Беннет звонил в Москву. В данном случае он мог доверять только одному человеку – с агентурным псевдонимом Артур.

– Я получил какую-то словесную ерунду. В ней мне больше всего не понравилось следующее: «Мы предпринимаем меры». Чуть успокаивает тот факт, что на мое имя забронирован номер в молодежном общежитии кампуса. Надо что-то делать, – предупредил Беннет, – как-то выходить из этого положения. Если я пойду на дно, и тебя прихвачу тоже. Ты понял меня?

– Я не знаю, о какой ерунде ты говоришь. Дождись меня в гостинице. Я постараюсь вырваться из Москвы. – Юлий Завадский выдержал паузу. – Никуда не дергайся. Ссылайся на меня, если тебя попросят перешагнуть хотя бы порог твоего номера. Кстати, какой номер забронирован на твое имя?

– Двести шестнадцатый.

– О’кей. Не дергайся, – повторил Завадский.

– Ты сможешь связаться с нашим другом и как-то прояснить ситуацию?

– Только не из Москвы. До встречи, друг.

У Беннета было два паспорта. В одном израильская виза стояла на странице паспорта, в другом на вкладыше – удобнее для того, чтобы проехать, к примеру, в Иорданию. Египет в этом плане был приятным исключением. Дабы не возникло вопросов со вкладышем, Беннет взял с собой другой паспорт. Его и рассматривал в данный момент седоватый администратор отеля, как две капли походивший на ведущего «Русского лото».

– Все в порядке. – Он вернул документ и повернулся к стойке за ключом. – Номер на ваше имя забронирован, но не оплачен. Шестнадцать долларов, пожалуйста. Это без завтрака.

– Могу я расплатиться по кредитной карточке? – пока еще сдержанно спросил Беннет.

– Конечно, – притворно улыбнулся лупоглазый администратор, без нужды поправляя золотистый галстук.

Токи мысленно выругался, распрощавшись с небольшой, но оскорбляющей его достоинство суммой.

– Отнести багаж в ваш номер? – любезно осведомился администратор. Вопрос он задал на чистом английском.

– Нет, спасибо, – с легким восточным акцентом ответил Токи.

Он подхватил дорожную сумку, поднялся на второй этаж этого традиционного здания гостиничного типа, даже с неким налетом восточноевропейской роскоши. Раньше Беннет чаще всего останавливался в небольшом частном пансионе с таким же названием – Youth Hostels в Бухарском квартале на Меир-стрит. Там не столько комфортабельно, сколько спокойно. Как в гостях у дальних родственников.

Токи распаковал багаж, прошел в душ, сполоснулся, сменил рубашку. Застегивая брюки, поглядывал на телефонный аппарат, с минуты на минуту ожидая звонка от Артура. Беннет был уверен, что Завадский, несмотря на занятость, сумел вырваться из Москвы и с минуты на минуту будет здесь.

Иосифу Беннету было тридцать девять лет. Он родился в Палестине, потом вместе с родителями переехал в Израиль. Спустя десять лет перебрался в Египет на постоянное место жительства, устроившись на работу в страховую компанию. Работа была связана с частыми командировками. В основном в Иорданию и Израиль. В настоящее время осталось мало возможностей попасть в еврейское государство из какой-нибудь арабской страны. Беннет прибыл из Египта привычным путем: проехал через Рафиах в сектор Газа, а оттуда в «город трех религий».

Он вел двойную жизнь и наивно, по-восточному считал, что жил вдвое дольше простых смертных. Он получал хорошие деньги, и тоже двойные – когда в долларах, когда в египетских фунтах.

В данную минуту он ломал голову над тем, в какой части цепи произошла утечка информации и не последует ли немедленный арест. Нет, качал головой Токи, спецслужбы Израиля не пойдут на такой шаг. Если предположить самое худшее, что сам Беннет оказался на крючке, то и в этом случае израильские разведчики могли рассуждать только в одном ключе: они имеют дело с опытным вражеским агентом, им нужны его связи – и это для любой разведки главное. Может быть, готовят ему какую-нибудь провокацию, надеясь, что он на определенном этапе совершит ошибку, занервничает. По сути, занервничал с первых минут и уже начал жалеть о том, что вышел на связь с Юлием Завадским.

Рассуждая, Токи словно разговаривал с невидимым собеседником.

По пути в гостиницу у него была возможность провериться, и он не обнаружил за собой слежки. Отметил, что солдат, которые в Израиле встречаются постоянно и повсеместно, стало больше.

