– Гилберт, наверно, замучил твоего тёзку вопросами.

– Еле отбили.

– Где он? Я имею в виду твоего двойника.

– Калаев забрал его к себе домой. Вечером мы встретимся. – Игнат глянул на инфор, высветивший точное время. – Не буду ждать. Если у вас получится, позвони.

Артём обнял деда, и тот исчез, включив свой микрик.

Снова выглянула Зари-ма, огорчённая и смущённая.

– Ушёл?

– У него куча дел.

– Я понимаю… а у меня ничего не получается.

– Попробуй помедитировать с бриллиантидой.

– Думаешь, поможет?

– Лам-ка оставил её с какой-то целью. Почему не попробовать?

Зари-ма подумала, порылась в своих вещах и достала красивую коробочку, внутри которой лежала бриллиантида – сросток «космических алмазов», частичка «икры джиннов», сохранившейся в кольцах Сатурна. Она перестала искриться радужными переливами и казаться живой и всё же была очень красивой, напоминая изумительной работы «веточку» кораллов и алмазов одновременно.

Зари-ма забралась в кресло с ногами, поставила бриллиантиду перед собой на валик кресла и замерла.

Артём, завороженный игрой света в кристаллах, тряхнул головой, мысленно позвал: Лам-ка, дружище, отзовись!

И словно дождавшись этого момента, могучий боевой робот гиперптеридов, который помог людям справиться с их же соотечественниками, завладевшими другим боевым роботом – моллюскором, вдруг ответил.

В палатке похолодало. С потолка просыпалась струйка искрящейся изморози. В воздухе родился тонкий хрустальный звон.

– Лам-ка! – ахнула, подхватываясь, Зари-ма.

– Я вас приветствую, человеки, – прозвучал чей-то голос глубокого баритонального тембра. – Вы меня звали?

– Выходи!

– В каком облике вы предпочитаете меня видеть?

– В любом!

Палатка качнулась, в воздухе просияла ещё одна струйка тающей изморози и превратилась в мужчину, очень похожего на отца Артёма, а также ещё на кого-то, в ком смутно угадывались черты полюсидки.

Зари-ма захлопала в ладоши:

– Рада-мил! Мой па!

– Отец… – пробормотал Артём.

– Не совсем, – улыбнулся гость.

Фигура его потекла струйками, в течение секунды-двух претерпела множество трансформаций, перетекая из фигуры в фигуру – людей, зверей, иных существ, и снова обрела облик человека, соединяющего в себе черты знакомых Артёму и Зари-ме личностей.

– Рад тебя видеть! – искренне сказал Артём.

– И я! – захлопала в ладоши Зари-ма, обрадованная и ошеломлённая. – Рассказывай, где ты был, что делал.

– У вас есть ко мне предложение, – сказал Лам-ка (точнее, его представитель, созданный для прямого контакта) утвердительно.

Зари-ма и Артём переглянулись.

«Ему не нужен стандартный „радушный“ приём, – говорил взгляд Ромашина. – Он не человек».

– Ты торопишься? – огорчилась полюсидка.

– Чисто человеческое понятие, – улыбнулся гость. – Нет, я не тороплюсь, но живу иначе. И готов вас выслушать.

– Тогда садись, – предложил Артём. – Поговорим. А заодно выпьем по глотку шампанского за встречу.

– Зачем?

– Традиция!

– Ну, если традиция… – «Призрак» Лам-ки глянул на скупой интерьер тесной палатки и сел на выскочивший из воздуха стул.

По лику Солнца бродили пятна. Их было больше, чем обычно, да и параметры пятен – размеры, температура, состав излучения – отличались от давно известных, и становилось понятно, что вторжение «огнетушителя Дьявола» в недра земного светила не прошло бесследно.

Ребров отвернулся от виома, показывающего алую гору Солнца над плоскогорьем Меркурия, и глухо сказал:

– Нас ждут суровые зимы.

– Это расчёт или предположение? – осведомился Игнат, не сводя глаз с пылающей горы.

– Предчувствие.

– Свияш утверждает, что результаты воздействия «огнетушителя» на общие характеристики Солнца скажутся еще не скоро. Зона охлаждения сокращается, солнечный «реактор» уже включился.

– И всё же нас ждут невеселые времена. Пусть через год, через два, через десять, но этого не избежать. Температура фотосферы упадёт, поток излучения сократится, и Земля замёрзнет.

