«Наверняка гнида Курочкин действует самостоятельно, нагло обманывая шефа, – заключил я. – Головлев подозревает неладное, недаром он постоянно опасается покушения, но конкретных доказательств не имеет. Ну ничего! Теперь, слава богу, они есть!»

Прихватив пленку, я не мешкая направился к Петру Сергеевичу…

Прослушав записи от начала до конца, Головлев смертельно побледнел, опустил глаза.

– Сам додумался или подсказал кто? – глухо спросил он.

– Вы о чем? – не понял я.

– О прослушивании помещений банка! – Кончики пальцев шефа нервно барабанили по столу.

– Конечно, сам! Кто мне будет подсказывать? – искренне удивился я. – Хотел сделать вам подарок ко дню рождения.

– Н-д-да уж! Подарочек получился отменный, – криво усмехнулся хозяин «Омеги». – Прямо-таки сногсшибательный! Кстати, давно ты его подготовил? – На лице Головлева мелькнуло странное выражение.

– Нет, – отрицательно покачал головой я. – Организация системы тотальной прослушки только-только завершена. Сегодня проводилась первая проверка. И вот результат!

Петр Сергеевич шумно перевел дыхание.

– Ай да Ленька! Ай да негодяй! – избегая встречаться со мной взглядом, негодующе вскричал он. – Не ожидал я подобной подлости! Ох не ожидал! Пригрел гадюку на груди! Спасибо, Леша, открыл мне глаза! Да, между нами, чечен, помнится, говорил, будто бы ты всех его людей угробил. Это правда?

Я вкратце поведал Головлеву о захвате Б-ского отделения ичкерской контрразведки и найденных там вещественных доказательствах изуверской деятельности Аслана Вахидова.

Хозяин «Омеги» удрученно поцокал языком.

– И с эдаким зверьем засранец Курочкин дружбу водит! – уставившись в пол, произнес он, по-прежнему барабаня пальцами по краешку стола. – Безобразие! Позор! А ты, Алексей, герой! Однако каковы перипетии судьбы! Вчера герой, сегодня казнокрад, еле-еле увернувшийся от тюряги… Впрочем, понимаю! Вкусно! Вкусно покушать всякий любит!

– Погодите, Петр Сергеевич! – раздраженно перебил я. – Тут какое-то недоразумение. Я ничего не крал!

– Неужели?! – ехидно сощурился Головлев. – Тогда почему тебя поперли из армии? Почему майор Скрябин был вынужден косить под дурака? Ась?!

– Потому что приказал повесить трех чеченских ублюдков, а начальство решило продемонстрировать правозащитное рвение, – хмуро пояснил я. – Чечен лишь недавно начали мочить как полагается. Раньше же нянчились, словно дураки с писаной торбой!

Петр Сергеевич вздрогнул, стиснул кулаки и из бледного сделался пунцово-красным. На висках набухли вены, левый уголок рта задергался в тике.

– Выходит, эмвэдэшники предоставили заведомо ложную информацию! – сквозь зубы процедил он. – Обманули, сучары. Туфту впарили: «хищение войскового имущества в особо крупных размерах». А ты вот, оказывается, чем проштрафился! Ин-те-рес-ненько!

– По-вашему, лучше быть ворюгой? – холодно осведомился я.

– Конечно, нет! – пылко заверил опомнившийся Головлев. – Ты молодец, Алексей! Просто я малость ошарашен и, честно сказать, приятно удивлен! Мо-ло-дец! – с выражением повторил Петр Сергеевич. – Я тобой горжусь! А по поводу Курочкина не беспокойся. Сегодня же разберусь с подлецом. Мало не покажется ни самому Ленечке, ни его чеченскому подельнику! – Головлев резко ударил кулаком по столу. Полированная поверхность дала глубокую трещину.

– Давайте вместе, – предложил я. – Вахидов опасная сволочь, а у меня неплохой опыт по части борьбы с ему подобными!

– Нет-нет! – замахал руками хозяин «Омеги». – Ни в коем случае! Преступниками займется ФСБ. Ты же свою работу выполнил! Иди отдыхай… Но одна просьба – из дома не отлучайся. Когда все закончится, я безотлагательно свяжусь с тобой. Отпразднуем очищение от скверны! Ну, до встречи! – Головлев стиснул мою ладонь в железном рукопожатии и лично проводил до выхода из банка…

Квартира, завещанная мне покойной тетей Верой, располагалась в панельной пятиэтажке неподалеку от платформы Дегунино Савеловской железной дороги. Дом стоял в глубине просторного, заросшего разлапистыми деревьями двора – пустынного днем и неприятно оживленного по вечерам, когда там собиралась хмельная, вооруженная орущими магнитофонами молодежь. С удовольствием вдыхая полной грудью свежий прохладный воздух, я неторопливо прошел к своему подъезду. «Выпью-ка водки! Сниму стресс!» – подумал я, но тут же прогнал предательскую мыслишку.

