- Но я не могу ехать на этом пони! - воскликнула девушка. - Он очень дикий.

- Очень дикий, мисс, - подтвердил Эдди. - На нем поеду я.

- О, вы едете куда-нибудь? - удивилась она.

- Я еду с вами, мисс, - объявил Эдди.

- Но я не просила вас об этом, Эдди, и вы мне не нужны... сегодня, заявила она.

- Простите, мисс, - бросил он через плечо, уходя за вторым пони, - но таково приказание. Вас не позволено никуда отпускать без провожатого. И это, правда, было бы не безопасно, мисс... - Он говорил почти умоляющим тоном. Право же, я вам нисколько не буду мешать! Я буду ехать довольно далеко позади, только чтобы в случае необходимости быть при вас.

Он вскоре вернулся с другим пони, очень смирным на вид, и начал седлать обоих.

- Обещаете ли вы, - спросила Барбара после некоторого молчания, - что вы никому не расскажете, куда я еду и кого увижу?

- Провались я на этом месте, лопни мои глаза, - с жаром воскликнул он.

- Хорошо, Эдди, тогда я позволю вам ехать со мной, и вы можете даже ехать рядом со мной, а не позади.

Они поехали по равнине, следуя за изгибами реки. Вот они сделали уже одну милю, две, пять, десять... Эдди давно удивлялся про себя, какова могла быть цель этой поездки, совершаемой быстрой рысью. Во всяком случае, он был уверен, что дочь хозяина выехала не для увеселительной прогулки.

Было чего призадуматься! Они уже давно миновали безопасную линию и находились теперь во владениях Пезиты. Здесь каждая небольшая хижина, - а они были всюду разбросаны по берегу реки, - или скрывала фанатичного партизана Пезиты, или же была пуста; на этот счет уж постарался сам Пезита.

Наконец молодая девушка остановилась перед грязной и разрушенной хибаркой. Эдди раскрыл рот от изумления. Это была хижина Хозе, худшего негодяя округи, которого только преклонный возраст удерживал от активного разбоя - единственного призвания его жизни. Какое дело могла иметь мисс к Хозе, к Хозе, который был запанибрата с каждым головорезом в Чигуагуа?

Барбара легко спрыгнула с лошади и передала поводья Эдди.

- Держите ее, - сказала она. - Я через минуту вернусь.

- Вы не собираетесь ли войти одна в хижину к старому Хозе? - испуганно спросил Эдди.

- Почему же нет? Если вы боитесь, оставьте мою лошадь и поезжайте домой.

Эдди покраснел до корней своих рыжих волос и не проронил ни слова. Девушка приблизилась к дверям жалкой лачуги и заглянула внутрь. В одном конце грязной комнаты сидел сгорбленный старик и курил.

- Хозе! - позвала девушка.

Старик встал и подошел к ней.

- Что, сеньорита? - прошамкал он.

- Вы Хозе? - спросила она.

- Да, сеньорита, - ответил старый индеец. - Чем может служить бедный старый Хозе прекрасной сеньорите?

- Вы можете передать поручение одному из офицеров Пезиты, - ответила девушка. - Я много слышала о вас с тех пор, как приехала в Мексику. Я знаю, что в этой части Чигуагуа нет другого человека, который мог бы так легко проникнуть в лагерь Пезиты, как вы.

Индеец собирался уже запротестовать, но она опустила руку в карман своих шаровар, вынула горсть серебряных монет и стала, позвякивая, пересыпать их из одной ладони в другую.

- Я желаю, чтобы вы отправились в лагерь Пезиты, - сказала она, - и передали человеку, ограбившему банк в Куиваке, - он американец, - что его друг, сеньор Бридж, захвачен в плен Виллой и содержится до казни в Куиваке. Вы должны отправиться немедленно, вы должны передать это сообщение другу сеньора Бриджа вовремя, чтобы еще до рассвета можно было освободить сеньора Бриджа. Вы меня поняли?

Индеец кивнул в знак согласия.

- Вот задаток, - сказала девушка. - Когда я узнаю, что вы мое поручение исполнили вовремя, вы получите еще столько же. Вы это сделаете?

- Постараюсь, - ответил индеец и протянул свою костлявую руку за деньгами.

