Двое наемников развернулись и открыли огонь из примитивных крупнокалиберных автоматов. И не только потому, что у меня в руках был клинок. Они прикончили бы любого, пусть даже случайного свидетеля.

Они были профессиональными убийцами, эти вессоринские янычары. Раз уж обязались закончить работу, завершить контракт, то любой, кто вставал на их пути, превращался в мишень.

Тот факт, что они использовали автоматическое оружие, подтверждал их принадлежность к племени вессоринцев. Абсолютные прагматики военного ремесла, они преследовали поезд на продуваемом всеми ветрами спидере и высаживались во время снежной бури. В таких условиях стандартное лазерное вооружение грозило выйти из строя, его энергетические батареи могли не выдержать такого холода. Но хорошо смазанные автоматы продолжали исправно работать и при более низких температурах.

Вессоринские янычары. В прошлый раз я сражался с ними, не зная, кто они такие. Теперь их грозная репутация чуть не заставила меня застыть на месте. Вессоринцы, сразу трое. Защищенные боевой броней и стреляющие из тяжелых автоматов. Честно говоря, я предпочел бы схлестнуться с разъяренным касркином.

Но в моей ладони, ожившая и внимательная, лежала Ожесточающая. В течение некоторого времени я открыто пользовался своей Волей, благодаря чему сабля набрала силу. Я провел хан фасл, движение, описывающее перевернутую восьмерку, и первые три пули высекли искры из моего клинка. Затем стремительной серией последовали уве cap, ульсар и ура вайла бей. Расплющенный свинец вновь отлетел в стену.

Следующая очередь замолотила по ковру и дверям купе. Послышались истошные вопли пассажиров.

Я перекатился и вскочил на ноги. Один из вессоринцев спрятался за углом. Полдюжины пустых гильз разлетелось в тумане синего дыма. Дуло его оружия светилось в сумраке, словно паяльная лампа. Наемников отличала поразительная слаженность действий.

Если не считать того, что я уже находился у него за спиной.

Автоматная очередь измочалила деревянную панель вагона. С громким звоном разлетелось оконное стекло. А Ожесточающая сняла стрелку голову.

Второй вессоринец бросился вперед и увидел, как тело его товарища разваливается на куски. Гротескная маска приглушила яростный рев янычара.

Я ответил несколькими последовательными ура гех, чтобы отразить размытые белые очертания летящих пуль, и провел уйн таги вайла, расколов ствол его оружия. Таги перерубил противнику предплечья, а затем последовал смертельный выпад эул цаер.

Две горячие красные струи били из обрубков рук вессоринца и дымились в морозном воздухе. Ожесточающая прошла сквозь керамитовую броню, закрывавшую грудь обреченного янычара, и рассекла сердечную мышцу. Кровь почти мгновенно замерзала на изрешеченных стенах вагона.

И вдруг, раньше чем я услышал грохот очередного выстрела, пуля ударила меня в челюсть и опрокинула на спину. Слава Императору, она прошла по касательной и лишь разорвала кожу на подбородке. Третий вессоринец уже навис надо мной, передергивая затвор.

Все было как во сне. Холодный воздух донес до меня запах гари, а в уши ударил крик. Вессоринец махал руками, словно его атаковал рой жалящих насекомых. Дроны Креции порхали вокруг, беспрестанно терзая его тело хирургическими скальпелями.

Затем дважды протрещало лазерное оружие. Наемник замолчал и в буквальном смысле мертвым грузом рухнул у моих ног.

С трудом подняв голову, я увидел в дверях купе Элину Кои, дрожащими руками сжимающую пистолет.

— Элина! — завопил я. — Выводи всех из купе! Вытаскивай их в коридор и веди сюда!

— Но Медея… — начала было неприкасаемая.

— Выполнять!

Я подбежал к выбитому окну и бросился в ледяную стужу. Ожесточающую мне пришлось засунуть в ножны, и это ей не понравилось. Мороз пробирал до самых костей, а по всему телу молотили твердые, словно камень, градины. Снаружи вагон почти полностью обледенел. До сих пор не понимаю, как мне удалось удержаться. Я вцепился в ледяную корку. Пальцы тут же онемели от холода.