– Не замёрзнет. Мы уже в состоянии регулировать атмосферные процессы. Зажжём пару небольших солнц над полюсами или одно над экватором, чтобы создавалась смена дня и ночи, и ледниковый период не наступит. Хотя, конечно, придётся поднапрячься всем.

– В первую очередь нам, нашей Службе.

– Не привыкать, – усмехнулся Игнат.

Ребров с усилием отвёл взгляд от алого купола с чёрными пятнами и более светлыми фонтанами протуберанцев, оглянулся на вход в зал визинга. В зале, принадлежавшем меркурианской базе УАСС, они были одни, но должен был подойти Филипп Ромашин, а он опаздывал.

– Полчаса, – пробурчал Ребров. – Может, случилось что?

– Нам бы доложили. Он пошёл на приём к премьеру, может, не сразу добился аудиенции, там любят мурыжить нашего брата. Ты же знаешь чиновный люд, каждый прыщик считает себя господином мира.

Ребров поморщился.

– Зря он пошёл на это рандеву. Остался бы премьером Томах, это имело бы смысл, а новый премьер не из нашего круга.

– Ты его знаешь?

– Рюйтель – тёмная лошадка, и я уверен, что сам он ничего особенного не представляет, но за ним стоят кукловоды, связанные с Дьяволом, которые и будут управлять им.

– Плохо.

– Чего уж хорошего.

В зал стремительно вошел Филипп Ромашин. В свои девяносто пять он выглядел на полтинник и держался хорошо. Лишь голый блестящий череп говорил о возрасте, да морщины у губ и под глазами.

– Положение меняется, джентльмены.

Ожидавшие его мужчины молча ждали продолжения.

– С одной стороны, премьер дал согласие помочь нам остаться в обойме Управления в качестве экспертов с правом голоса, с другой – все мы попадаем в распоряжение господина Казийски. А он у нас под сильным подозрением.

– Нам обещали разработать анализаторы агентуры Дьявола, – мрачно сказал Ребров. – Где они?

– Люди работают, – сказал Игнат. – Герман внёс кое-какие коррективы, Юэмей контролирует изготовление. Через пару дней датчики будут готовы.

– Но пока их нет, мы рискуем.

– Ничего, риск неизбежен, а наши молодые энтузиасты только приветствуют трудности. Неявный враг делает их жизнь насыщенней.

– Кто-то сказал: враги делают нашу жизнь насыщенней, но короче.

Филипп улыбнулся.

– Это верно.

– Что у тебя ещё? Солнцеход не нашли?

Лицо Ромашина-старшего сделалось каменным.

– В ядре Солнца обнаружена странная зона диаметром всего в несколько сот метров. Это не чёрная дыра, но всё же какая-то «дырка» в метрике с целым рядом интересных характеристик.

– Хрен с ними, с характеристиками. Где «крот»?

Филипп отвернулся.

– Я надеюсь, он там, в этой зоне.

– Надо запускать готовый солнцеход, немедленно! Может, ещё успеем вытащить ребят… если они живы.

– Доступ к «кроту» нам перекрыли.

– Ребята Ивана в любой момент могут взломать любые коды и пароли и захватить солнцеход.

– Ещё не время.

– Смотри, не оказалось бы поздно. Что ещё?

– Есть информация от Ивана: на горизонте появился ЮЮ.

Игнат и Ребров обменялись взглядами.

– Он же как будто погиб, – озадаченно проговорил Ребров.

– Жив, сволочь! ЮЮ видели в компании с Оскаром Мехти и его выжившим папашей. А это означает одно: жди вспышки террора в отношении наших близких и друзей. ЮЮ и Оскар злопамятны и к тому же на свободе.

– Хорошо бы упредить их, – буркнул Ребров.

Филипп покачал головой.

– Нам нельзя начинать первыми. Любой прокол сразу же поставит нас вне закона. Ты хочешь, чтобы за нами началась настоящая охота?

Ребров оскалился.

– Она и так уже началась. Двое наших бывших сотрудников убиты, исчез куда-то Шандор, эфаналитик императив-центра, кто-то пытался убить Алниса, за нами следят, нам звонят, угрожают…

– И всё-таки будем терпеть и делать своё дело, выявлять агентов Дьявола, искать главного резидента, выяснять его задачи. Первую фазу войны с человечеством Дьявол проиграл, вторую – внедрение агентуры в управленческие структуры – выиграл. Посмотрим, чем закончится третья.