– Какую школу вы закончили?

– Школу подводного плавания в Сен-Мандире.

– Насколько я знаю, она имеет три отделения, – уточнил Камиль. Он сидел на роскошной оттоманке от Маартена Бааса. Через открытый иллюминатор в каюту проникал полуденный голос моря. Яхта миллионера дрейфовала в полумиле от Хургады. Французского моряка на борт доставил разъездной катер.

– Да, мсье, – кивнул Пьер. – Я выпускник отделения водолазов-минеров. Я обучался шесть месяцев, последние три недели в Бресте, где проходят тренировки в холодной воде. После двухмесячной стажировки проходил службу в составе кораблей минно-тральных сил. Участвовал в боевой операции в Суэцком заливе…

– Меня это не интересует, – прервал собеседника Хаким. – На какой наибольшей глубине вы работали?

– В легком снаряжении я опускался на двести метров и проводил на глубине до полутора часов. С французским аппаратом «Оксимикс».

– Итальянский «ARO» вам знаком?

– И очень даже хорошо.

– Садитесь.

– Отличный комбинированный аппарат, – похвалил Пьер, принимая приглашение. Он пристроил бейсболку на колене и продолжил: – С ним можно опуститься и на двести пятьдесят метров.

– Так глубоко вам опускаться не придется.

– Можно узнать насчет характера работы?

– Она сопряжена с риском.

– Как и любое погружение.

– Для начала нужно исследовать состояние груза на одном затопленном судне.

– Старинное судно? – проявил интерес Пьер Фини.

– Современное. Сокровищ там нет. Но его охраняют так, словно его трюм набит жемчугом. – Камиль встал, предложил гостю сигарету и щелкнул зажигалкой. Ответив кивком на благодарность француза, хозяин яхты возобновил разговор, став у центрального иллюминатора. – Над ним позиционированы три военных корабля. Я знаю, что на судно, которое интересует меня, опускался глубоководный аппарат и группы легководолазов. Я хочу узнать, какие работы ими были произведены. На борту судна – это буксир – находятся десять контейнеров. Открывались ли они при помощи технических средств, вам и предстоит узнать. Это первый этап. В зависимости от того, как вы справитесь с ним, мы обсудим дальнейшие шаги. Возможно, вам предстоит поднять груз весом примерно сорок килограммов. Такое возможно?

– Конечно, мсье. В одиночку можно буксировать на ластах груз до пятидесяти килограммов, нужно лишь прицепить к нему поплавки. Или при помощи надувного колокола отбуксировать груз под водой.

– Хорошо. Я вам даю три дня на подготовку. Опробуйте снаряжение, внесите, если потребуется, изменения. Затребуйте необходимое оборудование. Мои специалисты в вашем распоряжении.

– Можно будет посмотреть на место предстоящей работы?

– Вот этого пока делать не стоит. – Камиль снова занял место на оттоманке и забросил ногу за ногу. – Вы профессионал, Пьер, и вода для вас – родная стихия. Ее состав одинаков и под килем моей яхты, и над флагштоком затонувшего буксира.

– Сколько вы платите?

– Пятьсот долларов в день и полторы тысячи за погружение, идет?

Пьер улыбнулся:

– Идет.

В 01.15 к безымянному острову причалила резиновая лодка. На берег высадились два человека. Осмотревшись, они выгрузили снаряжение. Ассистент Пьера Фини помог ему облачиться в гидрокостюм и надеть дыхательный аппарат с гелиевой смесью. Последние три дня ушли на подготовку. Пьер проверил и опробовал итальянский «ARO» в деле – он несколько раз погружался на глубину семьдесят метров. Цикл дыхания в нем осуществлялся как в обычных регенеративных аппаратах. При дыхании инертный газ практически не расходовался, а углекислота связывалась химическим поглотителем.

Затихающая обстановка вокруг затопленного буксира благоприятствовала ночной вылазке. Американские суда, позиционированные над местом гибели «Хьюга», послужили Фини точным ориентиром.

Водолаз подошел к берегу, где глубина достигала пятнадцати метров. Присев на корточки, он бесшумно спиной вперед опрокинулся в воду.

