По натуре Северцев был человеком романтичным и увлекающимся. Встреча с Крушаном, находка синхрона и все последующие за этим события изумили его и привели в состояние почти детской восторженности: душа жаждала тайны и получила возможность жить ожиданием развязки удивительных событий. Вместе с тем путешественник имел большой жизненный опыт, опыт выживания в экстремальных условиях, прошел огни и воды, не раз оказывался на краю гибели, но с честью выходил из труднейших положений и знал обратную сторону жизни – суровую, циничную, порой злобную, жестокую, где проявлялись худшие человеческие качества, выраженные формулой: человек человеку – волк!

Путешествия по «оси S», забрасывающие его в земные пространства, явно претерпевшие какие-то необычные изменения, по-прежнему приводили его в мечтательно-созерцательное состояние, но в то же время он прекрасно отдавал себе отчет, насколько они опасны и непредсказуемы, поэтому не расслаблялся ни на минуту и держал нервную систему в готовности «номер один». Способность адекватно реагировать на любые изменения окружающей среды – как природной, так и социальной – вошла в плоть и кровь, стала «седьмым чувством», частью нервной организации, и Северцев давно не задумывался над тем, как и что ему делать в той или иной ситуации. Решение приходило как бы само собой, интуитивно подмеченное и, как правило, верное. В данном же положении, в каком он оказался, нажав черную кнопочку синхрона, реагировать, в сущности, было не на что. Ничто не нарушало сонно-унылого спокойствия природы, ни одно движение не колебало заросли леса, звуки буквально застревали в воздухе и листве деревьев, мир до краев был наполнен меланхолическим ожиданием перемен.

Ночная природа на Земле тоже ждет рассвета, но это ожидание живое, предвещающее восход солнца и вспышку дневной жизни. Здесь же мир, в какой попал Северцев, пережил некую трагедию и теперь балансировал на грани небытия.

Проскакав еще километров десять по лесам и перелескам по направлению к туманно-исчезающей колонне на горизонте, Северцев спешился, похлопал поводящую боками лошадь по шее.

– Спасибо, друг! Иди, отдыхай, больше ты мне не понадобишься. Еще не все потеряно, раз ты встретился мне на пути. Где-то, наверное, пасутся твои собратья, а в лесах бродят другие звери. Единственное, что мне хотелось бы узнать: где твои хозяева. Куда вообще подевались люди? Если это будущее, то почему в нем нет человека? Или, может быть, писатели правы? Была война, и все погибли? Вымерли, как динозавры?

Лошадь фыркнула, опустила голову и начала щипать бледно-зеленую густую траву на склоне холма.

Откуда-то издалека прилетел короткий гром.

Северцев оглянулся, прислушиваясь, разглядывая с холма зелено-серое лесное море до горизонта. Гром не повторился. Но, чтобы выяснить, чем он вызван, и вообще разведать обстановку, нужен был транспорт и лучше всего – воздушный. А так как ни вертолета, ни воздушного шара, ни на крайний случай мотодельтаплана у Северцева не имелось, он решил отложить исследование этого мира на будущее. К этому походу следовало тщательно подготовиться.

Еще один рокочущий звук обрушился на притихший лес, породив недолгое заикающееся эхо. Гром… Гром?! Северцев вдруг понял, что звук больше всего похож на взрыв! А это, в свою очередь, указывало на присутствие в этом мире людей. Интересно, кто они? Такие же путешественники, как он сам? Аборигены, оставшиеся в живых после войны или вселенского мора? Неведомые системники, о которых предупреждала Варвара?.. Кстати, как она там, с дочкой? Успела убежать от монахов с пограничниками? Зачем выдала себя, предупреждая незнакомого ей человека об опасности? Была уверена, что сумеет скрыться от преследователей?..

В той стороне, откуда дважды прилетело эхо взрыва, зародился тихий, постепенно усиливающийся треск. А затем над лесом показался низко летящий вертолет в камуфляжной окраске, хищный, стремительный, грозный, с двумя подвесками НУРС и двумя кронштейнами с ракетами класса «воздух-земля». Он вильнул влево, вправо, подпрыгнул, нацеливаясь в сторону замершего на холме Северцева, и тот, холодея, сообразил, что вертолетчики з н а ю т, где он находится, и ищут именно его.

