— Мы не можем пожениться! — Ужас превратил голос Мод в протестующий визг. Невыносимая боль охватила ее при мысли, что Кайл готов жениться на ней только потому, что она мать его ребенка.

— Мод…

Она вскочила, яростно замотав головой.

— Нет! Не желаю говорить об этом! Мы ведь даже не знаем, беременна я или нет! Господи, как я жалею…

— Что вообще встретила меня? — договорил за нее Кайл. — А знаешь. Мод, ты совсем не изменилась. Ты все так же ненавидишь меня, как ненавидела всегда. — Он тоже встал. — Что ж, ладно, на сегодня разговор закончен. День был долгий, мы оба устали, но предупреждаю, если ты беременна…

— Это все, что тебя заботит? — гневно перебила Мод. — До меня самой тебе нет дела, так? Тебе плевать, что я думаю или чувствую!

— Мод! — крикнул вслед Кайл, но она уже хлопнула дверью, не в силах больше его слушать. Конечно, она понимает, каково Кайлу, но ей-то самой от этого ничуть не легче. Ей не менее мучительно сознавать, что для него она лишь досадное приложение к будущему ребенку.

Нет, Мод была уверена, что не забеременела, но точно так же хорошо понимала, что Кайл по доброй воле не выпустит ее из виду, пока она не докажет ему свою правоту. А это будет нелегко. Если Мод сейчас вернется домой, как задумала, он, чего доброго, решит, что она пытается обвести его вокруг пальца. Если останется здесь, рано или поздно ей удастся убедить Кайла, что она не беременна, но тогда она рискует выдать свои истинные чувства к нему.

Тупик, мрачно заключила Мод. Перед ней проблема, которую не так просто решить.

Наступил сочельник, а она так и не нашла выхода. Миссис Эванс пришла позже обычного и жаловалась, что чувствует себя неважно. Она сообщила Мод, что вот уже несколько дней страдает бессонницей и что ее муж тоже прихворнул.

Мод слушала вполуха, помогая готовить праздничную стряпню. Хватит ли у нее сил завтра выдержать рождественский обед с глазу на глаз с Кайлом, весь день пробыть с ним наедине?

Утром Кайл работал. Телефонный звонок срочно вызвал его в офис. Страшно подумать, как скоро она позволила себе так привыкнуть к нему. Что же будет, когда она все-таки соберется с духом и уйдет? Да, ей придется несладко. Господи, сколько раз воскрешала она в памяти каждую деталь той злополучной ночи, как пыталась вообразить, что значит быть женой Кайла, и мечтала об этом как о немыслимом счастье.

Она искоса глянула на миссис Эванс — старушка и вправду выглядит бледной и усталой. Повинуясь порыву. Мод сказала, что принесет сверху пару таблеток снотворного, которое давал ей Кайл.

— Уверена, что он не станет возражать, а вы хотя бы одну ночь поспите всласть.

— Ну, если, конечно, он не будет против… Не хотелось бы мне беспокоить доктора. В это время года у них и так дел по горло, верно?

— Кайл совсем не будет против, — заверила ее Мод. — Сейчас приду.

Она принесла весь флакон. Миссис Эванс уже собралась и ждала только Мод, но едва та откупорила крышку, как зазвонил телефон. Мод поспешно схватила трубку, и флакон выскользнул из ее пальцев. Таблетки рассыпались по всей гостиной.

— Не беспокойтесь, я сама все соберу, — прошептала она миссис Эванс, протянув ей две таблетки из тех, что остались во флаконе.

Та с улыбкой приняла их и сказала в ответ:

— Я запру за собой. Счастливого Рождества! Кайл еще раньше вручил миссис Эванс рождественские наградные. Едва та ушла. Мод сосредоточилась на голосе матери, которая позвонила, чтобы рассказать, как хорошо чувствует себя отец.

— Мне вас так не хватает, — призналась Мод. — Без вас Рождество будет совсем не то.

К ее досаде, мать ничего на это не ответила.

— Как поживает Кайл? — спросила она. — Я за него беспокоюсь. Он совсем себя не щадит.

— Сегодня утром он работает, но скоро должен вернуться.

Не успела Мод положить трубку, как пришел молочник. Кайл оставил ей конверт с наградными, но Мод забыла его наверху. В окне своей комнаты она увидела подъехавший «ягуар» и, когда расплачивалась с молочником у черного хода, явственно различила шаги Кайла в гостиной.

