Стояла летняя жара, стекла в машине опущены, теплый ветер овевает лицо, асфальт дороги в рытвинах, я веду медленно, огибая особо глубокие выбоины.

Блочная девятиэтажка приближается, растет, она стоит на взгорке, резко выделяясь среди остальных коробок спального микрорайона.

– Лана, я не могу понять, зачем тебе это нужно? Что вообще твориться в последнее время?

Она посмотрела на меня, с укоризной и вызовом.

– Андрюша, ты можешь не задавать сейчас вопросов? Или для нас двести долларов – запредельная сумма?

– Да не в деньгах дело, милая! – Я был задет за живое. – Он же мошенник!

– У него диплом ЮНЕСКО. – Веско возразила Лана.

– Бред!.. – Я отвлекся от дороги. – Хочешь, сделаю тебе такой же на компьютере?

– Давай не будем усложнять? – В голосе Ланы теперь сквозило неподдельное раздражение.

– Ладно. Усложнять не будем. – Я вздохнул. То же упрямый. Действительно, что означают эти двести долларов на фоне наших отношений? Но мое возмущение, неприятие, первая негативная реакция действительно не имела никакого отношения к деньгам. Я материалист. Мы оба родились в Советском Союзе, прошли трудной дорогой становления нашей семьи, которое пришлось на чудовищные для страны девяностые годы, и я в борьбе за выживание растерял остатки веры в людей. Да, именно так, без преувеличений. И потому сейчас видел перед собой не "учителя", как называла его Лана, а обыкновенного мошенника, пройдоху, который не лечит людей, не обучает их тайнам иных, тонких материй, а…

Я мысленно махнул рукой.

Кстати, относительно заезжего, появляющегося у нас в городе лишь периодически "биоэнергетика", я не ошибся. Но об этом позже. Ошибался я по другому поводу, ибо не знал, даже предполагать не мог, куда заведет меня личная дорога самопознания.

Нет. Стоп. Обо всем по порядку.

– Хорошо, – согласился я. – Ты права, милая, не будем спорить. Хочешь учиться – учись. Но я тоже хочу… Познакомится с твоим наставником.

Лана посмотрела на меня с подозрением.

Уж не ревность ли?

Нет. Я не ревновал. Все обстояло много хуже. Невежество и гордыня говорили во мне. Но это сейчас, оглядываясь на пройденный путь, я начинаю анализировать, осознавать подоплеку тех или иных поступков, порывов, мыслей, а тогда во мне крепко засело одно желание – развенчать способности этого "биоэнергетика", разбить вдребезги любое его утверждение с помощью логики и нехитрого приема.

С детства, начиная с пяти лет, у меня случаются регулярные приступы сильнейшей головной боли. Ни один врач на протяжении многих лет ни разу не смог поставить внятного диагноза, толком объяснить, что происходит со мной во время подобных приступов? Ни томография, ни снимки черепа ничего не сказали.

– Зачем тебе встречаться с ним? – Задала закономерный вопрос Лана. – Не доверяешь? – В ее голосе по-прежнему звучали обида и вызов.

– Успокойся милая. Если он так хорош, пусть определит причину моих приступов. Только не говори ему ничего заранее. Он ведь должен сам сообщить мне, что именно не в порядке в организме, верно?

Лана некоторое время молчала.

Я переключил передачу. Машина медленно ползла по крутому подъему дороги.

– Хорошо. Я спрошу Анатолия Викторовича. Думаю, он тебя примет. Только без провокаций, ладно?

Я кивнул.

Трудно изменять жизнь. Особенно когда перемены долго вкрадываются , а потом вдруг начинают проявлять себя, но, задумываясь, понимаешь – нет, не вдруг. Просто в рассудке всегда существует определенная точка отсчета, с которой собственно и начинается осознание происходящего, когда внутренний голос начинает упрямо нашептывать: что-то не так …

– И все же зачем тебе это? Должна же быть цель… – Предпринял я последнюю попытку найти разумное объяснение внезапному увлечению Ланы

– Не знаю. Не цель, Андрюша. – Она подбирала слова, чтобы высказать трудно объяснимое. Я притормозил у подъезда, заглушил двигатель, чтобы не перегревался на жаре. – Это потребность. Моя внутренняя потребность, понимаешь?

– Понимаю. Извини, больше не буду. Просто я не верю.

– Я знаю.

– Все милая. Забыли. Иди, а то опоздаешь.

Лана засыпала.

Зыбкая грань между сном и явью в последнее время растягивалась, уснуть как раньше – крепко и быстро не удавалось.

Одолевали мысли.

Она понимала: что-то происходит с ней или вокруг нее. Интуитивное чувство не несло конкретной информации, лишь порождало дискомфортное состояние тревожного ожидания событий .

Мрак. Ровное дыхание мужа.

Тишина в квартире.

Лана не засыпала, ее сознание незаметно начало проникать в некое иное пространство, но она не чувствовала этого, полагая, что лежит не в силах уснуть…

…

Поначалу все действительно походило на сон.

Кружилась голова.

От страха и безмерного восторга все сжималось внутри, мысли то начинали путаться, то прояснялись до кристальной, восторженной ясности.

Такое состояние не назовешь, не определишь термином, не опишешь в словах, его можно только почувствовать, пережить.

Свободный, бестелесный полет через пространство, где нет звезд, а властвуют энергии.

Зрение не исчезает, но переходит на иной порог восприятия, когда начинаешь осознавать, что именно окружает тебя.

Жутковато, жутковато и прекрасно. Дрожь уже не ползет по телу, щекотливый холодок теперь субъективное, фантомное ощущение, ибо тела физического нет, оно осталось… далеко. Спит.

Многие явления воспринимались интуитивно. В рассудке путались, не находя четкой взаимосвязи, обрывочные данные из десятков прочитанных книг, посвященных вопросам эзотерики.

Да, она искала. Искала хоть какое-то правдоподобное, либо рациональное объяснение происходящему с ней, этим внезапным, неконтролируемым выходам в иное…

Как же найти дорогу, направление, не заплутать в открывшейся Бездне?

Есть ли тут ориентиры? Или полет среди пустоты и бесконечности лишь иллюзия?

Нет.

Стоило подумать об ориентирах, как разум начал воспринимать энергетику окружающего пространства, а душа вновь сжалась в щемящем предчувствии грядущих событий.