– Этого нам только не хватало! «Черная акула»!..

Олег метнулся в заросли дубняка под холмом, тут же сделал зигзаг, и вовремя: подвеска НУРС пыхнула стрелкой дыма, и на вершине холма расцвел веер огня, дыма и комьев земли. Грохнуло!

– Вот блин! Что я вам такого сделал?!

Северцев прыгнул в низинку, упал на траву под ствол давно рухнувшего дерева.

Грохнуло трижды, прошумело эхо, гул винтов вертолета изменился: он пошел по кругу, облетая холм с развороченной взрывами вершиной.

– Вот гад! Не отцепится ведь по-доброму! Был бы ПЗРК[5] под рукой, я бы тебе показал, кто здесь хозяин…

Еще серия взрывов, гораздо ближе первых.

Кажется, пора сматывать удочки, парни в вертолете взялись за дело всерьез. Интересно, как они отыскали его? Неужели выходы синхрона действительно каким-то образом пеленгуются?

Северцев поправил браслет аппарата.

Выручай, машина времени!

Палец коснулся прозрачного стерженька.

Черное окошечко на циферблате синхрона зажглось желтым огнем, и на фоне светящейся желтизны побежали багровые буковки:

«Регистр «Е-оси» заблокирован».

Северцев чертыхнулся: это еще что такое?! Хотел нажать красный стерженек аварийного кванкера, но передумал и коснулся белой кнопочки. В позеленевшем окошечке сообщений появилась новая надпись:

«Укажите масс-координаты».

– Вперед! – пробормотал Северцев, снова нажимая прозрачный стерженек.

В окошечке поползла другая надпись из алых буковок – БМГ, которые Северцев считал аббревиатурой слов: «безопасность максимально гарантирована». Теперь осталось определить лишь шаг перехода. Поразмышляв пару мгновений, он крутанул кольцо фиксатора, устанавливая стрелку на белом циферблате на цифре 2.

Где-то совсем рядом рванул реактивный снаряд НУРСа. Вертолетчики обнаружили цель и готовы были ее поразить.

Северцев вжался в землю.

Чтоб вас! Не дадут сосредоточиться!

Рвануло, казалось, в метре от естественного укрытия, так что по стволу дерева забарабанили осколки снаряда, камни и комья земли.

К счастью, водитель синхрона уже настроился и включил режим синхронизации. Повторились ставшие уже привычными ощущения: темнота, удар по голове, волна тепла и холода, сжатие – растяжение, боль в ушах – и Северцев оказался посреди бескрайней степи, поросшей редкой, желтоватой и бледно-зеленой, хвощеподобной травой.

Леса исчезли!

Холмы оплыли.

Равнина казалась абсолютно плоской, хотя на самом деле была покрыта длинными трещинами и усеяна ямами наподобие карстовых. Таффон – всплыло в памяти название этих образований, обычно присущих известняковым породам.

Солнце висит низко над размытым горизонтом, раздувшееся, сплющенное и совсем бледное, неяркое, а рядом торчит исполинский «бамбук» – тающая в небе полупрозрачная серая башня, напоминающая удилище и одновременно ус исполинского живого существа. Небо в этой местности имеет тускло-фиолетовый, с оттенком сиреневого цвет. Вот, значит, как выглядит еще более «отдаленное будущее», ожидающее путешественника по «оси S» впереди!

Северцев открыл рот, дыша как вытащенная на берег рыба. Воздух здесь был, во-первых, не так плотен, как в родной реальности, а во-вторых, имел явно меньше кислорода и больше азота и углекислого газа. Дышать можно, только недолго.

Он прошелся по равнине, поднимая кроссовками облачка коричневой пыли на открытых местах, взобрался на невысокий холмик. Куда ни кинь взгляд – один и тот же унылый пейзаж: бугры, ямы, трещины, языки песка и трава. Лишь в обратной от башни стороне виднеется на горизонте понижение, отблескивающее синевой. Очевидно, там располагался какой-то крупный водоем, озеро, а то и залив моря. Можно попытаться дойти туда, по прямой до водоема не больше десяти-двенадцати километров, но есть ли в этом смысл? Был бы в распоряжении вертолет, можно было бы подняться повыше и сделать рекогносцировку местности. Однако и без того понятно, что Земля «впереди» по «оси S» выглядит как умирающая от старости планета.