Железная Статуя замерла в неподвижности. Снаружи не доносилось никаких звуков. Сенор вдруг представил себе тело Бродячего Монаха, изрубленное в куски Слугами Башни. Несмотря на весь свой опыт, Сдалерн казался слишком беспечным, а Зонтаг был страшным противником в Кобаре…

Но вот сверху послышался шорох. Блеснуло лезвие меча. Кто-то спускался в могильник по каменной лестнице.

– Это первый, которого я обещал! – крикнул Сенор Стерегущей Могилу. – Вот твоя награда!

Схватка была недолгой, а конец ее – ужасным. Напрасно Слуга Башни рубил Железную Статую мечом – клинок оставлял лишь полосы в инее, покрывавшем темный металл. Статуя схватила его и, подняв высоко над землей, оторвала голову. Затем поднесла обезглавленное тело к своему рту и втянула в себя черный клубящийся туман, истекавший из его горла. Высосав жертву, она швырнула сморщенное замороженное тело на пол и растоптала его ногами.

– Принесешь сердце, – сказала потом Стерегущая Могилу. – Не принесешь – найду тебя под землей и на земле…

И стала медленно подниматься вверх по каменной лестнице.

– Слишком жарко! – услышал Сенор сверху ее жуткий голос. – И слишком много света…

Он отогрелся только тогда, когда Железная Статуя, сделав свое дело и вдоволь насытившись, удалилась в ледяную могилу и тяжелая дверь, ведущая туда, захлопнулась за ней.

Сдалерн Двенадцатый, невозмутимо осмотрев изуродованные тела Слуг Башни, подбросил веток в огонь. Всадник в сером незаметно растворился среди деревьев. Сенора настигла исходящая от него слабая, но все еще хорошо различимая волна ненависти.

Дождь лил с прежней силой. Сенор грелся у костра, с содроганием вспоминая свой непродолжительный спуск в ледяную пещеру. Он так никогда и не узнал, каким образом Бродячий Монах избежал смерти и что происходило вокруг костра в его отсутствие.

Потом они еще долго сидели у огня, и кобарский человек рассказывал о своем мире, преступлениях и войнах, древних и новых временах, чудовищах Тени и старых мудрецах, а Сдалерн – о своих скитаниях и о том, сколь разнообразны миры, созданные Великими Богами, и какие грозные силы действуют в них.

Смотритель Часов Меррадль жил в огромном доме, выстроенном на окраине Дырявой Крыши. Когда много лет назад пропала Рейта Меррадль, он покинул Верхний город и переселился в деревню. Многие сочли это причудой старого мизантропа, потерявшего красавицу жену. Но за долгую историю в Кобаре случались и не такие вещи.

Здесь, вдали от городской суеты, доживал теперь старый Меррадль отведенные ему годы, присматривая за Часами, которые отсчитывали секунды, минуты, часы и дни Кобара. Одиночество Смотрителя скрашивали лишь немногочисленные слуги и приставленная к нему стража.

На одной из башен его дома стояла труба со стеклами, приближавшими небесные огни. Труба, попавшая в Кобар из Тени, уже несколько поколений передавалась по наследству в роду Меррадлей, на представителей которого Хозяева Башни давным-давно возложили обязанность наблюдения за временем.

Когда-то богатый и влиятельный клан обеднел, измельчал, род Меррадлей пришел в упадок – нынешний Человек Большого Пальца был последним в его мужской ветви.

Только к вечеру, оставив Бродячего Монаха возле костра, Сенор въехал в лес, окружавший Дырявую Крышу. Где-то здесь охотились стражники Меррадля, охраняя заодно покой своего хозяина. Сенор не имел ни малейшего желания встречаться с ними, но, как ни скрытно он двигался по лесу, сотни тайных нитей были задеты, прирученные птицы понесли стражникам сообщение о вторгшемся пришельце – и в глубокой ложбине, по которой он ехал, его уже поджидали трое в желтых одеждах.

На их панцирях он рассмотрел герб Меррадлей – маятник, отклоненный в сторону четырехпалой рукой. Лица всадников были мрачны и непроницаемы, правые руки покоились на рукоятях мечей.

– Сегодня Меррадль никого не принимает, – сказал один из них безжизненным голосом, лишенным всяких оттенков.

