В следующем месяце опять все повторилось. Отслеживалась какая-то методичная закономерность. Трупов – уже семь! Не далее как вчера был найден еще один, то есть седьмой. Правда, последние три тела обнаружили уже в другой местности. Всем погибшим было от восемнадцати до двадцати пяти лет. И еще одна, я думаю, немаловажная деталь: к трупу каждой девушки всегда был привязан дохлый кот, прямо к шее.

– Кот?! – вздрогнула Валерия. – Почему – кот?

– А кто ж его знает, почему этот маньяк выбрал котов? – тяжело вздохнул полковник. – Загадка еще та! Наверняка он больной на всю голову, вот и решил таким образом свою «визитку» оставлять. Если честно, то все управление уже стоит на ушах. Никаких конкретных зацепок! Ведь что самое удивительное: он их не насилует. Никаких половых контактов с жертвами незадолго до их смерти не было. Значит, это не маньяк-насильник, а просто маньяк-садист. Мы пробовали вести следствие в разных направлениях, но пока, к сожалению, ничего это не дало, – развел он руками. – Кто такой этот маньяк? Почему он открыл охоту именно на танцовщиц? Почему прибивает их к кресту? Может, он какой-нибудь сектант? Версии лопаются одна за другой, как мыльные пузыри. Это не человек – это зверь! Если бы ты только видела этих пострадавших девушек, то все поняла бы сама. Зрелище, я тебе скажу, не для слабонервных.

– Нас водили на практику в морг служебной экспертизы от университета. Приятного, конечно, мало, но выдержать можно, если нервы в порядке, – задумчиво проговорила Валерия. – Это не так страшно, как кажется. Правда, у нас некоторые ребята потом нашатырь нюхали. А я ничего, выдерживала, можно сказать, с достоинством, – пожала девушка плечами. – Ты меня не проведешь в морг, чтобы я могла посмотреть на тело последней потерпевшей? – спросила вдруг она.

– Зачем? – не понял полковник.

– Ну, мало ли, – неопределенно помахала Лера рукой. – Вдруг я ее знаю и смогу чем-нибудь тебе помочь?

– Откуда ты можешь знать стриптизершу, да еще… девицу легкого поведения? – задал вопрос отец Валерии, хмуро сдвинув брови. – Никогда не думал, что моя дочь по ночным клубам шляется да еще такие знакомства заводит.

– Пап, не заморачивайся. Ты что, забыл, какого рода деятельностью я занимаюсь? Как-никак, твоя дочь – частный детектив, у меня знакомых – половина города. И представь себе, что стриптизерши, стриптизеры, профессиональные путаны и даже мальчики по вызову среди таковых тоже имеются, – нетерпеливо объяснила отцу Валерия и снова обратилась к полковнику: – Ну так как? Ты меня проведешь туда?

– Даже и не мечтай, – отрезал толстяк и посмотрел на Леру строгими глазами, поняв, что она слишком заинтересовалась этим опасным делом. – Забудь немедленно, что я тебе сейчас здесь рассказывал. И вообще, мне уже домой пора, засиделся я у вас, – заторопился полковник и, вскочив со стула, покатился в прихожую, как мячик.

Валерия проводила его удивленным взглядом и, пожав плечами, пробормотала:

– Подумаешь, если я очень захочу, то великолепно обойдусь и без твоего участия.

Утром следующего дня Валерию, как всегда, разбудил телевизор, и она, убрав громкость, решила, что минут десять может еще поваляться. Естественно, она не заметила, как снова уснула, и открыла глаза лишь тогда, когда уже должна была быть на работе.

– Елки зеленые! – вскрикнула Лера и скатилась с кровати вместе с одеялом и подушками. – Черт, черт! – ругалась она, мечась по квартире и натягивая на себя то, что попалось под руку. – Сколько раз говорила себе, что нельзя лежать после того, как проснулась. Это обязательно приводит к одному и тому же: я обязательно засыпаю. И в кого только я уродилась – такая соня?

Лера выскочила во двор со скоростью ветра и бросилась к машине.