Мод запирала дверь черного хода, когда услышала, что Кайл громко выкрикнул ее имя, и оцепенела — столько боли прозвучало в этом крике, эхом разлетевшемся по прихожей.

Не в силах шевельнуться, она слушала, как он опрометью бросился наверх, все так же громко крича: «Мод! Мод!» Казалось, он обезумел от какого-то немыслимого горя.

Медленно, как сомнамбула. Мод вышла в прихожую.

— Я здесь. Кайл.

На миг показалось, что Кайл ее не слышит, но затем он замер как вкопанный и круто развернулся к Мод.

— О Господи, ты жива?

Он бросился к Мод, застывшей у подножия , лестницы, стиснул ее в объятиях, и она почувствовала, что Кайл дрожит всем телом.

— Мод, Мод, маленькая моя глупышка. Неужели ты и вправду так сильно хочешь убежать от меня? Сколько ты приняла?

Она попыталась высвободиться, но Кайл с силой тряхнул ее за плечи.

— Черт побери, Мод, сколько? Видит Бог, у меня не хватит сил еще раз пройти через это! Одного раза человеку более чем достаточно. Пошли!

И прежде чем Мод успела сказать хоть слово, настойчиво потащил ее к двери.

— Ради Бога, Кайл, перестань! Я ничего не сделала. И вовсе я не пыталась убежать от тебя.-Мод краем глаза глянула в гостиную и увидела рассыпанные по полу таблетки. — О Боже, совсем о них забыла. Надо все это прибрать.

— Забыла?!

В голосе Кайла прозвучала нестерпимая боль, и тут до Мод наконец дошло, чего он так испугался. Она побледнела не хуже Кайла.

— Так ты решил, что я… — Глаза Мод округлились от потрясения. — Да что ты. Кайл, вовсе нет. У миссис Эванс бессонница. Я дала ей две таблетки и нечаянно рассыпала остальные. Неужели ты и вправду подумал, что я…

— Почему бы и нет? — резко бросил он. — Однажды ты это уже проделала.

— Это была ошибка! — выкрикнула Мод с такой мукой, что на миг они оба притихли. И стояли лицом к лицу, точно противники на дуэли.

— Ты пыталась покончить с собой и называешь это ошибкой? Бога ради, Мод, ты хоть можешь представить, что творилось со мной тем страшным вечером, когда я вернулся домой и нашел тебя; когда понял, что если бы задержался хоть на полчаса… Представляешь, каково мне было знать, что это я довел тебя до самоубийства? — Кайл помотал головой, словно пытаясь отогнать мучительные воспоминания.

— А теперь все повторяется снова, — яростно продолжал он. — Боже мой, когда я наконец пойму, что никогда не смогу добиться твоей любви, что, если ты отдалась мне, это еще не значит, что… — Кайл вновь помотал головой. — Это все из-за того, что я сказал о ребенке? — тихо спросил он. — Так ведь. Мод? Тебе невыносима мысль стать моей женой, выносить моего ребенка, и поэтому ты…

— Что я. Кайл? Проглотила полфлакона снотворных таблеток? — Мод яростно качнула головой. — Да ни за что! Неужели ты не понимаешь, что и я способна учиться на ошибках? Неужели считаешь, что у меня недостает ума понять, какой дурочкой я была тогда? Ты говоришь,, что любишь меня… — Голос Мод дрогнул, произнося слова, которым она до сих пор не могла поверить. — Может быть, и так, но, похоже, ты плохо меня знаешь. Для тебя я все та же избалованная семнадцатилетняя девчонка.

— К чему ты клонишь?

К Кайлу уже вернулось, пускай и отчасти, его хваленое самообладание; он был по-прежнему бледен, лицо осунулось, зато в глазах не бушевало больше пламя боли.

— К тому, что я слишком уважаю себя, чтобы решаться на подобные глупости.

— Но ведь ты же корчилась от одной мысли о нашем браке! — бросил Кайл. — И не отпирайся, я прочел это в твоих глазах.

— Верно, — сухо сказала Мод. — Мне невыносимо было думать, что ты хочешь жениться на мне только ради будущего ребенка, которого, скорей всего, еще и нет в природе.

Кайл нахмурился, хотел что-то сказать, но осекся.

— О чем ты, Мод?

— Ты говоришь, что любишь меня. А тебе не приходило в голову, что, если б ты сказал об этом прошлой ночью, мне было бы легче самой открыться в своих чувствах, вместо того чтобы так старательно их прятать?