Подтянувшись, я с неимоверным трудом вылез на крышу третьего вагона. Меня обступила снежная чернота ночных Атенат. Из-за плотной метели вокруг ничего не было видно. Я едва сумел подняться на ноги. Плоская крыша была гладкой, как каток.

Сделав всего лишь один шаг, я тут же поскользнулся и повалился лицом вперед. Глаза залепили хлопья снега, рот наполнился кровью: я прикусил себе язык.

Боль подстегнула мою ярость. Отплевываясь, я потащился дальше. Впереди, едва различимые в черно-белом вихре, двигались люди — трое одетых в боевую броню вессоринцев на краю крыши.

Они устанавливали взрывное устройство направленного действия над купе, которое я делил с Эмосом. На моих глазах окно разлетелось ураганом стекла и пламени. Первый янычар стал спускаться вниз. Его товарищи, оставшиеся на крыше, удерживали веревку.

Я ринулся вперед. Вырвавшись из ножен, Ожесточающая затрещала во влажном воздухе. Картайский боевой клинок рассек канат и глубоко вонзился в крышу вагона. Убийца завопил и скрылся в снежном вихре.

Остальные действовали молниеносно. Первый уже стаскивал с плеча автомат, когда второй бросился на меня с голыми руками. Таги вайла встретил его в воздухе, развалив голову нападавшего на две половины, словно зрелый плод гуммиса. Труп скатился с крыши.

Я поднял подрагивающую Ожесточающую. Третий вессоринец попятился, целясь в меня из автомата. Мы едва могли сохранить равновесие под ударами ураганного ветра.

Наемник выстрелил. Ульсар отбросил пули в темноту. Противник выстрелил снова и поскользнулся. Меня спас только уйн ульсар.

— Я — Грегор Эйзенхорн. Тот, за чью смерть вам заплатили. А кто ты?

Он помедлил.

— Именоваться Этриком, носить знак клансэра. Клан Сзобер.

— Клансэр Этрик. Я слышал о тебе. — Мне приходилось перекрикивать шторм. — Ваммеко Тарл упоминал твое имя.

— Тарл? Он был…

— Это он помог вам проникнуть в поезд? Так я и думал. Я давно понял, что он идет по моему следу.

— Будь это так, твоя просто сдох бы.

— Да ну? Круто. Сдавайся.

— Ни за что.

— О-хо-хо. Может, тогда скажешь, не Понтиус ли заплатил вашему клану за эту работу?

— Кто есть Понтиус?

— Значит, Ханджар. Ханджар Острый.

— Хватит.

Он выстрелил и бросился на меня, замахиваясь энергетическим мечом. Ожесточающая снова спасла меня от пуль и ушла в уве cap, блокируя выпад сверкающего клинка. Два столба энергии сошлись и протяжно загудели.

Этрик вновь попытался воспользоваться автоматом. Схватив рукоять Ожесточающей обеими руками, я провел косой взмах и кончиком лезвия вспорол ствол оружия. Клансэр отбросил искореженный автомат и метнулся вперед. Короткий, но широкий фальшон[12] старинного образца вонзился в мягкие ткани моего правого плеча. Я взвыл от боли.

Янычар не преминул воспользоваться полученным преимуществом и пошел в атаку. Мне пришлось отбить его выпад, проведя лехт суф, а затем ульсарами отразить два более стремительных режущих удара.

Этрик был крупным сильным мужчиной. Кроме того, у него было еще одно преимущество — длинные руки. Воины Вессора почитали фехтование одним из трех основных боевых искусств, уделяя ему столько же времени, сколько стрелковой подготовке и рукопашному бою. Уже то, что Этрик умело орудовал старинным энергетическим оружием, характеризовало его как профессионала.

Я же использовал неортодоксальную смесь методик, которым обучался в течение долгих лет, но в основе ее лежала Эул Вайла Скрай, или «гений остроты», древнее боевое искусство Картая.

Вступив в схватку на крыше Трансатенатского экспресса, мы оба были вынуждены импровизировать. Наши ноги скользили по обледеневшему металлу, а ураганный ветер грозил сбросить нас вниз.