Кроме Артура, он ждал «постороннего человека» от Камиля Хакима. Во-первых, чтобы получить дальнейшие инструкции, во-вторых – для консультаций. Он предположил, что на связь выйдет Лахман.

В это время по лестнице, устланной выцветшей дорожкой, поднимался посыльный. В руках у него была посылка на имя Иосифа Беннета с обратным адресом: «Israel Tourism Administration», Pilgrimage Division, P.O.Box 1018, Jerusalem». Это был адрес агентства, управляющего гостиницами для паломников: от фешенебельных до аскетичных. Это был самый мирный адрес, не вызывающий подозрений.

Токи едва не вздрогнул (нервы были на пределе), когда раздался легкий стук в дверь. Несколько мгновений он приводил дыхание в норму, потом, поправив ворот на рубашке, подошел к двери.

За дверью стоял молодой человек лет двадцати пяти в серой униформе: брюки, рубашка с короткими рукавами, кепка, надетая козырьком назад.

– Мистер Беннет? – спросил он, сверяясь с квитанцией.

– Да, – с небольшой хрипотцой отозвался Токи.

– Распишитесь, пожалуйста.

Посыльный подал постояльцу авторучку, квитанцию положил на продолговатую картонную коробку с крупными буквами: FedEx. Токи пробежал глазами текст: адрес молодежной гостиницы, номер 216, свою фамилию. Покивав, поставил росчерк. Ему не пришлось останавливать посыльного: тот не двинулся с места, дожидаясь чаевых. Беннет наскреб в кармане четыре шекеля – примерно один доллар, и вручил их парню. Тот кивнул головой в знак благодарности и споро прошагал по коридору. Токи провожал его взглядом до тех пор, пока посыльный не пропал из виду, спускаясь по лестнице.

Беннет зашел в номер, присел на кровать, еще раз вчитался в обратный адрес, пытаясь зацепиться за него и сделать хоть какое-то умозаключение. Насколько он знал, никто из связников раньше не использовал этот адрес.

Он резким движением выдернул бумажный шнур-уплотнитель и открыл крышку.

В номере прозвучал взрыв, от которого разлетелись оконные стекла. С рук и лица Беннета словно сорвало кожу. Он несколько мгновений сидел неподвижно, как анатомический манекен, демонстрируя переплетения мышц, а также строение глазных яблок, запекшихся на его обезображенном лице. Его руки все еще держали дымящиеся картонные лохмотья, когда он подался назад и рухнул на кровать.

Было ровно 14.30, когда Юлий Завадский вышел из такси на пересечении улиц Каплана и Давида Вульфсона. Расплатившись с водителем, он не спеша направился к Новому еврейскому университету. Широкие ухоженные газоны по обе стороны тенистой аллеи, отдаленно напоминающей Аллею Проповедников, радовали глаз и словно скрывали университетские корпуса. Ему навстречу попадались отдельные группки студентов. Одни оживленно беседовали, другие жевали бутерброды и запивали непременной колой.

На развилке, где в центральную дорогу вливалась еще одна, зажатая между двумя корпусами, один из которых входил в университетский городок, он остановился. Бросил окурок в урну и присел завязать шнурок. Поднял глаза на молодого человека в серой униформе и кепке. И тотчас вздрогнул: со стороны кампуса донесся приглушенный взрыв. А с другой…

Посыльный в это время шел по направлению к Новому еврейскому университету. На сотовом телефоне он набрал номер и коротко отчитался на иврите:

– Беседер.

А свободной рукой продублировал послание жестом: о’кей.

Завадский смотрел ему вслед не мигая. Посыльный не оглянулся на взрыв, как это сделали многочисленные стайки студентов. Его походка была деловой, уверенной.

Чтобы проверить свою догадку, Юлий бросил возиться со шнурками и в быстром темпе преодолел пятьдесят метров. С этого места открывался невзрачный вид на гостиницу. Она коптила развороченным окном на втором этаже и походила на гигантскую русскую баню, топившуюся по-черному. И безмолвствовала. Ни крика, ни шепота. Словно небольшой взрыв уничтожил и постояльцев, и обслугу. То сказалась организованность израильтян, привыкших к многочисленным терактам. Центральные двери были будто заколоченные. Завадский тем не менее точно представил себе картину на противоположной стороне гостиницы. Там из запасного выхода происходила эвакуация всех, кто находился в здании, в противоположную по направлению к взрыву сторону. «Грамотно», – нервно дернулись лицевые мышцы Артура.