– Жаль, что к Епишиной не успеваю заехать, – бросив взгляд на часы, пробормотала девушка. – Правда, мне и сказать-то ей пока нечего, даже с соседями не поговорила, идиотка, а ведь собиралась… До чего же я все-таки безответственная особа! Обещала графине сделать, что смогу, а сама вчера целый день балдела дома у родителей, вместо того чтобы хоть что-нибудь узнать, – сама себя укоряла она. – Но у меня так редко выпадает свободное время, а родители – дело святое, – тут же нашла оправдание девушка. – Ладно, сейчас посмотрю, как обстоят дела на работе, а потом, может, и выкрою время, чтобы съездить к графине. Если не получится, позвоню в крайнем случае, ведь наверняка волнуется старушка. Господи, вот не было печали, – вздохнула она. – Принесла же ее нелегкая в мой офис со своим котом! Еще этот браслет за душу тянет… И зачем я его только взяла? Мучайся теперь ночами от бессонницы из-за него, – сама на себя ворчала Валерия. – Хотя сегодняшнюю ночь я, кажется, спала как убитая, – тут же опровергла она свои выводы. – Это значит, что у меня совсем нет совести? Или моя совесть – такая же соня, как и я?

Когда Валерия приехала на работу, дела закрутили ее настолько плотно, что она только к вечеру вспомнила про графиню и, чертыхнувшись, набрала номер ее телефона. Трубка гудела короткими гудками.

«Небось с какой-нибудь подружкой болтает, такой же престарелой матроной, как и она сама, – подумала девушка. – Ладно, позвоню попозже».

Но, сколько Лера потом ни пыталась соединиться с графиней, ничего не получалось: телефон был все время занят.

– И сколько можно разговаривать? – с раздражением проворчала девушка. – Может, Епишина подрабатывает на телефоне каким-нибудь диспетчером? Хотя она вроде бы мне говорила, что получает только пенсию. Может, на линии поломка? – размышляла Лере. – Ладно, видно, не судьба мне сегодня с ней пообщаться. Завтра прямо с утра отправлюсь к графине, извинюсь и верну ей браслет. Нужно будет его сегодня из сейфа забрать.

Лера снова погрузилась с головой в работу и остановилась только тогда, когда по радио сообщили: «Московское время – двадцать три часа. Сейчас – новости прошедшего дня на этот час на радио «Серебряный дождь». А потом, дорогие радиослушатели, мы познакомим вас с горячей десяткой лучших хитов этой недели. Оставайтесь с нами!».

Девушка потянулась, потерла уставшие глаза и пробормотала:

– Все, пора домой, что-то я сегодня увлеклась. Пока доеду, будет уже двенадцать, а спать лягу уже только в час ночи.

Когда Валерия легла спать, она очень долго ворочалась. Ей вдруг неожиданно вспомнился рассказ полковника, и она прокручивала его в голове. Лера пыталась мысленно проанализировать действия маньяка и определить мотивы убийств.

– Может, дядя Ваня прав и это какой-нибудь сектант? Зачем он прибивает девушек гвоздями, да еще к деревянному кресту, а перед этим зверски их пытает? Ритуал? Тогда почему его жертвами являются именно стриптизерши? Для такого подошел бы любой человек.

Валерия вспомнила сатанистов, с которыми ей пришлось познакомиться, и передернулась, как от озноба. «Те внушали своим «подопечным», что они сами должны прекратить свое «бессмысленное существование» и покончить жизнь самоубийством, – размышляла она. – Этот маньяк не сатанист, он скорее садист».

Единственный вывод, к которому она пришла после мучительных размышлений, – это месть!

– Но кому и за что он мстит, и почему именно стриптизерши являются объектом этой кровавой эпопеи? – снова задавала она себе вопрос. – И почему именно кот сопровождает убийство? Кот, кот, кот, – бормотала Лера, мучительно что-то вспоминая. – Господи, Тимофей Сергеевич, – подпрыгнула она на кровати, точно ужаленная. – А вдруг пропажа кота графини каким-нибудь образом связана с убийством последней девушки? Он же два дня тому назад пропал, по свидетельству графини, и девушку нашли тоже два дня назад.

Валерия вскочила с кровати и пулей вылетела в гостиную – к телефону.

– Дядь Вань, это Лера. Я тебя не разбудила? – зашептала она в трубку, как только полковник ей ответил.

– В два часа ночи только ты можешь задать такой «умный» вопрос. Что тебе не спится, сорока? На часы бы хоть посмотрела, прежде чем звонить, – проворчал опер. – Что случилось?