- Хорошо! - воскликнула Барбара. - Отправляйтесь тогда немедленно.

И она высыпала серебряные монеты в подставленную ладонь старика.

Были сумерки, когда капитана Байрна вызвали в палатку Пезиты. Билли усмехнулся. Что еще нужно от него Пезите? Мнение Билли о генерале как об идейном борце за свободу весьма пошатнулось за последнее время. Несмотря на свою детскую наивность, Билли был наблюдателен. Он не мог не заметить, как тратились деньги, добытые им с таким риском для дела. А шли они целиком на попойки, кутежи и оргии. Вино лилось рекой, в палатке генерала то и дело мелькали красотки; шли даже темные слухи о том, что Пезита купил где-то землю. Сам Билли не воспользовался ни грошем из этих денег и сурово отказывался от всех подарков, которые предлагал ему генерал. Он все чаще подумывал о том, что связался с грязной компанией и что ему следует отсюда убраться. Что еще понадобилось теперь старому шакалу, что он вызывал его, Билли? Билли поклялся, что больше не дастся на удочку и не даст себя одурманить дешевыми фразами об истекающей кровью Мексике. С этими мыслями он вошел в палатку Пезиты.

Здесь он увидел рядом с генералом тощего старого индейца, сидевшего на корточках.

- Хозе, - сказал Пезита, - имеет к вам поручение.

Билли Байрн изумленно взглянул на индейца.

- Я послан, сеньор капитан, - пояснил тот, - прекрасною сеньоритой из Эль-Оробо-ранчо, чтобы сказать вам, что ваш друг, сеньор Бридж, захвачен генералом Виллой и что он содержится сейчас в Куиваке, где, без сомнения, будет расстрелян, если не придет помощь еще до утра.

Теперь Пезита вопросительно посмотрел на Байрна. С тех пор как американец вернулся с богатой добычей из Куиваки и до последней копейки передал ему все деньги, Пезита смотрел на своего нового капитана, как на феномена.

Ограбить банк одному, в то время как солдаты Виллы охраняли вход, уже само по себе казалось чудесным; но передать всю добычу в неприкосновенности своему начальнику и не попросить для себя из нее хоть что-нибудь - это было уже совсем невероятно!

Пезита не мог понять этого человека, но он восхищался им и боялся его. Такой человек стоил один сотни обыкновенных людей, которые служили под его знаменами. Поэтому Пезита готов был исполнить любую просьбу Байрна и, когда Билли попросил дать ему достаточно сильный отряд, чтобы спасти Бриджа, разбойник сейчас же согласился.

- Я сам пойду на выручку! - воскликнул он. - Мы штурмом возьмем Куиваку. Мы, может быть, захватим в плен самого Виллу! Мы...

- Постой маленько, - прервал его Билли Байрн презрительно, - ты не волнуйся! Мне нужно освободить моего товарища из Куиваки. А кого вы там потом захватите в плен - это мне наплевать! Мое дело - освободить Бриджа. Для этого мне за глаза достаточно двадцати пяти человек. А затем, если желаете, можете разнести хоть весь город. Дайте мне двадцать пять людей, а сами с остальными засядьте поблизости, пока я своего дела не кончу. Ну, что вы на это скажете?

Пезита был готов согласиться на всякое предложение Байрна.

Таким образом, полчаса спустя Билли вел через горы отряд из двадцати пяти отборных головорезов, а в двух милях от него следовал Пезита с остальными людьми.

Наконец Билли увидел на коротком расстоянии впереди себя огни Куиваки. Из открытых окон какого-то танцевального зала ясно долетали охрипшие звуки граммофона; изредка раздавались окрики часовых.

- Оставайтесь здесь, - сказал Билли сержанту, ехавшему рядом с ним, - и ждите, пока не услышите три раза совиного крика со стороны казарм и гауптвахты; тогда мчитесь во весь опор к противоположному концу города, стреляйте из ружей и орите, как оглашенные. Чем больше вы будете шуметь, тем лучше. Вам нужно приманить их к себе, поняли? Тогда вы повернетесь и станете медленно отступать, задерживая их как можно дольше. Поняли меня?

Все это было сказано на невообразимой смеси испанского и английского языков с жаргоном Большой авеню; но сержант все же понял намерения своего начальника.