– Объедки с барского стола, – ответила я и поинтересовалась: – Вовчик, останешься на ночь?

– Естественно, – ответил майор и сунул Муле в пасть кусок сыра. Мопсиха щелкнула челюстями, сыр исчез. Тут же подлетела Ада и завертела жирным задом, за ней, почуяв, что раздают сыр, ломанулись Рейчел и Рамик. Володя продолжал угощать собак.

– Ни фига себе, объедки! – завопила Лиза. – Пирожки, пирожные, сырокопченая колбаса, салаты…

Они начали пробовать принесенное.

– Эх, жаль, нет осетрины, – вздохнул Кирюша.

– Рыба была отвратительная, – фыркнул Костин, – просто дрянь.

После ужина мы перебрались с террасы в большую комнату, и дети включили видик. Володя и Кирюшка расположились в креслах, Лиза легла на диван, я пристроилась у нее в ногах, и к нам моментально залезли Муля и Ада, тут же затеяв возню.

– Что за фильм? – зевая, поинтересовалась я.

– Боевик, Костя Рябов принес, – откликнулся Кирюша.

На экране мелькали лица, слышалась стрельба. Я закрыла глаза. Тут Лизавета поинтересовалась:

– А зачем этой тетке дали конверт с фотографиями и деньги?

Я уставилась на экран. Худенькая блондинка, звезда американского кинематографа, только что разорвала бумагу и вертела в руках снимки, на столе валялись купюры.

– Эта тетка – сообщница наемного убийцы, – пояснил Володя, – сам киллер на встречу с заказчиком, естественно, не пошел, послал ее. Деньги – это аванс.

– А снимки? – спросил Кирюша.

– Ну, ребята, вы даете, – ухмыльнулся майор, – как же исполнителю жертву узнать? Правда, иногда ему ее показывают, но чаще всего и у них, и у нас система одна, деньги и фото в конверте забирает посредник.

Я почувствовала, как в висках быстро-быстро застучали молоточки. А Володя как ни в чем не бывало продолжал:

– Тут сегодня ребята анекдот рассказали, про киллера. Значит, так. Стоят два убийцы в подъезде. Один другому говорит: «Слушай, наш-то объект всегда в семь с работы возвращается, а сегодня, смотри, уже девять, а его нет. Я так волнуюсь, не случилось ли чего?»

– А вот еще, – подпрыгнул Кирюшка. – Нанимает один человек киллера и говорит: «Поедете по адресу: Новослободская улица, дом 129, квартира 3». – «Простите, – перебивает убийца, – а сколько я получу?» – «200 тысяч долларов». – «За такие деньги номер квартиры можете не сообщать».

Володя вздохнул:

– Слишком похоже на правду, чтобы быть смешным.

Я осторожно поинтересовалась:

– А со Славиным что случилось? Ему ведь только шестьдесят стукнуло…

Как правило, Володя не любит распространяться о делах, лежащих у него в сейфе, но сегодняшняя жара, очевидно, повлияла и на его мозги. К тому же он изрядно устал, а потом отлично поужинал и принял сто пятьдесят граммов коньяку.

– Пошли покурим, – сказал приятель.

Мы вышли во двор и сели на скамейку под одуряюще благоуханным кустом жасмина.

– Славина убили, – пояснил Володя. – Ты хоть знаешь, кто он был такой?

Я покачала головой.

– Нет, но, судя по дому и гробу, не самый бедный человек.

Володя с наслаждением затянулся, выдохнул дым и, глядя, как тоненькая голубенькая струйка запутывается в листве жасмина, сообщил:

– Славин Вячеслав Сергеевич совершенно уникальный человек, во всяком случае, я других таких не встречал. Он – ректор и единоличный хозяин им же созданной Академии высшего образования. Как только разрешили частные вузы, академик Славин основал свой. Шесть факультетов – экономики, юриспруденции, иностранных языков, психологии, социологии и рекламы. Сотни студентов, лучшие преподаватели, великолепные общежития. Он, пользуясь тем, что запросто вхож к Лужкову, выбил для своего учебного заведения отличное место, в Матвеевском, тут рядом, построил гигантское здание и студенческий городок по аналогии с западными кампусами. При том что деньги он брал немалые, желавшие учиться становились в очередь… Вот так, просто титан.

– Ну и что тут уникального? – удивилась я. – Удачливый бизнесмен, и только.