Фини плыл быстро. Ему хватило тридцати минут, чтобы оказаться под американским спасательным судном. Сделав под днищем «Атласа» короткую остановку, водолаз начал медленно погружаться.

Пятьдесят…

Семьдесят пять…

Сто…

Сто пятьдесят метров.

Мощный фонарь высветил флагшток и клотик «Хьюга», ограждение на наблюдательном мостике. Опускаясь ниже, Фини направил луч света в развороченное окно рубки. Тела членов экипажа были подняты. Рядом с путевым компасом лежал ботинок, мимо него проплыла, приводя в движение обрывок бумаги, лупоглазая рыба.

Частью задания была видеосъемка подводного объекта. Фини привел в действие небольшую глубоководную видеокамеру. Удобная рукоятка делала эту работу более чем легкой.

Водолаз опустился еще ниже и сместился к трубе с ограждением. Здесь кончалась передняя часть «Хьюга». Кормовая площадка, которая интересовала ночного пловца, лежала в двадцати метрах. Запечатлев на камеру этот фрагмент, Фини поплыл к другому.

Принайтованные, закрепленные к палубе контейнеры были на месте. Фини обследовал их и не нашел следов работы своих американских коллег. Он был опытным водолазом. Минно-взрывная практика позволила ему прочитать все, что произошло с баржей и на поверхности, и под водой.

Фактически все обломки баржи были на месте, а останки брандера подняты. Причем та часть судна-камикадзе, которая пострадала больше всего: носовая. Кормовая – вместе с двигателем и искореженной взрывом обшивкой – лежала кучей металлолома в тридцати метрах.

Ныряльщик еще раз вернулся к контейнерам. Двери были сдвижными, и направляющие салазки у всех искорежены. Невозможно сдвинуть дверь в сторону. Фини пришел к выводу, что резка толстого профиля направляющих салазок займет много времени; не избежать и работы над верхними салазками. Проще вырезать более тонкую стенку контейнера.

Фини возвращался обратным маршрутом. Дабы не получить кислородное отравление, он на большой глубине дышал газовой смесью, а при подъеме – смесью с увеличенным содержанием кислорода. Медленно всплыв под американским судном, водолаз на глубине десять метров взял направление на остров.

Утром следующего дня Камиль Хаким просмотрел видеозапись и выслушал доклад французского специалиста: контейнеры целы, обстановка вокруг затонувшего транспорта спокойная. Значит, определился Хаким, можно приступать к очередному этапу: подъему боезарядов.

И еще один вывод сделал Камиль. Командование базы замалчивает очень существенный факт – что нападавшим был известен характер груза. И чтобы не вызывать ажиотажа у египетских властей, в том числе и военных, на месте гибели «Хьюга», излучающего ядерный фон, американцы выставили минимум охраны.

…Лолка перевернулась на живот и потянулась к пачке сигарет. Крупный пляжный песок осыпался с ее рук, побежал ручейками с обнаженного загорелого тела. Не открывая глаз, скрытых за солнцезащитными очками, Джеб провел рукой по спине девушки, прогоняя с ложбинок остатки песка, задержал руку на единственном участке, прикрытом шафрановыми плавками.

Он лежал рядом, нежась под утренним солнцем, вдыхая запах костерка и жарившихся на огне немецких колбасок. Слушал ровный и завораживающий голос моря, ворчание давно проснувшегося Порта дайверов. Ленивые волны, подгоняемые невесомым бризом, накатывали на берег и сбивали на краю коралловой литорали пенистые шапки утреннего морского коктейля.

– Будешь курить? – спросила Лолка, утопая локтями в песке.

– Не-а, – Блинков привстал и покачал головой. – Сначала перекусить надо. Эй! – крикнул он. – На камбузе! Скоро там? – И проворчал, понизив голос: – Слюной изошел.

Джеб тряхнул головой. Быстрыми и привычными движениями собрал длинные волнистые волосы на затылке, перевязал их резинкой и побежал к морю.

Девушка проводила парня улыбкой, любуясь его мускулистой фигурой. Вот он сильно оттолкнулся от накатанной и блестевшей на солнце береговой полоски и вонзился, вынося руки вперед, в навалившуюся волну.