Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Но время от времени любитель пострелять бросает вызов поклоннику «фифти-фифти» и наоборот. В этом случае всегда дается десять дней на подготовку. Впрочем, любому стрелку известно, что новичкам, которые в руках никогда до этого не держали оружия, иногда невероятно везет у барьера.

Да и от поклонника «фифти-фифти» удача рано или поздно отворачивается.

Атмосфера в городе Последний Шанс стоит обходительная, гибельная, сосредоточенная. Поскольку люди являются сюда, чтобы встретиться лицом к лицу со своим врагом; и если уж человек явился сюда, значит, у него имеется смертельный враг, которого он никогда не простит и который никогда не простит его. В Последнем Шансе ты рано или поздно встретишься со своими врагами. А пока – в твоем распоряжении отели и рестораны на любой вкус и карман.

Если в городе и возникают какие-нибудь правила, то возникают они только спорадически, да и то – лишь в определенных районах. Существуют трущобы, в которых живут те, кто согласен на все, и весь город кишит шайками убийц, потому что многие богачи не хотят вступать со своими противниками в честный поединок. Куда безопаснее нанять кого-нибудь, кто нападет на твоего противника из засады или выманит его в нужное место. Но эти профессиональные дуэлянты обычно живут недолго.

В настоящий момент Ким разыскивает помощника шерифа по имени Зед Барнс. Зед всегда стреляет в пах, за это его прозвали Барсуком-Медоедом, потому что, говорят, Барсук-Медоед в драке всегда целится в пах.

Однажды Ким вышел поссать солнечным ранним утром. Фффффт… пуля, выпущенная Зедом из винтовки калибра 30-06 с расстояния в триста ярдов, прошла в полудюйме от его члена.

– Я еще доберусь до тебя, Барсук! – поклялся Ким.

Он взял свой короткоствольный особый калибра .44 и двуствольный карабин-пистолет 20-го калибра, вскочил на чалую кобылу и принялся искать. А пах на всякий случай прикрыл стальным щитком.

Медоед свалил в Мексику с дюжиной засранцев вроде нею. Некоторые из них до этого работали в Бельгийском Конго, где пристрастились собирать отрезанные черные гениталии в качестве трофея, другие же набрались опыта в качестве охранников и надсмотрщиков на каучуковых плантациях в Путумайо. Он оккупировал маленький мексиканский городок Чиуауа, усилив свое воинство всем отребьем из близлежащих мест – парни, которые сжигают заживо кошек на костре… этот явно подойдет Медоеду в качестве бойца.

Он процветает, его осведомители просачиваются в каждую дыру. Тех, кого подозревают в измене, пытают до смерти на глазах у Медоеда и его лизоблюдов, которые в свою очередь, когда впадают в немилость, сами занимают место на дыбе.

Теперь, когда Зеду становится известно, что Ким пожаловал в Последний Шанс и разыскивает его, он не может упустить такой возможности избавиться от своего самого опасного врага. Зед знает, что в честном бою ему не устоять. Поэтому он планирует подстрелить Кима издалека при помощи своей снайперской винтовки 30-06 с телескопическим прицелом.

Медоед заявляется в город, переодетый зачуханым старым старателем, и вваливается в «Салун и Универсальный Магазин Скрэнтона».

– Яичницу с ветчиной!

Он съедает яичницу.

– Пинту виски.

Он выпивает пинту виски и заползает в свой грязный спальный мешок. Маскировка первый сорт.

Киму отлично известно, что Зед рискнет покинуть свое убежище и подставить голову, потому что Ким для Зеда – что-то вроде наваждения. Стоит только чему-нибудь стрястись с Зедом – ну, скажем, понос прошибет, – как он сразу подозревает, что Ким подкупил поваров, чтобы отравить его. Из-за этого он как-то раз сварил своего верного повара в кипящем жире. Из-за этого от него отшатываются даже самые преданные сообщники.

Он неизбежно попал в ту же самую ловушку, в которую попадали все противники Хассана-ибн-Саббаха. У султана не встает? Это работа Горного Старца! И султан приказывает бросить на съедение крокодилам всех своих красавиц-наложниц.

Зед сам явится к Киму. И Ким сразу же узнает, когда он появится, по тому, что у каждого человека так же индивидуально, как отпечатки пальцев, – по запаху.