– Он был доктор наук, профессор и академик.

– Подумаешь, вон Святослав Федоров тоже гениальный ученый был, но при этом имел и явный талант хозяйственника.

– Понимаешь, – проникновенно сказал Володя, – мы опросили безумное количество людей: преподавателей, знакомых, просто друзей Славина. Все в один голос твердили – Вячеслав был необыкновенно добрый, отзывчивый человек. Ни у кого не нашлось ни одного плохого слова в его адрес.

Одним он помог написать и защитить диссертацию, других устроил на работу, третьим оказал материальную помощь, четвертым выбил квартиру, пятым… Словом, добрые дела его можно перечислять бесконечно.

За всю жизнь он ни с кем не поругался и не имел врагов. Узнав о смерти Славина, люди совершенно искренне плакали.

Ты же видела, – продолжал Володя, – что творилось на кладбище и на поминках. Сотни четыре пришло, не меньше, и никаких злобных разговоров, только скорбь.

– Случается, наверное, такое, – пробормотала я, – правда, редко.

– Еще учти, – спокойно бубнил майор, – что у Славина было четыре жены и две любовницы.

– Подумаешь, у некоторых и больше бывает.

Володя засмеялся:

– Не, ты не поняла! Они жили все вместе.

– Как? Все четверо?

– Ну почти. Во всяком случае, жены Славина дружили между собой, огромная семья, там черт ногу сломит в родственниках. И все в шоке, рыдают навзрыд.

– А как он погиб?

Костин аккуратно загасил окурок, засунул его в пустую банку из-под лосося и сказал:

– Убили его очень странно.

– Что же странного?

– Да все, – пробормотал Володя. – Он погиб в кабинете. Некто из пистолета выстрелил ему прямо в сердце. Причем секретарша уверяет, что никто в кабинет не входил. Она сидела в приемной. Славин позвонил и сказал:

«Леночка, не пускай пока никого, хочу отдохнуть».

Он был в кабинете один. Секретарша отфутболила несколько человек, рвавшихся к ректору. Никаких подозрительных звуков она не слышала. Дело происходило в четыре часа дня. В восемнадцать Лена забеспокоилась. До сих пор еще ни разу Вячеслав Сергеевич не устраивал себе столь длительного отдыха. В приемную без конца рвались посетители, и в конце концов секретарша решилась побеспокоить шефа.

Сначала она пробовала связаться с ним через «интерком». Но Славин не откликнулся. Леночка ощутила легкий укол недоумения, но особо не забеспокоилась. Вячеслав Сергеевич никогда не жаловался на самочувствие, он отличался просто железным здоровьем и невероятной работоспособностью.

Лена осторожно заглянула в кабинет. Шеф лежал на большом диване, прикрывшись пледом. Все сразу стало на свои места.

Профессор иногда ложился отдохнуть. Обычно полчаса дневного сна ему хватало, чтобы потом вновь трудиться до полуночи. Просто сегодня он по какой-то причине отключился на больший срок.

Лена вышла в приемную и сказала всем жаждавшим дорваться до Славина:

«Через час, не раньше, он очень занят, уехал в администрацию президента».

Шикарный «шестисотый» «мерс», принадлежавший академику, преспокойненько сверкал намытыми боками на стоянке, и кое-кто из ждавших недоверчиво хмыкнул. Но Леночке было все равно, что о ней подумают. Хорошая секретарша обязана прикрывать босса. В начале восьмого Лена подошла к дивану и сказала: «Вячеслав Сергеевич, проснитесь».

Ответа не последовало. Вот тут уже она удивилась и взяла профессора за плечо…

На ее вопль сбежались люди не только с первого, но и со второго этажа. Лена голосила на одной ноте: «Убили, убили, убили…»

Началась суматоха, приехала милиция.

– И знаешь, что самое странное? – спросил Володя.

– Ну?

– Во-первых, ему выстрелили прямо в сердце, а во-вторых, ткнули острым и длинным ножом в шею.

– Да, как-то это чересчур.

– Не в этом суть, порой убийца входит в раж и наносит жертве десятки смертельных увечий. Странно другое.

– Что?

– Сначала был выстрел. И здесь, похоже, работал профессионал. У пистолета имелся глушитель, и пуля попала прямо в цель. Стреляли почти в упор, когда Славин спал.