– Вы о чем?
– Артане стремятся показать себя, – ответил Антланец любезно, это было похоже, как если бы огромный медведь попытался стать любезным. – Они смертельно страшатся уронить лицо, что куявам непонятно. Это же ваше… гм, наше куявское: стыд не дым – глаза не выест, спина от поклона не переломится… и все такое, а вот артане… Смотрите, смотрите!
Еще несколько всадников безрассудно ринулись в воду. На них посыпался град стрел, артане принимали их на щиты, у самого отважного, что выдвинулся дальше всех, щит стал похож на спину ежа, щедро утыканную иголками. Умело работая поводом и шпорами, он заставил коня пятиться по воде до тех пор, пока не оказался за спинами товарищей, там повернул коня и с гиком вынесся на берег. Его приветствовали радостными криками. Он привставал на стременах и всем показывал щит, который и не рассмотреть из-за множества оперенных стрел.
Антланец кивнул:
– Видите? Можете себе представить, чтобы куяв вот так играл со смертью, а потом еще и похвалялся?
– У нас бы такого дурака заплевали, – ответил Одер с отвращением. – Ни одна дура не пойдет за такого замуж!.. Эй, Збиранько!.. Выставь копейщиков у самой воды, а за их спинами расположи лучников.
Збиранько, подтянутый молодцеватый военачальник, что ходил следом и преданно заглядывал Одеру в лицо, со всех ног бросился выполнять приказ.
Дождь не дождь, а может, и благодаря дождю артане время от времени делали попытки переправиться малыми силами: возможно, рассчитывали, что куявы забьются в норы, пережидая непогоду и надеясь, что артане тоже спят.
Но как только хоть малый отряд пытался войти в воду, с этого берега взвивался целый рой стрел. Река в этом месте разлилась широко, что позволяло переправиться, едва ли замочив брюхо, только в одном месте пришлось бы плыть вместе с конями.
Артане заменили небольшие круглые щиты, что обычно у них за спиной, на огромные, вытянутые, похожие на двери, с ними беспрепятственно подбирались почти до берега, но там ждали копейщики, самые страшные враги всадников, и артане вынужденно отступали.
Лучники мстительно выпускали рой стрел вдогонку, метя в незащищенные спины, артане пытались укрываться и за такими щитами, однако из сотен стрел две-три находили уязвимые места, бывали случаи, когда артане падали с седел, их тела уносила вода.
Река, получив массу воды из множества вздувшихся ручьев, превратилась в стремительного зверя, что нес в себе вырванные с корнем кусты, подмытые на крутом берегу деревья, хворост, палки, даже остатки изгороди.
Ночью дождь сеялся все так же и все такой же, утро наступило серое, слякотное. Река вздулась, пошла вширь, грозя вообще выйти из берегов. Переправляться становилось все труднее, конные удальцы только входили в воду, и уже кони едва удерживались на ногах. Противоположный берег тонул в серой пелене.
Антланец покачивал головой, артане теряют время, река становится все непроходимее с каждым часом. Одер довольно потирал руки, заявил с удовольствием:
– Вот теперь пусть переправляются!.. Треть унесет река. Треть погибнет под стрелами, а оставшихся перебьют без потерь копейщики!
Антланец ответить не успел, в шатер ворвался запыхавшийся воин, вода с него стекала ручьем, на сапогах повисли жирные лохмотья грязи. Одер вскипел, как посмел грязными сапожищами на его роскошные чистые ковры, а воин прохрипел:
– Срочно!.. Збиранько сообщает, что артане переправились выше по течению!..
Одер опешил, сказал невольно:
– Но там князь Ежеван…
– Ежеван разгромлен, артане идут сюда! Передовые отряды все сбиты.
Антланец перевел дыхание. Этого и следовало ожидать, артане при всей храбрости все же не последние идиоты. Здесь только имитировали переправу, даже подготовку к переправе…
– Голову даю на отрез, – сказал он, – что и ниже по течению они переправились тоже. Так, на всякий случай! Вдруг вверху не получилось бы.
Одер взглянул остро, велел гонцу:
– Иди отдыхай. И кликни моих слуг.
Антланец как в воду смотрел: к середине дня пришли новости, что и ниже по течению артане нашли переправу, уже на этой стороне, и пытаются окружить куявское войско.
