щели, рухнул!

Когда уцелевшие снова показались из пыльного облака, Олег пришел в себя, сбросил ударом Слова. Правда, едва не рассыпалась вся башня, но старый колдун строил прочно: скрипнули глыбы, словно крепко стиснутые зубы.

Трижды звери поднимались по стенам. Олег сбрасывал заклятием, тяжелые тела ударялись внизу так, что вздрагивали ступени. Трещали крылья, уши глохли от рева. Острые когти царапали стены с таким скрежетом, что у Олега ломило зубы.

Один ухитрился в страшном прыжке перепрыгнуть провал. Олег отпрянул, упал на ступени. Зверь ухватился за край, повис, задние лапы отчаянно пытались зацепиться. Крылья шумно молотили воздух. Правое тут же сломалось о стену, серебристые перья забрызгало кровью.

Олег поспешно отполз, а зверь втащил себя наверх целиком. Их взгляды скрестились. Грифон присел на все четыре мощные лапы, обломок правого крыла упирался в камни. Олег с содроганием бросил тяжелый удар заклятия на ступени впереди себя. Треснуло, словно к весу грифона добавилась тяжесть другого зверя – невидимого. Пролет провалился в красно-желтую пыль.

Снизу донесся глухой удар. Затрещали камни и кости. От слабости перед глазами плыло, мощные заклятия истощили силы. В ушах гремела кровь, сердце то едва не выпрыгивало, то замирало, как заяц под кустом. Из пыльного облака возникла окровавленная птичья голова, крылья свисали надломленные.

Грифон увидел врага, попытался взбираться быстрее, когти скользнули, высекая сноп желтых искр, зверь исчез. Снизу донесся глухой удар.

Олег перевел дух, выждал, но из пыли никто не появлялся. Снизу трещало, доносился рев раненых. Еще не веря себе, поднялся на поверх выше, выдохнул:

– Кончились?.. Кончились?

Из последних сил прошептал заклятие. Глыбы, начиная от ног, как срезало, рухнули, исчезли, снизу донеслись чавкающие удары, треск. Олег повернулся и, уже не оглядываясь, заспешил наверх.

Огромный черный волк из последних сил отбивался от двух грифонов. Его загоняли в угол, волк затравленно хватал окровавленной пастью, отпрыгивал, острые клювы щелкали, били в голову, плечи, спину. Черная шерсть покраснела и слиплась. Он припадал на переднюю лапу.

Среди грифонов, что вламывались через оконный проем, трое несли в роскошных седлах всадников. Впереди как вьюн вертелась гибкая женщина с огненно-красными волосами – миниатюрная, тонкорукая, с большими, широко расставленными глазами цвета древесной коры. В ее тонкой руке сверкал узкий, слегка изогнутый, со скошенным острием меч, с клинком в полтора локтя. Вдоль лезвия шел волнистый узор, руку защищала круглая пластина. Рукоять выложена сверкающими драгоценными камнями фиолетового цвета. Зверь под ней припадал на переднюю лапу, в шее и боку зияли кровоточащие раны, но люто огрызался, хватал страшной пастью.

– Держись, Мрак, – прохрипел Олег. – Иду…

Его бросило на стену, в глазах плясали темные мухи. Сердце выламывало ребра, в голове грохотали молоты. Сглотнул горячее, что текло по губам, ощутил соленый вкус.

Волк упал, чудом избежав хищного клюва, сбоку его прижали могучие лапы другого грифона, самого огромного, а всадница с копной огненных волос ощерила мелкие острые зубы и с наслаждением замахнулась мечом.

Раздался грохот, звон, а в помещении, жарком и наполненном запахами крови и пота, повеяло холодом. Задняя дверь рухнула. В помещение влетел, как выпущенный из катапульты валун, Таргитай. Меч в его руке рассыпал длинные багровые искры, блистал так, что глазам больно, стальное лезвие неуловимо меняло цвет от багрового к оранжевому, как кипящее золото, на миг становилось голубым, как лед, и снова окрашивалось зловеще-кровавым. Глаза певца безумно вытаращены, на губах повисла пена. Молча скакнул в самую гущу. Меч неуловимо скользнул из стороны в сторону, в мертвой тишине слышался треск и хруст: Таргитай дрался, сцепив зубы, а враги сразу умолкли.

Волк выполз из-под обезглавленного грифона, сбросил срубленное наискось крыло, пробовал отряхнуться, красные брызги полетели во все стороны. Волк не удержался на трех лапах, упал. Олег ухватил за лобастую голову, потащил вверх, в голове будто лопнул котел с кипящей ухой. От боли Олег присел, ничего не видя и не слыша, ощутил, что его уже поднимают, тащат сильные, надежные руки Мрака.

Среди трупов людей и зверей Таргитай наступал озверело, перед ним осталось трое людей и один хромающий грифон. Двое рослых мужчин своими телами защищали рыжеволосую, она сражалась, быстрая, как змейка, увертывалась. Меч блистал, как короткая злая молния.

Грифон начал подкрадываться к Таргитаю сбоку, Олег вскрикнул:

– Тарх! Зверюка сзади!

Грифон прыгнул, Таргитай изменился в лице. Меч больно вывернул кисть, защищая хозяина. Хрястнуло, в воздухе взвились золотистые шерстинки, а разрубленное туловище обрушилось на Таргитая. Он упал, двое пытались достать кривыми мечами, звякнул металл. Один отпрыгнул, тряся окровавленной кистью.

Олег закричал, срывая голос:

– Бой кончен! Кто бросит оружие – уцелеет!

Красноволосая хищно блеснула широко расставленными, как у лесного зверя, глазами.

– Кончайте, – повторил Олег сиплым голосом. – Повинную голову меч не сечет!

Один из воинов, презирая чудо, когда волк на его глазах обратился в раненого человека, прыгнул с поднятым мечом. Мрак нагнулся к секире, провел ладонью над рукоятью, но схватил воина за руку, сжимающую меч. Хрустнуло, словно лопнуло яйцо, воин вскрикнул и рухнул на колени.

Второй побелел, совсем молод, поспешно выронил меч. Женщина люто выкрикнула:

– Трус!

Несчастный лишился бы головы, но через комнату метнулось белое. Женщина оказалась на полу под тяжестью волхва. Олег заломил ей руку, с силой выдрал из судорожно сжатых пальцев меч.

Таргитай оперся о стену, уронил руки. Меч коснулся разрубленного воина, зашипело. В зале добавилось запаха горелого мяса. Таргитай тоже, как и Мрак, не спускал удивленных глаз с Олега. Волхв по-прежнему трусит, но уже кидается очертя голову.

– Руки за голову! – велел Мрак двум обезоруженным. – Даже не мыслите о побеге! Тарх, отведи их в чулан, там крепкая цепь.