Сенор подъехал ближе и назвал себя. Потом попытался слегка нажать:

– Мне нужен Смотритель Часов. Во имя исполнения воли Хозяев Башни!

– Когда Меррадль понадобится Повелителям, он узнает об этом от них, – отрезал слуга, давая понять, что разговор окончен.

Сенор медленно обвел взглядом всех троих, прикидывая свои шансы, и счел, что арбалет дает ему некоторые преимущества.

– Боюсь, что я вынужден настаивать, – с иронией произнес он.

– А я боюсь, что тогда нам придется убить тебя, – твердо сказал стражник Меррадля. Лязгнула сталь, и дождевая вода заструилась по трем обнажившимся клинкам.

– Прочь с дороги! – крикнул Сенор. – Мне нужен Меррадль, и я его увижу во что бы то ни стало! Прочь, если не хотите умереть!

Угрюмые люди Меррадля молча двинулись на него.

Сенор поднял свой арбалет. Зазвенела тетива, и стрела отправилась в короткий полет, окончив его в горле ближайшего стражника. Тот вскинулся с хрипом и ткнулся лицом в лошадиную гриву. Двое других были уже рядом.

Отбросив бесполезный арбалет, Сенор встретил первого ударом меча. Скользнув по панцирю, меч обрушился на голову лошади, и та с громким ржанием повалилась на землю, увлекая за собой седока.

Сенор быстро преодолел влияние оставшегося стражника – тот пытался заставить его опустить меч. Они кружили на тесной поляне, изредка взмахивая клинками, когда находилась брешь в их защите, которая воздвигалась при помощи отражений.

Наконец, когда струйки пота текли от напряжения по его вискам, Сенор увидел, что движения врага становятся замедленными, а его собственные, освобождающиеся от сковывавших их безмолвных приказов, все более легкими и быстрыми. Он выбрал момент и нанес смертельный удар.

Его словно обдало свежим ветром, когда Древний Меч проломил доспехи стражника, – и его мозг стал совершенно свободен.

Потом он склонился над слугой Меррадля, придавленным огромной лошадиной тушей. Тот лежал без сознания, и было ясно, что помешать Сенору он сможет не скоро.

Холодный Затылок всмотрелся, словно в темный коридор, в глубь узкого, размытого дождем оврага. Путь вперед был открыт. Лошадь, которая волокла за собой мертвого седока, скрылась среди густых зарослей.

Сенор обмыл под дождем лезвие Древнего Меча, глядя, как стекавшие по нему струи розовеют и наконец становятся бесцветными.

А потом вложил его в ножны и направил коня к дому Смотрителя Часов.

Дом Меррадля с тремя высокими башнями был огромен и стар. Казалось, в нем никто не жил уже много столетий. За холмом притаились темные одноэтажные постройки Дырявой Крыши, похожие на упавшую стаю черных намокших птиц… Ни одного огня не было в окнах. Лишайник карабкался вверх по расселинам между грубых камней, из которых были сложены стены. Дождь шумел, заглушая все звуки.

Сенор миновал ограду, пожиравшую отбросы, и нашел в стене дома Меррадля низкую, обитую железом дверь. От нее исходил хорошо ощутимый человеческий запах, смешанный с каким-то приторным тошнотворным ароматом.

Дверь распахнулась, и Сенор отшатнулся.

Перед ним плавала отвратительная белая маска, лишь отдаленно напоминавшая мужское лицо. Сходство казалось еще более противоестественным в мерцающем свете светящейся жабы, которую человек, стоявший на пороге, держал в руках и нежно поглаживал пальцами.

Лицо (это было все-таки лицо) расплылось в улыбке.

– Итак, ты убил моих слуг, – сказал Меррадль почти весело. Несколько дождевых капель упало на его жуткую рожу, и он поморщился. Капли скатились вниз, оставив на коже серые дорожки.

Только теперь Сенор понял, что Меррадль пользовался белилами и пудрой. К тому же Смотритель Часов был почти до неприличия толст; эта чудовищная гора колышущегося мяса с трудом держалась на ногах.

– Пожалуй, я сделаю тебе за это «подарок», – продолжал Меррадль. – Надо думать, я очень нужен, если ты добрался до меня…