Гончие псы могут выследить человека в городе среди миллионов других человеческих существ. Но у Кима имеется египетская гончая, которая берет след через столетия. Он дает ей понюхать грязное белье Зеда, которое он достал, подкупив мальчишку-слугу – единственного человека, которому Зед продолжал доверять.

Египетские гончие не лают и не скулят. Когда они нападают на след, у них краснеют уши и кончик морды. Чем ярче краснота, тем ближе источник запаха.

Ким заходит в заведение Скрэнтона вместе с египетской гончей на поводке, и надо же было так случиться, что Старый Старатель просыпается в то же мгновение, гончая принюхивается к нему, и ее уши вспыхивают ярко-красным светом, и кончик морды – тоже, и тогда Ким говорит:

– Выходи, Варне, кончай прикидываться Старым Старателем.

На лицо Зеда при этом стоит посмотреть: на нем читается малодушие и панический страх. Он оскаливает зубы, глаза выпучены, хватается как ужаленный за свой «сайдвиндер» с пулями 45-го калибра, отравленными ядом щитомордника в такой концентрации, что одной пули хватило бы на пятерых мужчин. Но он промазывает и попадает в проходящую мимо корову, которая, отчаянно промычав, валится на землю замертво. Ким разносит Зеда на клочки одним выстрелом, заодно уничтожив при этом одну из стен заведения.

Увидев, как у собаки покраснели уши, хозяин заведения, мистер Скрэнтон, тотчас же укрылся в погребе, вырытом для защиты от торнадо. Он требует от Кима заплатить за свое разгромленное заведение, за консервы на сумму примерно в двести долларов, испарившиеся прямо на полках, так что все вокруг пропахло фасолью в томате, и салун придется все равно сносить под основание, чтобы отстроить сначала из новых досок, – ну а хуже всего то, что все вокруг начало вонять испарившимся Зедом Барнсом, а худшей вони, пожалуй, на свете и быть не может.

Так вот все и вышло с Зедом Барнсом. Противник-то так себе, нестоящий, но эта пуля из ствола 30-06, просвистевшая прямо у кончика Кимова члена, – этого просто так оставить, не поквитавшись, никак было нельзя.

Говорят, что Адама сотворили из глины. Что ж, Зеда Барнса в таком случае сотворили из дерьма стервятника. Господь – не чистоплюй, он берется творить из любого материала, лишь бы только на свете жило больше созданий, которые кормятся Его дерьмом и производят новое. «Плодитесь и размножайтесь».

Им нужно все больше, больше и больше, чтобы заполнить фабрики и офисы, все больше, больше и больше, чтобы потреблять производимое ими дерьмо.

И тогда Бог начинает халтурить. Он начинает производить безымянные человеческие экземпляры. Дословно Безымянных Засранцев, БЗ. Имя им грязь. Имя им дерьмо. У них нет ни Ангела-Хранителя, ни Сердца, ни Двойника, ни Тени. У них нет ничего, кроме Праха, жизнь в котором поддерживается энергией, позаимствованной из Энергетического Банка… физические тела, живущие на просроченные векселя жизненной силы.

Убийство Зеда могло вызвать эпидемию паники, поскольку планка, которой должен соответствовать уровень человеческой скотины, постоянно снижается. Еще недавно она находилась на уровне гориллы. Вот она уже опустилась до уровня свиньи и продолжает все падать и падать.

7

Дорога в Западные Земли извилистая, непредсказуемая. То, что сегодня было легкой прогулкой, завтра может превратиться в смертельный маршрут. Очевидный путь – это приманка, на которую клюют дураки, а опаснее всего Серединные Пути, пути умеренности, здравого смысла и осторожного планирования.

Неферти склонен к острым переживаниям, поэтому его тянет к уголовному миру Квартала Парий, квартала отверженных, больных, сумасшедших, наркоманов, мастеров запретных ремесел, подпольных бальзамировщиков, абортмахеров, хирургов, производящих сомнительные операции по пересадке органов. Старые мозги, юное тело? И вот перед нами старый дурак, приобретший юное тело, но не юношеский пыл. Он продал свою душу за член торчком.

40
{"b":"3362","o":1}