Если в подготовке указанных выше документов Смирнов принимал участие, так сказать, с правом совещательного голоса, то после назначения на пост начальника Политуправления РККА он активно начинает выходить в ЦК партии со своими инициативами. Так, через месяц после вступления в должность Петр Александрович, поддержанный наркомом Ворошиловым, направляет в ЦК BКП(б) предложение о введении в состав Военных советов округов (флотов) секретарей областных, краевых комитетов партии и ЦК компартий республик, считая накопленный в этом отношении опыт весьма положительным. Предложение Смирнова принимается. В связи с этим вместо начальников политуправлений в состав советов стали входить секретари местных партийных комитетов. Относительно же места начальника политуправления округа (флота) вопрос некоторое время оставался открытым и только позже ЦК партии совместно с ПУРККА пришли к выводу о том, что он должен являться заместителем члена Военного совета – политработника. Одновременно было решено, что заместителем комиссара соединения является начальник соответствующего политоргана.
В заботах и хлопотах пролетали дни, недели, месяцы… Смирнов изо всех сил старался оправдать оказанное ему партией и Сталиным высокое доверие, считая при этом важнейшей своей задачей чистку армии и флота, в первую голову их командный и политический состав, от «врагов народа» и их пособников. Директивы подобного содержания, подписанные им, неоднократно уходили в войска, внося дополнительные трудности в работу Военных советов, политорганов, партийных и комсомольских организаций. Это требование красной нитью проходит и в подготовленном работниками аппарата ПУРККА и завизированном Смирновым разделе «Политическая работа» приказа наркома обороны № 0109 от 14 декабря 1937 года, в котором подводились итоги боевой подготовки РККА за истекший год и ставились задачи на год очередной:
«... 1) В 1938 году поставить всю партийно-политическую работу так, чтобы вся масса бойцов, командиров и начальников всегда бала в курсе важнейших событий международной и внутренней жизни страны и политики ВКП(б), постоянно находилась в состоянии политической мобилизованности и острой революционной бдительности…
Весь партийно-политический состав РККА, военкомы и политработники в первую очередь обязаны с удвоенной энергией вести политработу среди красноармейской массы, поднимая каждого бойца, командира и начальника на высоту понимания всех сложных политических задач современности, воспитывая в них дух большевистской стойкости, смелости и энергии.
2) Неослабно продолжать тщательное изучение личного состава и окончательно очистить его от враждебных и политически неустойчивых элементов. Вместе с тем на обязанности всех начальников лежит еще более смелое выдвижение молодых, способных, непоколебимо преданных Родине и нашей партии людей, повседневная забота о воспитании стойких, волевых командиров и начальников, способных по-большевистски бороться с врагами народа…
…4) Командиры и военные комиссары обязаны по-настоящему оградить части от проникновения в них троцкистско-бухаринских врагов народа и других вредителей, шпионов и диверсантов…»
В преамбуле этого приказа, где подводились итоги боевой и политической учебы Красной Армии за 1937 год, его авторы в качестве одного из больших достижений пытались преподнести якобы успешную работу вновь выдвинутых кадров: «Политико-моральное состояние личного состава РККА, невзирая на попытки врагов народа помешать нормальному росту армии, было и остается безусловно крепким. Красноармейцы, командиры и начальствующий состав сплочены вокруг своего правительства. Коммунистической партии… Высокая политическая активность, героизм и самоотверженность в учебе и работе являются отличительной чертой нашей армии.
Выдвижение новых молодых кадров, проверенных и преданных делу Ленина – Сталина и нашей Родине, на командную и политическую работу уже дает самые положительные результаты и в ближайшее время скажется невиданными успехами во всех областях нашей работы»[112].
Волна арестов и увольнений среди руководящих кадров Красной Армии шла так стремительно, что в кадровых органах не успевали составлять и обновлять кандидатские списки. Это относилось ко всем категориям кадров, в том числе к политсоставу. Здесь доувольнялись до такой степени, что уже в середине ноября 1937 года пришлось подготовить (по указанию Смирнова) специальный приказ о состоянии подбора кадров политсостава. В нем отмечалось, что укомплектование РККА политсоставом, особенно высшего и старшего звена, идет крайне медленно. «…В подборе кадров немало еще косности и рутины – ищут готовых работников и недостаточно смело идет выдвижение молодых, способных, преданных партии людей. Это результат плохого знания людей, политических и деловых качеств каждого, отсутствия строгого учета индивидуальных способностей и особенностей человека…»
Всем Военным советам, начальникам политуправлений военных округов и флотов, военным комиссарам и начальникам политорганов соединений, учреждений и военно-учебных заведений в директивном порядке предписывалось более тщательно проверить все кадры политработников (независимо от звания и служебного положения) и установить политическую и деловую пригодность каждого (чем не начало нового витка репрессий? – Н.Ч.) со строгим индивидуальным учетом характера работы, на которую он наиболее подходит (организационная, агитационная, пропагандистская, командная, культпросветработа). И на основе этих данных укомплектовать до января 1938 года вакантные должности политсостава.
Смирнов также распорядился, чтобы в крупных округах (МВО, БВО, ЛВО, КВО, ОКДВА, ЗабВО) создали свой резерв политработников численностью не менее 150 человек. В остальных округах – на полсотни меньше. Также он приказал начальникам политуправлений округов представить ему списки кандидатов в состав резерва ПУРККА: от перворазрядных округов по сорок, а от остальных – по двадцать человек, пригодных для замещения самостоятельных политических или командных должностей, начиная от военкома полка и выше. Для более решительной (как Смирнов понимал решительность в кадровых вопросах, читатель убеждается при чтении настоящего очерка) и успешной ликвидации некомплекта старшего и высшего политсостава, а также для подбора кандидатов в резерв ПУРККА он командировал в округа часть своего аппарата[113].
Вторая половина 1937 года для П.А. Смирнова вообще оказалась богатой событиями. Они после утверждения его начальником ПУРККА следовали одно за другим: в октябре – назначение заместителем наркома обороны (по совместительству), в декабре – избрание депутатом Верховного Совета СССР первого созыва (баллотировался он в Совет Союза по Днепродзержинскому избирательному округу Днепропетровской области). Тогда же ему присваивается очередное воинское звание «армейский комиссар 1-го ранга». А за день до нового, 1938 года, последовало новое назначение, резко изменившее профиль его деятельности – он становится членом правительства СССР.
Это означало, что политика, проводимая П.А. Смирновым на посту начальника Политического Управления РККА, его стиль и методы по «наведению порядка» в Красной Армии, получили полное одобрение и поддержку со стороны ЦК ВКП(б) и лично Сталина. Это означало, что жесткая позиция, занятая Смирновым при инквизиторской чистке командных кадров РККА в 1937–1938 годах, вполне соответствовала генеральной линии партии в тот период и что он оправдывал оказанное ему доверие. Это означало, что в жуткой обстановке всеобщей подозрительности середины и второй половины 30 x годов, особенно в высших эшелонах власти, у Смирнова не обнаружилось никаких отклонений от этой линии, за проявления которых приходилось платить дорогой ценой, вплоть до свободы и жизни. По меткому выражению одного из современников П.А. Смирнова, бывшего политработника Красной Армии, – академика Исаака Минца, «они колебались вместе с нею, этой генеральной линией…»