Одер, обеспокоенный, но без паники, быстро отвел все огромное войско от реки, перестроил. Артане перехитрили, но этого следовало ожидать, не может река удержать артан на всем протяжении. Вот теперь скоро решится, смогут ли удержать артане удар панцирной конницы. Нет, не так: долго ли смогут выдерживать ее натиск до того, как побегут?
Небо все такое же серое, земля раскисла, дождь сеется отвратительно мелкий, настолько мелкий, что зависает в воздухе, второй день люди не могут разжечь костры под открытым небом, а чтобы принести жертвы, пришлось срубить из деревьев и накрыть ветками огромный навес. По лагерю потекли густые струи благовоний, воины вдыхали и чувствовали, как уходит страх перед ужасными артанами, а предстоящая битва начинала казаться таким же простым делом, как посещение базара.
Одер предупредил одного из жрецов:
– Не переборщи!.. Мне не надо, чтобы они встретили артан с улыбками.
– Нет, мы просто убираем страх…
– Мне надо, – сказал Одер, – чтобы мои люди дрались! А будут драться от страха или от радости – мне все равно.
Жрец ушел, низко кланяясь, Одер со злостью швырнул ему вслед кубок с недопитым вином. Сильные колдуны по городам, сильнейшие – в Куябе. А в войска присылают либо учеников, либо шарлатанов.
На сером небе наметился просвет, дождь на пару часов прекратился, потом наверху образовались отдельные тучи, хороший признак, однако тучи укрупнились, сползлись и закрыли небо в три слоя. Воздух стал еще плотнее, скачущие кони едва не взлетали с разбега, тучи набухли, потяжелели. Небо, и без того свинцово-серое, потемнело, опустилось к земле. Снова посыпался мелкий гадостный дождь, перешел в крупный. Летом дожди короткие, не дожди, а ливни, но сейчас настоящий затяжной дождь. Вяземайт вознес благодарственную жертву богам, ибо основное войско куявов под командованием Дуная-богатыря еще не сдвинулось с места, а достаточно сильное войско под началом осторожного Одера ударить в одиночку не решится.
– Боги на нашей стороне, – сообщил он возбужденно. – Пока Дунай подойдет, здесь уже все размокнет. А когда они сойдутся, это дня через два, то нам панцирная конница не страшна!
– Почему?
– Дождь продлится еще дня три-четыре!
– Прекрасно, – сказал Придон мрачно. – Пусть эти трусы в тяжелых доспехах тонут в грязи. И станут мишенями для наших стрел!
– Хвала богам!
– Да, куявские боги тоже признали нашу правоту…
Угольно-черные тучи опустились к земле, задевали раздутыми животами верхушки деревьев. Мелкий гадкий дождик давно превратился в ливень. Среди бела дня потемнело так, что в шатрах пришлось зажечь светильники. Дождь лил сильный, упорный, в тучах ни просвета. Придон с тайной радостью видел, что это надолго, а раз так, то легкая конница артан хоть и замедлится в скачке, но останется маневренной, зато тяжеловооруженные воины куявов завязнут.
Последние отряды артан переправились через реку уже здесь, на главном направлении, благо куявы отступили. Самые горячие не возжелали находиться позади всего войска, самовольно выезжали вперед, проносились перед железным строем куявов, предлагая поединки. Ни один куяв не сдвинулся с места, не принял вызов. Артане нагло хохотали, подбрасывали вверх топоры и кричали, что сегодня же возьмут Куябу, их жирных жен и толстых дочерей, будут держать их вместе со скотом.
Куявы мрачнели, сопели зло, но никто не покидал строя. Наконец Одер велел и здесь за выдвинутыми вперед копейщиками расположить лучников. Те сразу же выпустили с полсотни стрел, пятеро артан остались на поле, а кони примчались обратно с опустевшими седлами.
Наконец дождь прекратился, небо посветлело, хотя оставалось затянуто тучами. Да и тучи постепенно редели, обещая вскоре очистить синее небо. Войско куявов снова построилось по зову трубы, но Придон сразу обратил внимание, что воды на поверхности нет, впиталась вся. Это значит, земля размокла и в глубину, что хорошо для урожая, но губительно для тяжелых телег и тяжеловооруженной конницы. Вообще все кони у куявов негодные для быстрого бега, для скачки. Это тяжелые могучие животные с толстыми ногами и бычьими шеями, с легкостью несут на себе закованного в железо человека, но вскачь идут очень неохотно и скоро выдыхаются. Неважно, со всадником на спине или без, они – серьезные кони, не кузнечики артан.