Пить нужно уметь. Я же, как и большинство нашего населения, к сожалению, не умею. Начинается все вроде бы культурно – с «рюмочки под хорошую закуску», а заканчивается тяжелым запоем, жуткими похмельными страданиями и невероятным отвращением к распухшей кривой роже в зеркале. Иногда, правда, мне удавалось преодолеть желание «продолжить» и действительно остановиться на рюмке, в крайнем случае на бутылке, но только иногда! Так что лучше не рисковать! Особенно сегодня, поскольку сердце упорно предрекает неукротимо надвигающуюся беду…

Зайдя в квартиру, я приготовил большую пол-литровую кружку зеленого чая без сахара и, медленно потягивая ароматный напиток, попытался осмыслить предпосылки столь настойчивых дурных предчувствий: «Перехваченный разговор Курочкина с недобитым чеченским зверюгой?.. Нет, это не повод для беспокойства. Ведь я сразу известил шефа… А стоило ли? Разумеется, да… или нет? Почему он так обозлился, узнав, что я не крал казенного имущества? Обругал эмвэдэшные источники «сучарами» за ложную информацию… И глаза! На протяжении всей беседы шеф ни разу не встретился со мною взглядом. Очень странно! Неужели Головлев замешан?.. Да нет, чепуха! Он всегда был человеком порядочным…» Долго мучился я подобными размышлениями и наконец убедил себя в следующем: Петр Сергеевич ничего не знал о грязных делишках Леонида Викторовича… А злился потому, что менты «впарили туфту», взяв за нее бакшиш как за чистую правду. Такое никому не понравится, тем более солидному бизнесмену!..

Тем временем на улице полностью стемнело. На небо выкатилась тусклая луна. В окнах окрестных домов зажегся свет. Во дворе придурковато завыли магнитофоны. Устало зевнув, я разделся до плавок, улегся в постель и быстро уснул…

Здоровенная, до самого потолка, груда засаленных долларовых бумажек остро воняла запекшейся кровью. Больше в просторном незнакомом помещении не было ничего, в том числе ни окон, ни дверей, ни даже лампы. Больно режущий глаза сиреневый свет лился непонятно откуда. С удивлением и отвращением я озирался по сторонам. Каким адским ветром меня сюда занесло? Неожиданно куча зашевелилась, и из нее выполз на четвереньках Петр Сергеевич Головлев – в строгом деловом костюме, при галстуке и… со шматком скользких человеческих внутренностей в правой руке! Физиономию хозяина «Омеги» искажала поганая вурдалачья гримаса, а изо рта торчали длинные желтые клыки.

– Салют, Лешка! – судорожно облизываясь синим раздвоенным языком, прохрипел он. – Наше вам с кисточкой. Держи-ка, подкрепись! – Банкир с силой запустил мне в голову свою мерзопакостную ношу. Я едва успел увернуться. Кровавый ком, чавкнув, влепился в стену.

– Ах так! Не слушаться сэнсэя?! – взревел Петр Сергеевич. – Зазнался, щенок! Оборзел! Ну я те покажу, где раки зимуют! Э-гей, ребята! Проучите наглеца!

Из дальнего угла вышли несколько одетых в борцовские трико мертвецов с застывшими безразличными лицами, пустыми провалами глазниц и пятнами тления на обнаженных участках кожи. Повинуясь мановению пальца банкира, трупы молча бросились на меня, однако двигались они довольно вяло и вообще были все какие-то дряблые, трухлявые… В результате я без особого труда разделался с нежитью и с отвращением вытер об одежду перепачканные зловонной жижей руки.

– Ничего, малыш, ничего! – заскрежетал зубами Головлев. – По-го-ди-и-и!!! Ты не представляешь, сопляк, с кем связался! Ща-а-ас приступим к основной программе!

В следующий момент Петр Сергеевич превратился в чудовищных размеров черного паука и стремительно прыгнул мне на грудь, с ходу повалив на пол. Я задохнулся под гнусной тяжестью, напрягся в попытке освободиться и… проснулся. В квартире и на улице за окном было тихо. Мерно тикали настенные часы, показывающие половину четвертого ночи. Подушка под головой намокла от пота.